Клад стервятника - Сергей Челяев Страница 53

Чем дальше я продвигался по трубе, тем больше сомнений возникало у меня относительно оставшегося пути. Почему никто не пользуется этим проходом? Ведь Агропром уже много лет привлекает к себе самых предприимчивых и опытных сталкеров. О тамошнем хабаре ходят разноречивые легенды, но ведь не случайно тот же Бай называет площадь бывшего НИИ и прилегающие к нему территории не иначе как Эльдорадо (а вот Гордей так величает Свалку, кстати).

И что они все там находят?

Была причина для сомнений и чисто физическая.

Очень скоро я почувствовал, что не могу дальше брести, согнувшись в три погибели. Спину порядком ломило, шея затекла, и вдобавок сильно разболелась голова.

Подсознание тут же услужливо стало пихать в мозг мыслеобразы книжных впечатлений детства. Вот, например, жестокие средневековые короли, годами державшие своих врагов в тесных клетках, где нельзя было ни лечь, ни толком разогнуться. Очень скоро от такого издевательства человек элементарно сходил с ума. Я вот, к примеру, шел по низкой трубе всего десять минут, а уже начал ощущать неприятный, гнетущий дискомфорт. А что со мной будет, скажем, лет через пять?

Поразмыслив, я решил попробовать опуститься на карачки и продолжить путь гусиным шагом. В этом виде спортивного многоборья у меня был большой опыт со времен срочной службы.

Армия вообще закладывает в человека множество на первый взгляд абсолютно ненужных и откровенно нелепых навыков. Например, умение скрести битым стеклом паркет в ротном кубрике, очищая его от грязи и застарелой мастики — ядовито-оранжевой жидкости, которая отсутствует в природе, а встречается только в армии. Стойкий навык хождения на руках по «дороге жизни» — длинному многоуровневому турнику, предварительно щедро смазанному жиром неизвестного происхождения заботливой рукой твоего комвзвода.

А чего стоит древнее искусство засыпать в любое время и в любом положении, включая вертикальное, за рекордный норматив времени! В жизни «на гражданке» оно мне впоследствии не раз пригодилось, к тому же я полностью избавился от бессонниц и заодно научился спать на спине.

Последнее качество весьма льстило большинству женщин моей последующей гражданской жизни, ведь это положение спящего, как известно, свидетельствует о силе, уверенности и основательности натуры твоего компаньона по подушке и простыне.

В принципе, если надо, я могу спать и на животе…

Спустя всего лишь десять минут моего похода по трубе на карачках я уже всерьез подумывал, не перейти ли теперь на ползучий образ жизни.

Вдобавок периодически пищал зуммер ПДА — Гордей напоминал о своем присутствии в этой реальности.

Я резко выбрасывал руку, чтобы злобно ударить по кнопке звукового сигнала, и в результате валился на задницу.

После этого я искренне желал напарнику счастливого дальнейшего прохождения его трубы — чтоб он застрял там, проклятый очкарик! — и, кряхтя, стоически продолжал путь.

Опять появились лужи. От них крайне неаппетитно пахло, и перспектива ползти по ним на брюхе буквально сводила меня с ума.

Зато в ходе перемещения на карачках голова прочищается лучше, чем пивом в похмельное утро понедельника.

Уже через три минуты после очередного приземления на пятую точку я не смог поддерживать прежний темп движения и резко сбросил скорость. Зато тут же вспомнил, что подобный спринт называется вовсе не гусиным, а утиным шагом!

Я даже притормозил при этом открытии.

А при чем же здесь гуси? У меня что, уже мысли начинают путаться? Значит, Гордей не зря предупреждал меня, что в замкнутых, но протяженных пространствах у человека порой изменяется способ мышления, нередки пространственные галлюцинации, звуковые и осязательные фантомы, и так — до полной потери ориентации.

Я как сейчас слышал его вкрадчивый голос в ушах:

«Если почувствуешь, что мысли начинают цепляться одна за другую, учти — это первый признак фантомов. В этом случае, Гоша, тебе следует ухватить себя за кончик носа и посильнее ущипнуть. Кончик носа, Гоша, одна из наиболее чувствительных частей нашего тела. Поэтому щипай, не бойся — лучше оторвать себе полноса, чем прозевать гравиконцентрат!»

Так что теперь со стороны я являл собой, наверное, самую нелепую и идиотскую картину, которую только может создать обкурившийся художник-авангардист. Далеко выбрасывая вперед голенастые ноги, я словно сумасшедшая лягушка, которая решила подкрасться к мирно спящему комару почему-то без помощи передних лап, шлепал на карачках во тьме кромешной, швыряясь в нее светящими гайками, отчаянно сопя и изредка чертыхаясь.

Это в темноте еще не было видно моего носа, изрядно покрасневшего и уже начавшего заметно припухать из-за постоянных щипков! А все проклятый очкарик!

Ну ничего, мне бы только выбраться из этого бетонного тубуса! Я его так ущипну справа в челюсть — мало не покажется!

На этой мысли я вздрогнул и резко остановился.

Передо мной лежала гайка. И при виде ее, такой обычной, невинной стальной шестереночки, мои руки в мгновение ока покрылись пупырышками до локтей.

Ага!

Это же гусиная кожа — ну конечно, гусиная, а вовсе не утиная! Фантомы тут ни при чем, меня бес попутал. Просто мой организм, с легкостью минуя головной мозг, уже давно сигнализировал мне мозгом спинным об опасности. И эта опасность сейчас исходила от гайки, на которую секунду назад я едва не наступил.

Если вы думаете, что способны во тьме, лишь изредка освещаемой электрической жужжал кой, отличить одну гайку от другой, такой же фактуры и того же диаметра, вы сильно заблуждаетесь. Правда, у меня было две подсказки.

Во-первых, я наткнулся на гайку слишком рано — закинул-то я ее, судя по звуку, метров на двадцать дальше. Она просто не могла находиться так близко.

Во-вторых, она не светилась. Все гайки, которыми я проверял дорогу вперед, светились — пусть и слабо, но вполне различимо в трубе.

Эта была просто гайка. Без всяких признаков светящегося налета.

Я перевел дух, вытер пот со лба и посветил фонариком на ближайшие пять метров.

Само собой, там лежала еше одна гайка. А возле нее еще парочка. И дальше — целая куча.

Это была новость не из приятных, и ее следовало сначала обдумать, а уж потом продолжать движение.

Я привалился спиной к покатой бетонной стене, с наслаждением вытянул гудящие, натруженные ноги и стал размышлять.

Конечно, я не первый из сталкеров, кто использовал этот маршрут, чтобы проникнуть на территорию НИИ «Агропром». Более того, я вообще далеко не первый из сталкеров. А по неспортивному ориентированию на местности, наверное, даже и не сотый. Но у меня тоже голова на плечах имеется. И собирать в темном тесном туннеле гайки своих предшественников вряд ли придет в голову нормальному человеку.

А вот ненормальному…