Принц Терний - Марк Лоуренс Страница 54

Четыре года назад

— Это невозможно сделать, — заявил нубанец.

— Есть вещи, которые легко преодолеть при желании, — возразил я.

— Невозможно, — повторил нубанец. — Это не для тех, кто хочет прожить хотя бы пять минут после того, что сделает.

— Если бы мне нужен был просто убийца, готовый пожертвовать собственной жизнью, то Сотня давно превратилась бы в Дюжину. — Мой отец пережил несколько покушений, при которых предполагаемые убийцы даже не делали попыток сбежать. — Ни от одного из претендентов на Имперский трон так легко не избавишься.

Нубанец повернулся в седле и хмуро посмотрел на меня. Он давно отказался от попыток выяснить, откуда ребенок так многое знает. Интересно, сколько еще потребуется времени, чтобы он перестал отговаривать меня от задуманного.

Я слегка пришпорил коня. Казалось, за последние полчаса башни графского замка не приблизились ни на дюйм.

— Надо узнать, чем сильна оборона графа, — произнес я. — Выяснить, что он считает самым верным. На что возлагает свои надежды.

Нубанец снова нахмурился.

— Выяви слабое место врага, — сказал он, — а потом стреляй.

Он ласково провел по тяжелому арбалету, пристегнутому к седлу ремнем.

— Но ты же сам утверждал, что это невозможно, — возразил я. — Причем много раз. — Спасаясь от холодного вечернего ветра, я посильнее закутался в плащ. Я отнял его у высокого человека, поэтому он свободно болтался на мне. — Выходит, ты ищешь самый верный способ проиграть.

Нубанец пожал плечами. Он никогда не спорил лишь ради того, чтобы доказать свою правоту. Это мне нравилось.

— Самое слабое место в хорошей обороне предполагает возможность нападения. Если эта линия обороны падет, то будет задействована другая и так далее. Все дело в том, сколько их. На финише обнаружишь, что лицом к лицу столкнулся с тем, чего так долго старался избежать, только теперь ты значительно слабее, а ведь так и было предусмотрено заранее.

Нубанец молчал, черное лицо непроницаемо в закатном свете.

— Неожиданность — единственное наше настоящее оружие против них. Мы не нагнетаем напряженность. Мы бьем прямо в сердце.

В сердце, которое надо вырезать.

Мы продолжили свой путь, и наконец башни стали ближе и выше, угрожающе увеличиваясь в размерах, пока мы не подъехали к воротам замка. Беспорядочно натыканные постройки расползались перед нами, подобно блевотине: гостиницы и сыромятни, хижины и бордели.

— Защитник Ренара — некто по имени Корион. — Нубанец сморщил нос от витавшего зловония, лошади в сутолоке пробивались к воротам. — Говорят, это маг с Лошадиного Берега. Не сомневаюсь, советник он хороший. Для охраны графа приволок с собой наемников. У них здесь нет семей, выходит, нечем припугнуть, зато есть кодекс чести, который держит их в повиновении.

— Интересно, удастся ли нам встретиться с этим Корионом?

Очередь у ворот продвигалась рывками, но с черепашьей скоростью. В ярде от нас какой-то крестьянин с быком на привязи спорил со стражником в графской ливрее.

— Он и правда маг, как думаешь? — Я наблюдал за нубанцем, ожидая ответа.

— Лошадиный Берег — их вотчина.

Похоже, крестьянин одержал победу, потому что направился со своим быком к дальнему двору, где все еще расставляли рыночные палатки.

Когда мы добрались до ворот, заморосил дождь. Плюмаж стражника от этого поник, но сам он уставшим не выглядел.

— Что привело вас в замок?

— Прибыли пополнить запасы. — Нубанец похлопал по притороченным к седлу сумкам.

— Вон там, — стражник кивнул в сторону построек перед воротами, — вы найдете все, что желаете.

Нубанец поджал губы. На рынке товары лучше, но с таким заявлением далеко бы мы не продвинулись. Нам нужна была более веская причина, из-за которой стражник позволил бы потрепанному в пути наемнику-нубанцу переступить порог замка его господина.

— Дай мне свой арбалет, — обратился я к нубанцу.

Он нахмурился:

— Ты что, собираешься его пристрелить?

Стражник расхохотался, но в вопросе нубанца не было ни капли юмора. Он лучше знал меня.

Я протянул руку. Нубанец, пожав плечами, отстегнул арбалет. Я едва не свалился от его тяжести. Пришлось схватить оружие двумя руками, покрепче зажав ногами круп коня, короче, удалось совершить подвиг, не слишком уронив собственное достоинство.