Алмазное сердце - Ирина Шевченко Страница 53

— Не стоит благодарности, дэйни, — улыбнулся он. — Но… Может быть, я заслуживаю еще одного поцелуя?

Легкомысленность дэя Энсоре, особенно учитывая обстоятельства, поражала, но именно благодаря его легкомысленности у нас появился шанс, и за это я многое готова была ему простить.

С час побродив по улицам, мы вышли к небольшому дому на окраине, хозяйкой которого оказалась немолодая и неприветливая волчица. Не знаю, как Рик нашел ее, быть может, одну-единственную во всем городке, по какому-то особому запаху вокруг жилища или духи предков подсказали, и тем более не знаю, каким образом женщина распознала в нем унери, но подозрительный взгляд моментально сменился радушной улыбкой, нас впустили, накормили и выделили уголок, где мы могли бы поспать до утра. Мне постелили на узкой лавке, а дэй виконт устроился поблизости, прямо на полу. От мысли, что я не одна, становилось спокойнее, и несколько раз просыпаясь среди ночи, я с тревогой вслушивалась в тишину, чтобы уловить негромкий звук дыхания Рика. В конце концов не выдержала, стащила с лавки тюфяк и улеглась рядом с оборотнем. Да, я знаю, насколько это неприличный и вызывающий поступок, и клянусь всеми святынями, что, когда все это закончится, я вновь стану скромной добропорядочной дэйни. А пока… Пока я просто высплюсь, потому что завтра нас ждет трудный день.

Джед

Случается, только откроешь утром глаза, сощуришься от бьющего в окно солнца, потянешься, а в голове уже пульсирует нервная жилка и на душе неуютно от смутного предчувствия. Это Судьба подает знак: плохой предстоит денек, хоть с постели не вставай. В последнее время у меня частенько такое бывало.

Но сегодня Судьба дала понять, что уже устала от намеков. На низком, сером от сырости потолке потеками грязи было разборчиво выведено: «Джед, приятель, сегодня не твой день». А возможно: «Сегодня — твой последний день». Подобное прочтение сокрытого в мутных разводах послания не исключалось, учитывая серебряные браслеты на моих запястьях, от которых тянулись к тесному ошейнику короткие, ограничивающие движения цепи.

Ноги оставались свободны, но встать на них я не спешил. Сначала еще раз оглядел небольшое, полутемное помещение. Первая мысль была: пыточная. Вторая… Увы, пыточная.

Приходилось, конечно, слышать о том, что цепи, крючья, плети и наручники используются некоторыми и для плотских утех, но на будуар затхлый подвал с единственным зарешеченным окошком под самым потолком и устланным соломой полом никак не походил. А даже будь оно так, я не сторонник подобного рода развлечений и предпочел бы сразу отказаться. Боюсь только, что тот, кто назначил мне это свидание, так просто меня не выпустит.

Как я попал в это неприятное место, неизвестно. Последнее, что вспомнилось: я в комнате с Унго и Ярой, открывается дверь, и по полу катится склянка со скрученной трубочкой бумажкой внутри. В годы учебы в столице мы с друзьями нередко покупали похожие в «Магазинчике чудес» на Веселом мосту: разовые заклинания, заготавливаемые магами впрок, обычно какие-нибудь хлопушки и пугалки, или (если не для забав) чары от похмелья, головной или зубной боли… Ни голова, ни зубы у меня сейчас, к слову, не болели. Пока.

Я перевернулся на бок, покосился в сторону закрытой наглухо двери — никого — и поднялся, сначала на колени, а затем и на ноги. Ощупал ошейник: металлический обруч, подозреваю, что серебряный, как и браслеты, абсолютно гладкий, лишь рядом с отверстием для ключа — круглое клеймо, но что за знак на нем, на ощупь не разобрать. Магии я не ощущал, но не сомневался, что почувствую все прелести скрытых чар, лишь только попробую перекинуться, — слышал я о подобных вещицах. Само по себе, вопреки бытующему среди людей мнению, серебро безвредно для метаморфов, но лучше всего подходит для создания ловушек, впитывая в себя фиксирующие заклинания.

Что ж, неизвестный хозяин хорошо подготовился к встрече. Хотя почему — неизвестный? К своему большому сожалению, я прекрасно понимал, у кого гощу. Как осознавал и то, что визит этот будет недолгим.

— Дэй Джед. — Негромкий, но неожиданный шепот заставил вздрогнуть.

— Унго?

— Да, дэй Джед.

Голос тайлубийца зазвучал, казалось, прямо из стены, но, сделав несколько шагов в сторону выхода, я заметил скрытую от глаз широким выступом решетчатую дверцу, за которой располагалась похожая на мою камера. К толстым металлическим прутьям прильнул Унго.

— С вами все впорядке, дэй Джед?

— Да. Если не считать этого. — Я звякнул цепями. — И этого, — обвел взглядом подвал. — Ты-то как?

— Все хорошо, дэй Джед. За исключением некоторых неудобств.

Приблизившись, я понял, что мой друг прикован к стене тяжелой цепью.

— А остальные? Сана?

— Дэйни Лисанны я не видел, — покачал головой Унго. — Здесь лишь дэйни Корделия.

— Яра? Где?

— Вон в том сундуке. — Он кивнул на стоявший у противоположной стены ларь.

— Т-там? — прохрипел я, тяжело проглотив ставший в горле ком.

Сундук был таких размеров, что даже худенькая Дияра поместилась бы в нем только если бы ее смяли, как тряпичную куклу… Или разделали на куски…

Лоб покрылся испариной.

— Не волнуйтесь, дэй Джед, — поспешно успокоил тайлубиец. — Это необычный сундук. Мы все там были. Меня вытащили первым. После — вас, вы были еще без сознания. Потом — дэйни Корделию, но один из людей тут же вспомнил, что им велели не выпускать девушку, и ее посадили обратно. Опустили, как в колодец.

Я вздохнул с облегчением: по крайней мере, моя отчаянная кузина еще жива. Сидит в «колодце», и это, наверное, к лучшему. Не знаю, как бы я объяснял ей, где мы и по каким причинам здесь оказались.

— Ты сказал, что видел людей. Сколько их? Среди них был… маг?

— Нет, мага не было, — уверенно ответил Унго. — Я видел двоих разбойников — иначе не скажешь. Очень неприятные внешне, с грубыми манерами… Вообще без манер.

— Странно, — пробормотал я. — Дэй… — огляделся и не стал называть имени: имеющие уши стены — обычное явление для подобных мест. — Дэй маг навещал Лисанну лично. Мне вообще казалось, что он не склонен никого посвящать в подробности этого дела. А тут нанял какое-то отребье?

— Думаю, дэй, о котором вы говорите, в настоящий момент очень занят. Через седмицу, чуть больше, сыну некоего герцога исполняется восемнадцать, грядут торжества, и уже сейчас съезжаются гости…

Я с благодарностью пожал лежащую на решетке руку. Унго — это клад, доставшийся мне незаслуженно. Но я не стану возвращать подобный подарок.

Действительно, наследник герцога Вестранского — Унго, в отличие от меня, наверняка помнил имя щенка — готовился отпраздновать восемнадцатилетие. Об этом писали в газетах, возможно, и отец получил приглашение. У Менно сейчас немало дел в замке хозяина, должность обязывает присутствовать на подобных мероприятиях. Видимо, он следил за Унго от Велсинга, но в ответственный момент Вестран призвал пред свои светлы очи. Вот и пришлось поручить работу какому-то сброду.