Мужчина с собачкой - Анна Гринь Страница 54

Как у нас говорят, знал бы, где клад, жил бы в Костанице. Вот и я, знала бы, чем обернется мое самоуправство, пошла бы за Ковальским.

Еще на подходе к родному дому я учуяла тот самый смрад, что уловила в банке. И все то время, что Глеб осматривал дом, я переживала и принюхивалась. Но несло не из дома, а с улицы, от жилья рейяны Мнишек. И я, на свою голову, решилась остаться и проверить. Но, похоже, в тот день многие поступили неразумно.

Так, я затаилась в кустах возле дома соседки, следователь сделал опрометчивое заявление, а остальные управленцы решили разойтись по домам раньше, пообещав друг другу закончить дела утром…

Но обо всем по порядку.

Затаившись в кустах, я долго принюхивалась и оценивала то, что нанюхала, решив в конце концов, что запах свежий и яркий. Более насыщенный, чем в банке. И это подстегнуло мою решимость хоть что-то разузнать.

На мое счастье – или беду! – дом Ирены Мнишек я знала гораздо лучше, чем она сама, ведь долгое время в нем жила милейшая старушка, привечавшая меня как родную внучку. Благодаря этому не составило труда даже в зверином облике пробраться внутрь, нажав всем телом в нужное место хлипкой задней двери. Та, как и прежде, распахнулась беззвучно, позволяя проскользнуть в крохотный закуток рядом с кухней.

Стараясь не цокать когтями, я шагнула в дом и очень осторожно, помогая себе мордой и передними лапами, прикрыла дверь, оставив небольшую щель для дальнейшего отступления. Уж застрять в доме без возможности удрать мне хотелось меньше всего!

А стоило оказаться внутри, как до меня донеслись голоса со второго этажа. И оба их я прекрасно знала!

Рискуя быть раскрытой, я подобралась к лестнице и вслушалась.

– …он может знать? – хрипло спросил Кшиштоф. – Что ты ему рассказала, Ирена?

– О чем ты, Кшишик? – возмутилась рейяна Мнишек. – За кого ты меня принимаешь? Я не выдала тебя!

Я слышала, как женщина нервно меряет комнату шагами, а мужчина чем-то недовольно и часто постукивает по какой-то деревянной поверхности, вроде подлокотника или столика.

– Тогда что ему удалось узнать? – напряженным голосом спросил Кшиштоф. – Ты же говорила, что этот мальчишка толком не нюхал серьезных дел, что в этом вашем Броцлаве застойное болото и магконтроль занимается разве что мелкой контрабандой или случайными магическими всплесками. Так с чего вдруг этот Ковальский заявляет, что он уже все понял? Что он понял, Ирена?

Рейяна Мнишек на миг замерла, а потом истерично вскричала:

– Я не знаю! Я не знаю! Я не знаю! Что ты хочешь услышать, Кшишик? Я была осторожна, я придерживалась нужной версии. В конце концов, не только ты потратил больше двадцати лет, чтобы выследить Гольшанского. И не только тебе это было важно! Я тоже имела право и на компенсацию, и на месть!

– Не ори на меня, – с нажимом ответил Кшиштоф. – И не надо мне рассказывать о правах, Ирена. Это не ты там была, не ты пострадала…

– Я потеряла мужа! – возмущенно выкрикнула рейяна Мнишек. – И ты тоже в этом виноват!

Скрипнули пружины, словно кто-то поднялся из кресла. Через миг женщина вскрикнула, а Кшиштоф приглушенно спросил:

– И разве я не компенсировал тебе это, Ирена?

Послышалась невнятная возня, сопровождаемая тихими словами мужчины:

– Ни разу за эти двадцать лет ты не пожаловалась мне, что Эугенюш был чем-то лучше. Тебя все устраивало…

– И сейчас устраивает, – хрипло выдохнула рейяна Мнишек и коротко вскрикнула. – Ты лучше и моего мужа, и Казимира.

Мужчина фыркнул и довольно рыкнул, вызвав у Ирены Мнишек тихое «ах». Какое-то время сверху доносились лишь скрипы мебели, хриплое дыхание и стоны. Хотелось удрать подальше или хотя бы заткнуть уши, но я боялась пропустить что-то важное.

А еще меня терзала обида за отца. Тот, оказывается, и не знал, кто живет рядом. Ирена Мнишек очень успешно прикидывалась белой овечкой. Так хорошо, что я была готова принять ее в качестве мачехи! А в белой шкуре затаилась волчица, выслеживающая добычу…

– Но еще ты обещал мне компенсацию, – некоторое время спустя продолжила разговор женщина. – Обещал, что я получу долю Эугенюша, если помогу тебе с поисками. И я старалась. Я потратила много лет, чтобы разыскать Гольшанского.

– Будто я прохлаждался?! – возмутился Кшиштоф.

– Ты убил его раньше, чем выбил из Казимира ответы! – обвинительно вскричала рейяна Мнишек. – Все испортил за какую-то пару часов, а я… Думаешь, легко было переезжать с места на место, когда появлялась хоть тень зацепки? А тут? Гольшанскому как-то удалось изменить внешность, я лишь по повадкам его и узнала! Эугенюш всегда был наблюдательным и обо всем мне рассказывал. Но и так я потратила два года, чтобы удостовериться, втереться в доверие. Я многим пожертвовала! А сейчас ты обвиняешь меня в предательстве?

– В неосторожности, Ирена, только в неосторожности, – чуть примирительно сказал мужчина. – Ты могла…

– Я не идиотка, Кшишик! – вскочив и заметавшись по комнате, яростно ответила рейяна Мнишек. – Слишком многое поставлено на карту. Не только ты способен это понять. Я была осторожна! Даже Гольшанский не заподозрил меня, а ведь в прошлом мы виделись не менее десятка раз! И следователю я не сказала ничего такого.

– Тогда я не знаю, чего он добивается, – медленно пробормотал мужчина. – Это провокация?

Мнишек остановилась и громко вздохнула.

– А если нет? – спросила она. – А если он что-то узнал? Маги из столицы не чета здешним, они будут рыть быстро и тщательно. Это нам с тобой доступна лишь часть сведений, а управленцы способны уточнить любые детали в любом ведомстве. Откопанский архив… Мы так и не смогли в него заглянуть.

Заговорщики помолчали. Я напряженно вслушивалась. Меня и саму очень интересовало, что же смог узнать Глеб. Он, конечно, перерыл много данных, но при мне ни с кем из Гаруча не связывался. Неужели старший следователь решил рискнуть и спровоцировать преступников? Но как?