Леди-жрица - Яна Тройнич Страница 53

«Будь счастлив. Елка».

Несколько мгновений я не могла ничего понять. Потом смысл этой «подставы» дошел до меня. Кто?!! Кто это подстроил?!! Моряки были сплошь неграмотны.

Я с горечью подумала: «Эх, Кэрол. Думала, ты меня лучше знаешь. Если бы я разлюбила, то не побоялась бы сказать об этом прямо и сообщить, что ухожу к другому».

Я взволнованно заметалась по комнате. Вдруг за спиной услышала грохот: кровать, на которой я лежала несколько минут назад, была погребена под грудой бревен. К добру или к худу, но смерти я избежала. Это немного отрезвило меня, и я уже спокойнее отнеслась к записке, которую сжимала в руках. Аккуратно свернула письмо и спрятала в карман. Оно – мое единственное оправдание. Неужели Кэрол забыл, что писала я на их языке с трудом? И никогда не смогла бы изложить свои мысли столь безупречно грамотно и безукоризненным почерком.

Рискуя попасть под обломки, я опять прошлась по комнате и остановилась у зеркала. Когда-то любимый предмет был покрыт толстым слоем пыли. Я машинально протерла поверхность. Она засияла, как прежде. И вдруг… подернулась легкой туманной дымкой.

Теперь все ясно! Я с трудом сумела сохранить спокойствие и отойти. Прощальная записка – дело рук главного хранителя. Как он сумел это сделать, не знаю, но результат превзошел все ожидания. Я сразу вспомнила иронию в голосе Хальгера, когда он говорил о встрече с Кэролом. Жрец все уже знал, поэтому и отпустил меня так спокойно. Вот только не учел, что сохранится письмо.

– Елка, не пора ли выходить?

– Сейчас, Регина, еще чуть-чуть.

Я вернулась к зеркалу и стала вглядываться в его поверхность. И вновь по стеклу пробежала еле заметная рябь. Я поднесла к нему кольцо. Перстень вспыхнул яростно и сильно. В зеркале появилась трещина, и осколки посыпались на пол. Если верить приметам, разбитое зеркало предвещает смерть. Клянусь: кто-то из нас погибнет. Или я, или главный хранитель. Приложу к этому все силы.

Я вышла на крыльцо. Регина вопросительно посмотрела на меня:

– Елка, ты в порядке?

– Да, моя дорогая.

С пиратами я спустилась к морю. Сердце вновь сжалось: что творилось на душе у Кэрола, если он смог совершить подобное? Вид кораблей был таков, будто их разметал злейший ураган или атаковали полчища врагов. Моряки с горечью смотрели на свои суда. Мне тоже было больно. Неужели Кэрол не понимал, что его люди тут ни при чем?

Я повернулась к боцману:

– Их можно починить?

– Все можно, леди. Были бы желание и деньги.

Я позвала Рэдкара с собой и решительно зашагала к замку.

– Знаете, леди, мне всегда нравились драконы. Теперь я ненавижу этих тварей.

– Поверьте, боцман, драконы ни при чем. Их направляют люди.

Я еле сдержалась, чтобы не добавить: «В данном случае ваш любимый капитан и мой дорогой супруг».

Но не произнесла эти слова вслух. Не стоит говорить о том, о чем можно позже пожалеть. Да и моя вина здесь есть.

К великому неудовольствию Регины, я опять полезла через завалы в комнатах замка. В кабинете Кэрола был тайник с драгоценностями. Если он все унес с собой, займу у Мэтта. Думаю, мой бывший паж мне не откажет. А если не сможет одолжить он, попрошу помощи у Трайса или его отца. Замок я восстановлю несмотря ни на что. Да и флот – тоже. Однако занимать не пришлось – все ценности оказались на месте.

Я отдала боцману часть из них:

– Надеюсь, вы сделаете все как надо. – И дотронулась до его руки. – Простите капитана Кэрола. Думаю, он сам не понимал, что творит.

Я подошла к Регине:

– Летим, моя хорошая, к Ирин. Здесь нам больше нечего делать. Во всяком случае, пока.

Ксюху или Трайса я видеть не хотела. Мне просто нечего было им сказать. Если кто и поймет меня, то только эльфийка.

Поднимаясь в воздух, я вновь бросила взгляд на остров. Сердце сжалось, но слез не было. Ими горю не поможешь. Прежде я должна выбраться от жрецов, а там буду думать, как искать мужа.

Вскоре мы оказались в замке графа Мэтта. Я не спешила покидать спину Регины, инстинктивно ожидая чего-то плохого. Когда увидела, что ко мне спешит Ирин, облегченно вздохнула. Мы обнялись и долго стояли молча: с эльфийкой лишние слова были не нужны. Потом я отстранилась от подруги, и мы почти одновременно воскликнули:

– А ты все хорошеешь!

И обе рассмеялись.

Больше я ничего сказать не успела. С крыльца спускался Мэтт, а за ним топал маленький дракончик, держась за рукав графа. Так когда-то ходила со мной Регина.

По тому, как засияли глаза эльфийки и как она взглянула на приближающуюся пару, не осталось никаких сомнений – Мэтт и Ирин нашли друг друга. Мне на миг даже стало обидно за Джейда: на него Ирин так никогда не смотрела. Может, и любила, но скорее – больше позволяла любить себя. Впрочем, чего я копаюсь в чужом белье? Мне бы свое привести в порядок.

Я поспешила навстречу Мэтту и присела на корточки возле детеныша Регины. Господи, сколько воспоминаний! Берег незнакомой реки… Я не понимаю, как и почему оказалась здесь и вдруг… из кустов выбирается точно такой же малыш. Я тогда даже представить не могла, что вся жизнь будет тесно связана с золотым драконом.

Неоновые глаза малышки, так похожие на глаза ее матери, уставились на меня с любопытством. Потом в голове четко и звонко прозвучал голосок:

– Ты красивая. Почти как мама.

Я с изумлением оглянулась на Регину. Кажется, моя девочка была горда успехами чада, как любая другая мать.

– Елка, ты – первая, с кем она стала общаться.

Мэтт и Ирин с удивлением смотрели на нас, не слыша мысленной беседы. Я пояснила:

– Малышка заговорила.

Тут я почувствовала, что граф ревнует, и поспешила его успокоить:

– Мэтт, не бойся. Тебя она не променяет ни на кого. Наверное, ей проще со мной беседовать. Мы с Региной, так сказать, в одной связке. Думаю, скоро она заговорит и с тобой.

Я поднялась на ноги и обняла Мэтта:

– Ну здравствуй, граф. Рада видеть.

Он тоже обнял меня:

– Здравствуй, Елка. Мы тебя ждали. О лучшем подарке и мечтать не могли.

Мой нос предательски зачесался. Эльфийка сразу почувствовала мое состояние:

– Пойдем ко мне, поболтаем. А Мэтт еще немного побудет с малышкой.

Никогда раньше не думала, что сестра Эйнэра станет самым близким мне человеком. Точнее, эльфом. Я могла без страха рассказывать ей все и всегда находила понимание и поддержку.

Ирин с любопытством смотрела на меня, но не торопила с исповедью. Я собралась с мыслями и спокойно рассказала обо всем, что со мной случилось. Вернее, рассказ мой был спокоен до того момента, когда я оказалась на острове Кэрола. Тут выдержка покинула меня.