Университет магии и обмана. Иллюзия правды  - Валентина Савенко Страница 53

Флориана покраснела еще больше. Как бы удар не хватил. Потом стиснула кулаки и промаршировала к двери. Бедный лорд Ростер, такой молодой был.

Рассовав вещи по полкам шкафа, я засела за конспект лекций на завтра. Практику уже подготовила. Мне повезло, леди Барбара расщедрилась на журнал практических занятий, так что какая тема следующая, я узнала без внеплановой проверки тетрадей для чертежей.

Я дописывала последнюю строчку, когда в дверь поскреблись, потом в замочную скважину просочилось несколько ледяных кристаллов. Слившись, они превратились в крюк. Им и повернули ручку. В комнату просунулась белая морда, волчица вопросительно фыркнула.

– Ладно, входи, взломщица ты доморощенная! – рассмеялась я, складывая учебники и тетради в стопочку. – В коттедж так же попала?

Стрела неопределенно шевельнула ушами.

И тут из коридора донеслось сердитое:

– Стрела, морда ты снежная, кто пожевал мой сапог? Тебе что, мало пояса?

А Феликс что тут забыл?

Потрепав волчицу по загривку, я выглянула в коридор. Феликс с поглоданным сапогом в руках стоял на пороге кабинета, точнее, апартаментов «В».

– Сосед? – хмыкнула я. – Дай угадаю, тебя выселили из общежития за обледенение? Решили, что невесту и вредную преподавательницу не так жалко?

– Не угадала. Лорд Гудман решил, что преподавателям не место в общежитии. Как и оставшимся в университете членам комиссии, решившим ему помочь. – Беренгар забросил сапог в угол и погрозил свернутой газетой Стреле, высунувшей в коридор морду. Морда моментально исчезла. – А так как количество преподавателей-женщин на три не делится, он посчитал, что наше совместное пребывание под одной крышей твоей репутации не навредит. Тем более с такой соседкой.

Феликс закрыл свою дверь и подошел ко мне. Волчица моментально ретировалась под кровать, хотя влезла туда с трудом.

– И о репутации позаботились, и надсмотрщицу приставили, – подытожила я.

А лорд Гудман отлично разбирается в людях. Стоит оказаться в неурочное время у комнаты Феликса, как Флориана с удовольствием растрезвонит об этом.

– Ты сказал, кто-то из комиссии остался? Кто?

– После того как в дело вмешался князь, Говард просто воспылал желанием немедленно помочь с бумагами. Лорд Вульф и лорд Гудман были весьма удивлены, – не скрывая сарказма, пояснил Феликс.

– Почему ты так его не любишь? – Я задумчиво расправила складку на рубашке Беренгара, лисье чутье подсказало, что небольшое вторжение в личное пространство ледяного мага поможет его успокоить.

Однако оно ошиблось. Феликс перехватил мою ладонь и, глядя в глаза, со злостью ответил:

– Потому что его очень любишь ты.

Ревность Беренгара удивила. Я растерянно моргнула. Возможно, если бы лиса до сих пор спала, я бы поверила. Но сейчас мои органы чувств улавливали куда больше. Феликса действительно задевала моя симпатия к другому мужчине, однако было что-то еще.

– Тебе он не нравился с первого дня нашего знакомства. – Я освободила руку из пальцев оборотня. – Хочешь, чтобы я относилась к Говарду по-другому, расскажи правду.

– То есть банально ревновать я не могу? – Беренгар придвинулся вплотную, пришлось попятиться в комнату.

Ноги коснулся прохладный мех, раздался стук когтей по половицам. Предательница Стрела шустро эвакуировалась, оставив меня один на один с надвигающейся скалой, точнее, айсбергом.

– Ты? Ревновать? – Я оглядела Беренгара, ловко прикрывшего за беглянкой дверь.

Он специально меня смущал. Правда, не учел одного – лисьего любопытства. Оно победило стеснение и решительно подтолкнуло к маленькой провокации.

Я осторожно положила ладони на грудь Феликса, подняла голову и коснулась его губ. Неумело, думая лишь о той девушке из клуба, об имени которой Беренгар так заботился, начала целовать. Постепенно злость на то, что со мной он не столь заботлив, заставила осмелеть. Пальцы зарылись в волосы оборотня, в дыхании появилось сердитое рычание.

– Вот это ревность! – выдохнула я, размыкая объятия и отступая назад. – А ты просто пытаешься что-то скрыть от меня.

Феликс сжал кулаки, ему явно хотелось притянуть меня к себе и заставить пожалеть о глупости, которую я только что сделала. Глядя на расползающийся по двери лед, понимала, насколько ошиблась. Феликс что-то скрывал, да. Но и ревновал. И моя игра в ревность вышла слишком натуральной.

– Скажу, – выдохнул с тихим рыком Феликс, в его глазах было столько льда, что хватило бы заморозить небольшой город. – Но вначале ты скажешь, что делала в «Волчьем клыке»!

Как он понял? Я же была лисой. И никаких царапин на ноге не было. Стоп… На лапе отсутствовал приличный клок шерсти – я не обратила внимание сразу, посчитала, что где-то выдрала, пока пробиралась за Говардом. Видимо, не только я в тот день была удивлена неожиданным открытием.

О слежке по приказу Мейси я не могла сказать. Зато ничто не мешало поведать о нашем с братом расследовании – Беренгар ведь не уточнил, о каком из двух визитов в бойцовский клуб идет речь. В лучшем случае меня посчитают недалекой упрямой дамочкой, по собственной глупости рискующей жизнью.

Я жестом предложила Беренгару сесть на подоконник. На кровать его отправлять не рискнула. Сама осталась стоять.

– Я пряталась от полиции.

Светлые брови насмешливо дрогнули, по губам скользнула знакомая кривая усмешка:

– И часто ты так развлекаешься?

– Бывает иногда, – уклончиво ответила я. – Я расследую гибель отца. Приходится встречаться с разными людьми. Твоя очередь. Почему ты ненавидишь Говарда?

Беренгар запрокинул голову, задумчиво посмотрел на потолок, громко фыркнул, будто я сказала что-то смешное:

– Не поверишь, но из-за его ложных обвинений моя семья в опале.

Я скрестила руки на груди и в упор уставилась на оборотня. Не верю, Говард всегда отличался гипертрофированным чувством справедливости.

– А когда я скажу, что стало причиной обвинений, ты попытаешься меня сжечь. – Беренгар поднялся с подоконника, оставив на нем газету, приблизился вплотную.

Вокруг нас заплясали снежинки. Закружился лед. Похоже, оборотень на самом деле считал, что я буду от его слов, мягко говоря, не в восторге.

– Я сама решу, что мне с тобой делать. – Я упрямо задрала подбородок, глядя в серые глаза.

– Хорошо. – Феликс закрыл нас ледяным вихрем. – Начну с того, что я знаю тебя не неделю, а без малого пять лет.

Я нахмурилась. Не понимаю, как он может знать меня пять лет? Пять лет… это до гибели папы?

– Я знаю тебя со дня гибели твоего отца. – Губы Феликса сжались в тонкую полоску. – Я был в Олбэйне.

Я судорожно сглотнула. Еще один выживший? Или тот, о ком говорил бродяга-маг?