Пряжа из раскаленных угле - Анна Шведова Страница 53

Я ожидала увидеть горы бесформенных каменных глыб, но вопреки рассказам Ленни о землетрясениях, практически стерших Ниннесут с лица земли, в городе оставалось немало впечатляющих руин. Где-то сохранялись стены, на некоторых из них даже можно было рассмотреть следы красочных мозаик. Где-то высились ряды колонн, неровных и выщербленных, словно старый, потрепанный гребень, но по-прежнему целых. Где-то полукруглые обломки шлифованного некогда камня свидетельствовали, что когда-то здесь бил фонтан. Резьба треугольной шапкой упавшего и расколовшегося надвое фронтона какого-то величественного здания поражала тонкостью линий даже спустя тысячи лет. Сохранились и части улиц, замощенных каменными плитами – расколотыми, скособоченными, с пробивающейся через зазоры жесткой сорной травой, но до сих пор существующими.

Ниннесут и вполовину не был так огромен, как Вельм (о чем, впрочем, трудно было судить по тем развалинам, что я видела), однако даже скудные остатки былого величия возбуждали воображение. Когда-то это был прекрасный город, и я даже и представить себе не могла ничего подобного. Ниннесут располагался на трех гигантских террасах, отделенных друг от друга широкими крепостными стенами – сейчас уже разрушенными и сохранившими лишь часть своих укреплений (по крайней мере внизу). От нижней части города действительно почти ничего не осталось – фундаменты, следы стен, беспорядочное нагромождение каменных глыб, отколовшихся от окружавших город гор и невесть как оказавшихся здесь. Средней части повезло больше – даже отсюда, снизу, я могла видеть остатки строений, отстоящих друг от друга на равном расстоянии, что наверняка свидетельствовало о том, что город строился не наобум, не беспорядочно, а следуя строгим четким линиям… И наконец, третья, самая верхняя часть, была разрушена менее других. Зубцы крепостных стен большей частью отвалились, глубокие трещины зияли чернотой, каменные обломки валялись бесформенными кучами, однако позади них возвышались развалины прекрасных зданий – некогда высоких и пропорциональных, богато украшенных резьбой, а теперь заставляющих лишь сожалеть об утраченном… Странным было и то, что развалины не блестели влагой – они были совершенно сухими, даже высохшими, а земля при каждом шаге отдавала пыльной трухой, словно и не шел здесь дождь, нет, дожди, которые мы оставили по ту сторону скал, словно здесь вообще очень-очень давно не было никаких дождей…

Не знаю, долго ли я так стояла, рассматривая открывшуюся передо мной картину, однако две отдаленные человеческие фигуры, мелькнувшие на крепостной стене верхнего города, заставили меня спохватиться и броситься вслед за Ленни – мой спутник, оказывается, ушел далеко вперед.

Людей на стене Ленни тоже заметил, но на их появление только неприязненно буркнул «а вот и встречающие» и поспешил вперед, прыгая с одного каменного обломка на другой и направляясь прямо к остаткам величественной арки, отделяющей нижний город от среднего.

– Что, мы прямо так и войдем? Даже не скрываясь? – удивилась я, поглядывая на верхнюю стену. Расстояние до нее было весьма приличным – человеческие фигуры я могла различить лишь с трудом, но стражи стены тоже нас заметили и замерли наверху, показательно отставив в сторону руку с копьем.

– Что толку скрываться? – мрачно усмехнулся Ленни, – Нас уже заметили. И насколько я помню, этот проход единственный безопасный.

– А что там? – я махнула рукой по сторонам.

– Ловушки. Тысячи мелких и крупных магических ловушек. Ты пытаешься спрятаться за колонной – и проваливаешься под землю. Ты ступаешь на каменную плиту – и лианы оплетают тебя с ног до головы. Ты обнажаешь меч – и обнаруживаешь рой разозленных ос. У хранителей была тысяча лет разбросать свои магические игрушки по городу и даже по долине на подступах к нему.

– Значит, ты знаешь, как пробраться туда, в верхний город?

– Не совсем, – пробормотал Ленни, подходя к арке, – Кое-что здесь изменили. Придется искать новый путь.

Он достал из сумки завернутый в шелк амулет, освободил его от ткани и подбросил на ладони. Потом закрыл глаза, сосредоточившись на своих ощущениях. Очевидно, что-то Ленни очень не понравилось, поскольку он недовольно скривился, спрятал амулет и повернулся ко мне:

– Мне нужна твоя сила, Никки.

Этот покровительственно-хозяйский тон невыносимо раздражал меня, и я собиралась отбрить Ленни… но замерцали нити вокруг меня, и изящная гладь плетений разукрасила мир. Я стала слишком быстро поддаваться гневу, а Ленни, разумеется, знал, как провоцировать меня. Но рассуждать на эту тему мне не пришлось – куда более интересные события захватили меня.

По ту сторону реальности, где я теперь находилась, Ленни искал. Я чувствовала по подрагиванию нитей, как нечто легко касается их – словно ладонь слепца аккуратно проводила по траве, разыскивая потерянный перстень. Сначала близко, потом все дальше и дальше от меня… Потом я стала замечать и изъяны в ткани плетения: кое-где нити сбивались в цветные клубки, то редкие, то плотные, но всегда инородные – эти нити не были плоть от плоти камня, или воздуха, или земли, они были чужими. Магия! Я видела клубки магии, ловушки, о которых говорил Ленни!

Чем дольше я оставалась в состоянии «видения», тем быстрее притекала ко мне сила. Она наполняла меня мощными волнами и тут же тихо уходила из меня, безболезненно, незаметно, но неуклонно. Ленни забирал силу, не нанося мне никакого ущерба и даже с некоторой пользой: теперь, не опасаясь быть раздавленной избытком магической силы, я могла осматриваться и наблюдать за тем, что делает мой спутник. А он не делал ничего особенного. Он только искал, натыкался на магические ловушки и осторожно отходил от них, стараясь не задеть и не запустить чуткий магический механизм. Это было странно и занятно наблюдать: он действовал как слепец, а вот я безо всяких усилий и приспособлений видела каждый клубок инородных нитей, что были разбросаны на огромном поле древних развалин. Чем дольше я смотрела, тем проще мне было их находить. Не сомневаюсь, что будь у меня возможность все это изучить неторопливо, внимательно и вдумчиво, я нашла бы способ распустить нити эти ловушек.