Темные объятия - Шеррилин Кеньон Страница 54

— Да, но... — начал он и остановился, пытаясь понять, что же, черт возьми, все-таки происходит.

— Но что?

— Ничего, Ящер. Должно быть, какое-то недоразумение.

— Тогда почему ты все еще здесь? — поинтересовался Эш. — Вези ее обратно — и побыстрее!

Его командный тон не разозлил Тейлона, но заставил насторожиться. Было в нем что-то очень непривычное. Ашерон часто бывал уклончив и загадочен, порой раздражал, но ни разу за пятнадцать сотен лет их знакомства не вел себя, как хамоватый «большой босс». — Не могу, Ящер. Происходит кое-что странное, так что мне придется оставить ее здесь.

— Это еще почему?

Тейлон опасливо оглянулся, боясь, что Саншайн его услышит. За всю дорогу домой она не сказала ни слова — и теперь сидела на диване, погрузившись в свои наброски и, кажется, совершенно забыв о его присутствии.

Вот и отлично.

Однако на всякий случай он понизил голос.

— Она — моя жена.

— Что-что?

— Я думаю, что Саншайн — реинкарнация Ниньи, — почти шепотом произнес Тейлон.

— Ну-ну, любопытно.

— Поэтому я не могу ее защищать. Нужно, чтобы за ней присмотрел кто-нибудь другой.

— Да, понимаю, перед какой дилеммой ты оказался...

Тейлон нахмурился. «Дилеммой?» Снова непривычное словцо — совсем несвойственное Ашерону. — Ящер, у тебя что-то не так?

— Нет-нет. Просто беспокоюсь о тебе. Значит, сейчас ты с ней расстанешься?

— Да. Не вижу другого выхода.

— Может быть, подождешь до завтрашнего вечера?

— Что?

— Сегодня у меня нет свободных людей. Останься с ней еще ненадолго, пока не подыщу тебе замену. Поручать ее Зареку я как-то не готов, если ты меня понимаешь.

— Черт! Конечно, ты прав. И совсем без защиты ее оставлять тоже нельзя...

— Верно. Так что побудь с ней еще один день, а завтра я что-нибудь придумаю.

И в трубке раздались короткие гудки.

Несколько секунд Тейлон вертел телефонную трубку в руках, глядя на нее невидящим взором. Его не оставляло дурное предчувствие. Что-то было не так в этом разговоре — совсем не так...

Но, стоило ему пересечь комнату и взглянуть на Саншайн, — эти мысли вылетели из головы, заслоненные тревогой за нее.

Она сидела на диване, рисовала что-то в блокноте и мурлыкала себе под нос колыбельную.

Колыбельную Ниньи. Ту самую, что его жена всегда напевала за работой.

Тейлон остановился, не в силах шевельнуться, охваченный болью, тоской по всему, что безвозвратно ушло из его жизни... и любовью.

Да, его сердце снова переполняла любовь.

Ноги сами несли его к ней. Он опустился перед девушкой, обнял ее, положил голову ей на колени, благодарный за то, что она снова с ним, — пусть даже выглядит и ведет себя совсем по-другому.

Его Нинья вернулась к нему!

Саншайн, удивленная его жестом, инстинктивно положила руку на его золотые кудри, — и в тот же миг пришло новое воспоминание. Он делал так прежде. Много раз. Тогда, в прошлой жизни.

— Тейлон! Я ничего не понимаю. Что происходит?

— Прости. Не могу тебе объяснить. Не имею права. — Он поднял голову и взглянул ей в лицо. Угольно-черные глаза его, прежде непроницаемые, теперь пылали такой болью, что у Саншайн сжалось сердце.

Тейлон отстранился и медленно, с усилием, поднялся на ноги.

Теперь, когда он знает, кто она, — уйти от нее почти невозможно.

Но выхода нет. Пусть Нинья-Саншайн живет собственной жизнью. Пусть встретит кого-нибудь, с кем будет счастлива.

Он, Тейлон, способен принести ей только боль, лишения и смерть.

Но больше он этого не сделает. Хватит и одного раза.

Больше он не разобьет ее жизнь. Не станет причиной ее смерти.

Пока на нем проклятие, им не быть вместе.

Стиккс удовлетворенно ухмыльнулся, поигрывая мобильником.

Итак, Тейлон уже в курсе, что Саншайн — новое воплощение его жены.

Отлично, просто отлично. Лучшего и желать нельзя. Все идет по плану.

Зарек проглотил наживку, — и теперь за ним — гоняется вся новоорлеанская полиция. Тейлон

не думает ни о чем, кроме своей жены. Валерия m опекает Дионис.

Что же до Ашерона...

Для Ашерона Стиккс подготовил нечто особенное.

Как говорят новоорлеанские каджуны [25]: «Laissez les jeих commencerb — «Начнем игру!»