Верой и правдой - Аркадий Степной Страница 53

— Можешь быть спокоен, барон. Этому эльфу я доверяю полностью.

По лицу барона можно было легко прочесть, что он-то в свою очередь Риталю не доверится никогда. Но воля герцога Аркского не обсуждается, и он вынужден был ответить:

— Нет, ваше высочество. Этой операцией руководит другой наш агент, Священник.

— Странно, — удивился герцог. — Этот Священник, он что, лучше чем Пес?

— Нет, ваше высочество, — признался барон. — Пес был одним из лучших наших агентов и остается таковым и по сей день.

— Тогда почему же? — потребовал объяснений герцог.

Барон снова покосился на Риталя и неохотно начал раскрывать секреты своего ведомства:

— Ваше высочество, как я вам уже сообщал, в городе работают две независимые друг от друга агентурные сети. Чтобы они не дублировали друг друга, мы немного разграничили их обязанности. Священник создал две боевые группы и расширенную сеть информаторов. Ему приходилось активно заниматься вербовкой, что повышало риск провала, поэтому Священник даже не подозревает о существовании Пса. В то время как к Псу стекается истинно важная информация, и к тому же Пес способен оказывать определенное влияние на происходящие в определенных кругах процессы, но в его распоряжении всего один боевой агент. Захват ворот для его группы — непосильная задача. Вдобавок ко всему у Пса изначально были совершенно другие приоритеты. Его принцип — глубокая игра. Его настоящая цель — двор эдвитанского короля. Лондейл был лишь промежуточным этапом в его операции. Вы можете этого не знать, но графиня Лондейлская имеет эдвитанские корни, она дочь графа Абинайля. Используя ее связи, Пес неспешно перебрался бы в Эдвитанию и начал бы обрабатывать тамошний королевский двор. В отличие от Священника Пес вербует агентов редко, зато очень метко. Если бы его операция была доведена до конца, мы бы не только владели полной информацией обо всем происходящем при дворе короля Эдвитании, но и могли бы оказывать нужное влияние на интересующие нас вопросы. Но с приходом к власти в Глинглоке Карла Четвертого, как вы прекрасно знаете, ваше высочество, наши приоритеты изменились. Мы стали готовиться к войне, и поэтому вашей тайной полиции пришлось пересмотреть свои планы в отношении Пса. Его было решено оставить пока в Глинглоке. И должен заметить, что мы еще не отказались от идеи продолжения его операции. Если нам удастся захватить живой графиню Лондейлскую, то появится хорошее пространство для маневра.

— Интересно задумано… — протянул герцог. — Но не слишком ли мудрено и сложно?

— Таков Пес, — развел барон руками, — операция разработана лично им. Пес всегда начинает издалека, зато и внедряться ему удается настолько глубоко, что другим это просто не доступно. Он умеет не спешить, а его успехи говорят сами за себя.

— Хорошо, — подытожил герцог, — положимся на Священника и пожелаем ему удачи.

Лондейл был довольно ровным городом. В нем были всего лишь две небольшие возвышенности. На одной из них стоял графский дворец, а вершину другой венчала старая высокая колокольня, сделанная целиком из дерева. Днем на ней всегда сидел наблюдатель, его задачей было бить в колокол в случае, если где-нибудь он заметит предательский дымок разгорающегося пожара. Ночью же башня пустовала, и это было на руку предателям.

Крепкий парень в форме пятого ополченческого нетерпеливо спросил:

— Ну что, готово?

Располневший старик, в котором без труда можно было опознать его давешнего собутыльника, недовольно проворчал в ответ:

— Быстро только дерьмо хавают, чтобы вкуса не почувствовать. А хворост нужно разложить грамотно, дабы полыхнуло сразу и было видно издалека. Ясно тебе?

— Нечего меня уму-разуму учить, — огрызнулся молодой. — Время скоро, а у тебя еще ни хрена не готово.

