Якудза из другого мира. Том I - Алексей Калинин Страница 54

— Ты знаешь, — сказала в это утро Кацуми. — А ты ведь изменился. После той яростной речи в классе ты стал другим. Словно в тебе что-то надорвалось и изнутри выглянул внутренний демон. Изаму-кун, ты похудел, как-то подобрался… Стал походить на хищника, а не на жертву. И что странно — о тебе уже начали шептаться девчонки в нашем классе.

— Да пусть шепчутся, — отмахнулся я в ответ. — Я не миллиард иен, чтобы нравиться всем.

— Но они шепчутся о том, чтобы сходить с тобой на свидание… Особенно интересовалась Кимико Миура. После расставания с Сэтору она пока так и не встретила молодого человека, с которым можно было бы сходить в кино…

Я навострил уши. Вот кто мне может рассказать про Сэтору, о его привычках и его возможных страхах. Если подбираться к старшему комиссару Мацуда, то лучше всего сделать это через его сына. Напугать, втоптать в грязь и дерьмо, а потом протянуть руку помощи. Что может быть лучше для получения признательности впечатлительного юноши?

Как-то на занятиях майор Соколов рассказал нам про Штриха. Такой позывной был у советского разведчика, чьими способностями убийцы воспользовались всего три раза за всю его жизнь. Всего три, но какие это были разы! Штриху обозначали жертву и давали всю имеющуюся информацию. После этого разведчик начинал вести себя почти также, как жертва. Он узнавал его привычки, спал с теми же бабами, ходил по тем же ресторанам и собирал, собирал, собирал информацию.

Как итог — три операции закончились у высокопоставленных людей сердечным приступом. Никто не связал их с советской разведкой. Ведь от сердечных заболеваний умирают чаще всего, но эти люди могли бы ещё жить и жить. Штрих подбирался вплотную к своим жертвам и тогда начинал им рассказывать что-то такое, чего эти люди боялись больше всего. Он бил словами по самым болевым точкам и в итоге всегда добивался своего. Даже ни разу не прикоснулся к жертве. Просто убивал разговором — так хорошо он узнавал жертву и её страхи.

Вот так бы и мне нужно узнать про Сэтору у его бывшей. К тому же Аяка, после нашей вечеринки, очень понравилась щуплому Джуну. Я тактично ушел с дороги и уступил товарищу красотку, которая за это пообещала кормить меня целый месяц бесплатно. Девчонке выпал шанс и если она сможет повести себя правильно…

Хотя, черт его знает — вдруг у Джуна тоже есть пара на примете, как у его сестры Хитоми?

Но в любом случае я остался без секса, а этого молодому телу очень и очень не хватало. Ведь попробовав раз, будешь жаждать ещё и ещё. Кимико на эту роль вполне бы сгодилась. Была ещё учительница по физкультуре, но её я решил всё-таки приберечь для второго сикигами, если выживу после первого боя.

— Во как? — я уже заинтересованно посмотрел на Кацуми. — И что же ты говоришь Кими… то есть девчонкам?

— А что я им могу сказать? — невинно пожала она плечами. — Только то, что ты как-то холодно относишься к девочкам, а вот к мальчикам…

— Ч… чево-о-о? — поперхнулся и вытаращил глаза.

— Да ничего я не говорила, просто тебя поддразниваю, — улыбнулась в ответ эта шельма и помчалась со всех ног к школе.

Я припустил следом. Не догнал. Да особо и не старался.

Всё-таки приятно было осознавать, что те самые девчонки, которые в первые дни смотрели на меня как на комок навоза, теперь уже интересовались свиданием со мной. Это с хинином-то, с беднотой и нищетой…

Что в мозгах у этих аристократов творится?

Или они меня рассматривают как игрушку? Боевой трофей? Да ну… Скорее, как чудного зверька, с которым можно поиграть, а потом снова указать на его место. Но вот информация про Кимико мне пригодилась.

Во время второго урока я подсунул ей записку, в которой честно признался, что её лицо в солнечном свете приобретает невероятную красоту и был бы рад сфотографировать после школы там, где солнце особенно подчеркнет её высокие скулы и прямой нос. Да, пришлось так завуалированно позвать на свиданку. Вроде всё в пределах нормы.

Если бы я просто подошел и сказал: «Ты мне нравишься, пойдем пошпили-вилимся?», тогда бы вряд ли получил адекватный ответ. А так… Кимико чуть повернула ко мне голову, опустила глаза и едва заметно кивнула.

Через двадцать минут, когда учитель отвлекся на написание материала на доске, на мою парту шлепнулась бумажная лягушка. Внутри неё был адрес, время и нарисован цветок гибискуса. Томный взгляд Кимико сопровождал эту самую записку.

На этот раз я был куда как расторопнее и успел убрать лягушку в сумку прежде, чем она вспыхнула огнем и растворилась в воздухе. Только чуть опалило палец, но в самой сумке не было никаких повреждений. Рука наткнулась на банку с конфетками Хитоми. Я совсем про неё забыл.

Внутренне усмехнулся — похоже, что сегодня вечером я буду угощать Кимико сладкими сердечками. Эх, ещё бы вспомнить все слова охмурения, которые нужны для смягчения женского сердца. С Аякой всё было проще — ей был нужен мужчина, мне женщина. Мы просто выручили друг друга в сексуальном плане, а вот развязать язык Кимико относительно Сэтору… Мда, тут придется постараться.

Оставшиеся уроки мы переглядывались с Кимико партизанскими взглядами. Кацуми иногда ловила наши переглядывания и хмурилась, чем вызывала у меня улыбку. Она продолжала всё также побеждать меня на татами, но теперь ей это становилось с каждым разом труднее — я прокачивался и увеличивал скорость. Даже Доспех Воли из наказания перешел в благословение, после него я становился быстрее и выносливее. Но Кацуми продолжала задирать нос, убежденная в том, что всё ещё главнее меня и что обязана защищать того, кого приручила.

Наивная девочка…

— Ты что задумал? — спросила Кацуми после очередного урока. — Ты хочешь встречаться с Кимико? Совсем дурак? А вдруг у Сэтору к ней ещё не остыли чувства?

— Вообще-то умные девочки не задают глупых вопросов, — парировал я. — И тем более, не суют свой нос в чужие дела.

— Изаму-сан, как тебе не совестно говорить такие слова? — вспыхнула Кацуми.

Во как официально. Что же, на официальный суффикс ответим таким же!

— Кацуми-сан, очень совестно. Но если ты говоришь, что девушки хотят узнать, каково это — общение с хинином вне школы, то почему бы мне не преподать им урок? Я буду вежлив и корректен с Кимико. Думаю, что мне это поможет укрепить положение в классе. Да, вижу, что ко мне стали относиться лучше, но всё равно — для многих я всё ещё остаюсь белой вороной. И если так будет продолжаться дальше, то рано или поздно, но всё вернется на круги своя. Вот это… — я коснулся татуировки на лице. — Это всегда будет напоминать о пропасти между нами. Но если я наведу железобетонный мост, то пропасть уже будет не так страшна.

— Я не понимаю, — расстроенно сказала Кацуми.

— А что тут непонятного? Я ужинаю с Кимико, очаровываю её так, что потом она говорит своим подругам обо мне с придыханием. Подруги тоже начинают повторять её манеру рассказа, а юноши нашего класса уже потянутся за девушками и тоже начнут мне симпатизировать.