Вечность - Алисон Ноэль Страница 54

Утром двадцать первого декабря я спускаюсь по лестнице и,несмотря на головокружение, опухшие глаза и общее состояние похмелья, варювесьма недурной кофе и готовлю завтрак. Сабина должна уехать на работу вуверенности, что дома все в порядке — тогда я смогу запереться у себя в комнатеи вновь окунуться в алкогольный туман.

Я слышу, как отъезжает ее машина, и в ту же секунду высыпаюв унитаз хрустящие колечки из пяти видов полезных злаков. Поднимаюсь наверх,достаю из-под кровати бутылку и отвинчиваю крышечку, предвкушая, как по всемутелу разольется приятное тепло, стирая боль, унося прочь страхи и тревоги.

Только вот почему-то я все время оглядываюсь на календарь,который висит над письменным столом. Сегодняшняя дата упрямо лезет в глаза,вопит, размахивает руками и локтем тычет под ребра. Я встаю, подхожу ближе,вглядываюсь в пустую клеточку: никаких обязательств, никаких назначенныхвстреч, не день рождения чей-нибудь. Только надпись мелким шрифтом: «Зимнеесолнцестояние». Бог знает, почему издателям календаря эта дата показаласьважной — мне она ничего не говорит.

Я снова плюхаюсь на постель, откинув голову на грудуподушек, и делаю очередной продолжительный глоток из бутылки. Закрываю глаза,наслаждаясь тем, как внутри разливается восхитительное тепло, согревая тело иуспокаивая разум — Деймену это удавалось сделать только одним только взглядом.

Делаю еще глоток, и еще — слишком торопливо, слишкомбезоглядно, совсем не так, как планировалось. Но я хочу стереть некстатиожившее воспоминание и потому продолжаю надираться, глушить, выхлебьватьзалпом, пока образ Деймена не начинает, наконец, тускнеть и гаснуть. Вот теперьможно вздохнуть спокойно.

***

Когда я просыпаюсь, меня переполняет самое теплое, самоемирное ощущение в мире — ощущение всепоглощающей любви. Словно я купаюсь в лучезолотого света. Так хорошо, так уютно и безопасно… Я хочу остаться здесьнавсегда. Зажмурив глаза, стараюсь продлить этот миг, но вдруг какое-толегчайшее прикосновение щекочет мне нос, и я, снова открыв глаза, резко сажусьна постели.

Грудь сжимает, я никак не могу справиться с оглушительнымстуком сердца: на подушке лежит одинокое черное перо.

То самое черное перо, которое я воткнула в волосы наХэллоуин, когда надела костюм Марии-Антуанетты.

Которое Деймен взял на память!

Я знаю — он был здесь!

Гляжу на часы. Неужели я так долго спала? И тут я вижукартину, которую когда-то сунула в багажник. Сейчас она стоит возле дальнейстены, и мне хорошо ее видно. Я ожидала увидеть выполненную Дейменом копию«Женщины с желтыми волосами», но вместо нее на холсте бледная белокурая девушкабежит в тумане по длинному темному ущелью.

Точно такому, как в моем сне.

Хватаю куртку, сую ноги в первые попавшиеся шлепанцы и мчусьв комнату Сабины. Вытаскиваю из ящика стола ключи от машины, бегу вниз полестнице и дальше, в гараж — сама не представляя, куда я спешу и зачем. Знаютолько, что мне совершенно необходимо туда попасть, куда — пойму, когда увижуэто место.

Я еду на север по шоссе Пасифик-кост, по направлению к«Лагуне». Продираюсь через обычные здешние пробки, сворачиваю на Бродвей,кое-как объезжая пешеходов. А вырвавшись, наконец, из густонаселенной частигорода, жму на газ и дальше еду, руководствуясь инстинктом. Оставив далекопозади городской центр, подрезаю встречную машину и торможу на стоянке околозаповедника. Сунув в карман ключи и мобильник, бегу по тропе через лес.

Волнами накатывает туман, становится трудно видеть. Какая-точасть сознания подсказывает, что надо вернуться домой, что бегать здесь одной,в темноте — безумие, но я не могу остановиться. Ноги сами несут меня вперед, имне не остается ничего другого, кроме как следовать за ними.

Дрожа от холода, прячу руки в карманы и бегу, спотыкаясь,дальше. Не представляю, куда. Как добегу — узнаю.

Под ногу попадает камень, и я падаю, вскрикнув от боли.Раздается звонок мобильника, и я приглушаю свои вопли до жалобного скулежа.

— Да? — говорю я, кое-как поднимаясь на ноги идыша часто и неглубоко.