— Почему не готово? — с легкой издевкой спросил старик. — Готово уже, все чин чином сделано, а время-то еще и не подошло.

— Ну и ладно, — сменил гнев на милость повеселевший юноша. — Время, оно лишним не будет, главное — не опоздать. Давай пока наверх поднимемся, посмотрим, что в округе делается.

— Да ну, что там делать? — отмахнулся старик. — Еще заметит кто. Давай лучше здесь спрячемся.

Ополченец неуверенно нахмурился. Старик порылся в складках своей одежды и выудил видавшую виды оловянную фляжку.

— А чтобы скучно не было, мы тут слегка пображничаем, — подначивал он ополченца, покачивая фляжкой.

Хмельное содержание фляжки весело булькнуло, и это решило дело.

— Ну хорошо, давай посидим здесь, — сдался ополченец. Откручивая с фляжки крышку, он тем не менее не преминул заметить: — Вообще-то трактирщик предупреждал, чтобы до окончания сегодняшнего дела мы к выпивке не притрагивались. Говорил, что ежели ослушаемся, то будет худо.

— Да ладно, — пренебрежительно фыркнул старик. — Это он для тех грозился, кому сегодня ворота штурмовать. А наше с тобой дело маленькое, подожжем башенку и деру. Затея нехитрая, такому делу пара капель не помеха. Впрочем, если ты не хочешь… — Он сделал вид, что собирается забрать фляжку.

— Но-но! — воскликнул ополченец, отталкивая его руку. — Это я просто тебе напоминаю, вдруг ты чего подзабыл, а пара капель и впрямь делу не помеха.

Он приложился к фляжке, наполненной доверху дешевым вином, и, сделав несколько больших глотков, с удовлетворением выдохнул:

— Эх, отрава, конечно, зато весьма к месту. А то что-то неспокойно мне, дед.

— Да какой я тебе еще дед?! — огрызнулся старик, забирая у него фляжку и в свою очередь «причащаясь». — Мне еще жить да жить. У меня, может, жизнь только с сегодняшнего дня по настоящему-то и начнется.

— Ладно, ладно, не лайся, — успокаивающе сказал молодой, не желая ссориться.

Некоторое время на колокольне царила тишина, прерываемая лишь негромким бульканьем. Иногда ветер тревожил старый колокол наверху, и тот слегка покачивался, натужно скрипя при этом.

Первым не выдержал старик. Пересев ближе к ополченцу, он возбужденно зашептал:

— Слышь, паря, у меня тут мысля появилась. Вот подожжем мы эту хреновину, на совесть подожжем, чтобы там, где надо, увидели. И считай, на этом наше с тобой дело сделано. На хрена нам потом к воротам-то ломиться?

— Ну как это? — удивился ополченец. — Трактирщик же ясно сказал: как сделаете дело, так сразу же идите к южным воротам и присоединяйтесь к остальным.

— Вот-вот, — ухмыльнулся старик. — А на воротах-то к этому времени будет ох как жарко. Стража спохватится да в копья ударит, и рыцари к тому же от графского дворца вмиг примчатся, а с той стороны эльфы навалятся. Такая буча начнется, что мама не горюй. А нам с тобой особенно стремно будет — либо стража с рыцарями нас завалит, либо эльфы по ошибке проткнут. Меж двух огней окажемся, паря. И я вот тебя еще раз спросить хочу: на хрена нам это с тобой надо? Давай лучше дело сделаем, подожжем здесь все да схоронимся. У меня недалеко местечко припасено, в жисть никто не найдет. А когда все утихнет, спокойно так вылезем и к первому же эльфийскому патрулю с чистой совестью. Дескать, так и так, мы ребята свои, отведите-ка нас в свою тайную полицию и найдите-ка поскорей трактирщика. После чего останется только получить заслуженную награду, и никакого тебе, к черту лысому, риска. Ладно я придумал?