Грязная магия - Дмитрий Казаков Страница 53

– Как так? – Глав Рыбе тут же воспылал праведным гневом. – Не может быть!

– Очень даже может. И кого там только не было, сапожники, кузнецы, даже гномы и прочие нелюди! – гневно сказал Господин Молчания. – Для болтливых студентов в такой компании самое место!

По мнению жреца Тумпа Немо самым страшным грехом, куда худшим чем геноцид и людоедство, являлась болтливость.

Арс ощутил в области носа некоторое беспокойство и вынужден был отвлечься от разговора. К собственному ужасу он обнаружил, что портьера щедро делилась пылью с окружающим пространством и что часть этой самой пыли благополучно проникла в ноздри.

Там нарастал довольно сильный зуд.

– А... а... апчхи! – сказала портьера рядом с Зубостом Дергом. Тот вздрогнул и обернулся.

– Это... призраки? – поинтересовался Пуфик Нал.

– Да, – ответил ректор со всей возможной твердостью. – Что-то они совсем расшалились в последнее время... Но мы отвлеклись. Что вы хотели мне еще сказать?

– Все люди... разумные существа, нападавшие на храмы, – занудливый размеренный голос, словно предназначенный для того, чтобы вызывать головную боль, принадлежал верховному жрецу Бога Мудрости Турнепса, – относятся к различным торговым обществам, занимающимся сетевым мракетингом...

– Это еще что за извращение? – Глав Рыбе презрительно скривился.

– Это такая штука, – служитель Турнепса слегка смутился, – ее используют в торговле... ну, чтобы... это... продавалось все лучше!

– Нда? – вопросил ректор. – А почему бы просто не схватить всех, кто занимается этим сетевым мракетингом?

Жрецы переглянулись.

–Тогда придется схватить полгорода, – осторожно сказал Зубост Дерг.

– Ну-ну, – ректор задумался, по крайней мере нахмурил лоб и зашевелил бровями. Отцы-основатели на портрете за его спиной вовсю размахивали руками и корчили рожи, но привлечь внимание Глав Рыбса им никак не Удавалось. Жрецы поглядывали на портрет с опаской. – Давайте нам одного из них, мы его обследуем по всем правилам, и тогда узнаем, что именно за чары на него наложены.

– О да, – Зубост Дерг обвел взглядом коллег, – это не самое плохое решение...

– Еще чем-то могу помочь?

– Нет, – загрохотали отодвигаемые стулья.

– Всего хорошего, до новой встречи, удачного дня, – в прощальных возгласах звучала искренняя, тщательно скрываемая неприязнь.

Ректор кивал и улыбался. Служители богов двинулись к выходу, портьера, за которой скрывался страдающий зудом в носу призрак, чуть колыхнулась. Спустя мгновение Глав Рыбсу показалось, что среди жреческих одеяний мелькнула зеленая университетская мантия.

Но ректор точно знал, что проникнуть в его кабинет постороннему совершенно невозможно (по крайней мере живым и в сознании), так что он решил, что ему показалось.

– И что, этот тип отказался явиться? – в голосе Игга Мухомора прятался намек на гнев, и намек настолько явный, что им пренебрег бы только очень смелый или чудовищно глупый человек.

– Так точно! – отрапортовал Лахов, протягивая командиру листок бумаги, на котором чья-то нетвердая рука вывела: «Нежайше прашу извенить, но в связи с есключительной занятостью прибыть к вам на допрос не смагу». Вместо подписи красовалась закорючка, снабженная печатью с изображением страшной рожи.

– Ах он не сможет? – ноздри Игга Мухомора раздулись, из них вырвался пар. Лахов незаметно сделал шаг назад, опасаясь, что МЕНТ от ярости лопнет. Отмывай потом одежду от кровавых ошметков... – Его люди устраивают погромы, а он занят? И что такое есключительная? Они там что, ключами торгуют?

– Никак нет. Всякой этой... косметологией...

– Ага, – Игг Мухомор оскалился, напомнив рассерженного лысого тигра. – Так вот, сходите к нему и допросите прямо на месте!

– Как так? – подобный способ общения с подозреваемыми был для лейтенанта Лахова чем-то революционным.

Он привык разговаривать с людьми в уютном сыром подвале, где всегда можно стукнуть допрашиваемого по печени, и никто этого не увидит. Ну а бить человека в собственном доме как-то неудобно...

Да и сдачи можно получить!

– А вот так, – Игг Мухомор засопел. – Как сказал недавно наш мэр – власть должна быть ближе к народу! Вот и будьте ближе, а то вы от него страшно далеки!

Лахов хотел сказать, что лично он каждый вечер бывает максимально близок к народу, когда возлежит с этим самым народом на полу одной и той же таверны, но разумно промолчал.

Чутье подсказало, что МЕНТ вряд ли одобрит такой вид сближения.

– Разрешите выполнять? – рявкнул он, вытягиваясь.

– Идите, – махнул рукой Игг Мухомор. Его ждало важнейшее дело – полировка парадного панциря...

Лахов в задумчивости выбрался из кабинета.

– Ну что? – в один голос вопросили ожидающие на лестнице Калис и Ргов.

– Придется тащиться к этому типу.

– Арестовывать? – на красном лице Калиса мелькнула кровожадная улыбка.

– Нет, допрашивать на месте.

– ???

– Откуда я знаю, как. Сориентируемся на месте, – лейтенант пожал плечами. – Тут недалеко.

До улицы Всеобщего Счастья стражники добрались за десять минут. Неизвестно как насчет счастья для всех, но для себя лично обитатели этой улицы его добились.

Дома тут были сплошь каменные, с колоннами и застекленными окнами. Из уличной грязи кое-где торчали кусочки мостовой, похожие на спины утонувших черепах, а в сточных канавах никто не валялся. Даже вездесущих нищих видно не было.

– Хмм, – Васис Ргов ощутил себя неловко в дырявой кольчуге, грязных сапогах и с пятном неизвестного происхождения на правой коленке. Пятно возникло много лет назад и с тех пор упорно сражалось за существование, не желая отстирываться. – Как-то, эээ...

– Спокойно, – сказал Лахов, останавливаясь около дома, на котором болталась вывеска с изображением клыкастой морды, – надо быть ближе к народу, а это значит – никого не возить лицом об стол!

– Да ну? – Калис разочарованно вздохнул.

– Пока я не прикажу, – пояснил лейтенант и взялся за золоченую дверную ручку. Когда он ее отпустил, то на позолоте остались грязные следы.

– О, добро пожаловать в «Харюфлейм»! – внутри Торопливых встретил тщедушный юноша с блестящими черными волосами. – Чем можем служить?

Стоящие за его спиной два мордоворота явственно намекали, что «Добро пожаловать» может запросто превратиться в «пошли отсюда, хамье подзаборное».

– Нам нужен господин Начихсон, – сказал Лахов.

– О! – глаза блестящеволосого юноши полезли на лоб. – Он очень занят...

– Ты что, не понял? – почти ласково прервал его Лахов. – Мы же стражники! И если ты не проводишь нас к Начхисону, то у тебя возникнут некоторые проблемы...