Первое правило стрелка - Сергей Мусаниф Страница 53

— Зачем? — спросил Кощей.

— Есть во Вселенной силы, о которых ты не знаешь.

— Я — ровесник этой Вселенной, — сказал Кощей. — Я был здесь с первого дня творения, и нет во Вселенной того, что не было бы мне известно.

— Тогда тебе следовало бы знать, что яйцо с твоей смертью — нечто большее, чем яйцо с твоей смертью. Это один из могущественных изначальных артефактов и мне даже страшно представить, что будет, если он попадет не в те руки.

— Он всегда был в безопасности в моих руках, — сказал Кощей. — И я не уверен, что твои руки окажутся «теми»!

— Опять болтовня, — заметил князь Владимир. — Переливание из пустого в порожнее. Шума много, информации — ноль. Откуда здесь Кощеева смерть? Что за изначальные артефакты? Чьи руки «те», а чьи нет? Ничего не понимаю.

— А тебе и не надо ничего понимать, — сказал Иван. — Не твоя это работа. Ты — мелкий уездный князек, вот и правь своей маленькой немытой страной, а в разборки больших дяденек не лезь, понял?

— Наши волхвы так не говорят, — заметил Илья Муромец. — Не нравишься ты мне в последнее время Иван. Уж не выбрал ли ты темную сторону силы?

— Не твое дело, костолом! — взвизгнул мудрец. — В последний раз спрашиваю: где яйцо?

Тягостное молчание.

— Все здесь разнесу, а до яйца доберусь, — заявил Иван.

— Сначала тебе придется, пройти мимо меня, — сказал Кощей.

— Отлично. Так я и сделаю.

С ладони мудреца сорвалась шаровая молния и ударила Кощея в грудь. Удар был такой силы, что Кощей вылетел на улицу вместе с частью стены, оставив на уцелевших бревнах четко очерченный силуэт.

— Вот такие методы я одобряю, — кивнул князь, и следующая шаровая молния полетела в него.

Следует отдать должное Николе Кожемяке. Несмотря на разногласия с Муромцем, он был истинным патриотом и закрыл своего князя грудью. А поскольку он не был Кощеем Бессмертным и не обладал стойким иммунитетом к летальным исходам, этот подвиг стал его последним поступком в нынешнем воплощении. В дымящейся одежде, со всклокоченными волосами и перекошенным судорогой лицом Кожемяка упал под ноги князя и больше уже никогда не двигался.

— Наши волхвы так себя и не ведут, — заметил Муромец, и привычная палица легла в его правую руку.

— Замри! — скомандовал мудрец.

Богатырь окаменел.

— И вы все тоже замрите, — сказал Иван. Реджи вдруг обнаружил, что никто не может сдвинуться с места. А вот на самого стрелка магия мудреца почему-то не подействовала. Наверное, потому что неместный он, вот и не поддается внушению.

Но на всякий случай Реджи сделал вид, что тоже не может шевельнуться. Только крутанул в правой руке револьвер и схватил его, как и положено, за рукоять, а дуло направил в сторону мудреца.

— Будем логичны, — пробормотал Иван. — Если уж прятать яйцо со смертью здесь, то наверняка в самом труднодоступном месте. А где у нас такое место? Под троном.

Князь Владимир Верный Путь бешено сверкал глазами.

— Отойди, — скомандовал мудрец, и князь сделал четыре шага в сторону, сходя с возвышения.

— Вира, — сказал мудрец, и тяжелое княжеское кресло, в простонародье именуемое троном, взлетело под потолок. — Майна.

Трон обрушился на деревянный помост, проломил в нем дыру и был отметен в сторону движением правой руки мудреца.

Иван сделал пассы руками, и из образовавшейся после падения трона дыры медленно взмыл в воздух опутанный цепями прозрачный гроб.

— Хм, и впрямь хрустальный, — сказал Иван. — Вот значит, почему я не мог его обнаружить. Хрусталь экранирует магические излучения артефакта.

Он щелкнул пальцами, и опутывающие гроб цепи опали, словно перерубленные топором дровосека лианы. Крышка сама по себе отползла в сторону, явив перед мудрецом тяжеленный ларец.

Пошатываясь, в пятнах от травы на одежде, в зал вернулся Кощей Бессмертный. Корона с него слетела, но меч он по-прежнему держал в руке.

— Не тронь, — сказал он. — Хуже будет.

— Отвали, — сказал Иван-мудрец, но от второй шаровой молнии Кощей увернулся.

Шел он медленно, видно было, что каждый новый шаг давался ему с трудом, но Кощей неумолимо приближался к Ивану-мудрецу, и ничего хорошего тот не мог прочитать на лице престарелой нежити.

Иван стукнул пальцем по ларцу. Крышка откинулась, и заяц-русак, тысячелетия проведший в заточении, ринулся на свободу. Мудрец поймал его в полете и, ласково улыбаясь, свернул косому шею. Заяц выпучил глаза в предсмертной гримасе, широко открыл рот, выпуская на волю следующую оболочку Кощеевой смерти, но мудрец был начеку и успел ухватить утку за хвост. Один удар, и несчастная птичка, появившаяся на свет столь противоестественным способом, тоже получила свое. Яйцо выкатываться не торопилось.

Мудрец вздохнул, сунул руку утке в задний проход, с озабоченным видом что-то там нащупал и вытащил наружу яйцо.

— Не подходи, — предупредил он Кощея. — Разобью!

— А вот не разобьешь, — сказал Кощей. — Оно тебе в другом месте нужно.

— Изначальные артефакты нельзя уничтожить окончательно до тех пор, пока они не сослужили свою службу и не исполнили предназначение. В случае преждевременного уничтожения он тут же воплотится в каком-то другом виде, — сказал Иван. — Так что если я его разобью, я потеряю только время. А ты потеряешь все.

— Мне почему-то кажется, что ты не хочешь терять время, — сказал Кощей, не останавливая своего продвижения. От мудреца его отделяло уже только пять жалких метров.

— Не плюй против ветра, Кощей, — сказал Иван. — Равного мне по могуществу нет в Триодиннадцатом царстве. Отступи сейчас, и ты проживешь еще какое-то время.

— Двум смертям не бывать, — заявил старикашка. — А от одной даже я не убегу.

— Ладно, — сказал Иван, пряча яйцо в висевшую на плече холщовую сумку. — Считай, что ты только что плюнул в лицо урагану.

Он скрестил руки, потом сцепил их в замок, и цепь молний ударила в грудь Кощея. Бессмертный упал на пол, подергиваясь в судорогах, по его телу бегали электрические разряды.

— Финита ля комедия, [42]— по-иностранному выругался мудрец.

Реджи выстрелил.

Пуля угодила Ивану в плечо и перебила лямку, на которой висела сумка. Мудрец взвыл от боли, зажимая рукой рану. Видимо, это был первый раз, когда в него попали из еще не изобретенного в Триодиннадцатом царстве огнестрельного оружия.

— Я — стрелок, — сообщил Реджи мудрецу. — И следующей пулей я вполне могу попасть тебе в голову.

— Так чего ты ждешь?

— Сними заклятие с остальных.