Иномирец - Никита Баранов Страница 54

— Джеймс, с тобой всё в порядке? — нахмурился герцог. — Такое ощущение, что ты чем-то обеспокоен. Может, просто устал?

— Да нет, Ваша Светлость, всё в поря…

— Не двигаться! — раздался чей-то громкий голос. Виктор повернулся на в сторону говорившего, и колени его подкосились: на арене появился сам епископ Клод Люций, верховный инквизитор, в сопровождении своего верного помощника Палача и целой дюжины стражников с самострелами. Арбалетчики окружили Виктора и взяли его под прицел, а Клод Люций отвёл герцога в сторону.

— В чём дело, дорогой друг? — недоумевающе спросил Герберт. — Что всё это значит?

— Это значит, что ваш так называемый граф Джеймс Берк на самом деле никто иной как пришелец из иного мира, самозванец, каким-то образом подменивший настоящего Берка и зарабатывающий славу его именем!

— Звучит очень глупо, Ваше Преосвященство, — заявил герцог. — Обвинение более чем бессмысленно.

— Я ведь говорю это не на пустом месте, Ваша Светлость, — парировал епископ. — Джеймс, кхм, Берк! Попрошу вас снять перчатку правой руки.

Трибуны замолкли. Такого они точно не ожидали.

Виктор, с трудом проглотив подскочивший к горлу комок, стал судорожно придумывать оправдание тому, как и где он потерял свой палец. В его голове за миг пролетели тысячи вариантов, но ни один из них не гарантировал успех, и даже напротив, усугубил бы ситуацию. Первым делом захотелось сбежать, но как это сделать, когда вокруг стоят двенадцать готовых выстрелить по приказу солдат? Взять в заложники герцога, приставить к его горлу лезвие рапиры и медленно отступать? Или признаться во всём, надеясь на благоразумие и доброту Герберта Чаризза? Пораскинув мозгами, Виктор пришёл к выводу, что вовремя сказанная правда способна творить чудеса. А потому он крепко зажмурил глаза, понимая, что, возможно, он сейчас переживает последние секунды своего существования. Виктор проклял Лагоша, вспомнил Лизу, пожелал успехов Даше, попрощался с собственной жизнью и, вновь подняв веки, стал медленно стягивать с перчатку с правой руки.

Словно во время турнира, время перестало иметь значение. Всё вокруг замедлилось и превратилось в почти застывшую картину. Виктор разглядел победный оскал Палача, невозмутимый укор епископа, высоко поднятые от непонимания происходящего брови герцога. Разглядел каждый арбалетный болт, готовый в любой момент пронзить его насквозь, каждый мускул на лице подчиняющихся лишь приказам стражников.

Длинная фехтовальная перчатка слетела с руки и упала в траву. Виктор, отвернувшись в сторону, протянул ладонь вперёд, уже ничего не боясь и смирившись с собственной участью. Он ожидал, что дюжина самострелов выстрелят прямо сейчас, в этот самый момент, и жизнь землянина оборвётся на этой пусть и триумфальной, но очень печальной ноте. Но ничего подобного почему-то не происходило.

— И что вы хотите этим сказать, Ваше Преосвященство? — поинтересовался герцог. — Рука как рука, что в ней такого?

Виктор, услышав эти слова, резко перевёл взгляд на собственную ладонь и чуть не потерял от изумления дар речи: там, где должен быть обрубок, красовался самый обыкновенный большой палец, никем не отрезанный и не изувеченный. И все ногти казались целыми и невредимыми, словно не было никаких издевательств со стороны Палача. Кроме того, на подушечках пальцев не осталось ни единой руны, ни единого татуировочного символа.

— Я… приношу свои извинения, — замялся епископ, обходя Виктора со спины и в завершение своей инспекции проверяя шею подозреваемого на наличие инквизиторского клейма. Убедившись, что его там нет, смущённо отошёл в сторону. — Мы, наверное, обознались. Не принимайте, хм, близко к сердцу.

Поклонившись, Клод Люций ушёл, за ним проследовали и его подчинённые. А Виктор, глядя епископу в спину, безмолвно ликовал. Однако, его тревожило то, что он не знал, по какой причине правая рука вернулась в первозданное состояние, и кто этому чуду так вовремя посодействовал.

— Что это было? — изумился герцог. — Я чего-то не знаю?

Виктор улыбнулся и пожал плечами:

— Понятия не имею, Ваша Светлость. Раз они ошиблись, то какая уже разница?

— И то верно. Что ж, пора возвращаться во дворец. Сегодняшний пир в твою честь, граф!

Виктор грустно вздохнул. По его мнению, «граф Виктор Богданов» звучало бы в данной ситуации гораздо приятнее. Посмотрев на свою ладонь, иномирец снова победно улыбнулся: руны, переждав «в засаде», снова проявились на порядком уставших за весь этот безумный день пальцах.