Работа для рыжих - Юлия Фирсанова Страница 53

— Нет, постараюсь обойтись, — честно ответила я.

Тяга к увлекательному эксперименту отступила перед сознанием ответственности за жизни спутников. Они ведь, хотят того или нет, вступят в бой, если тот тип в экстравагантном плаще вздумает явиться и напасть на нас. А исход сражения, при всей моей почти безграничной вере в возможности парочки киллеров и руны, я просчитать не бралась. Слишком непредсказуемым и могущественным казался человек-птица, да и слишком большие сомнения имелись у меня насчет того, что этот тип вообще человек. Но для определения его видовой принадлежности я имела недостаточно данных. И вообще, из всего многообразия обитателей множества миров я пока видела до обидного мало: эльфов, сильфов да богов, если этих личностей, представленных в единственном Гарнаговом экземпляре, можно считать отдельным видом. Хотя последних лучше вообще не считать и держаться подальше, если хочется спокойной жизни. Как там в старом анекдоте? Когда ты говоришь с богом, это молитва, а когда он отвечает тебе — это уже шизофрения. Ну шизофрения, не шизофрения, а неприятностей и проблем огрести можно элементарно.

— Обойтись? — почему-то ни на йоту не поверил в чистоту моих прозаических намерений Киз.

— Ага, — подтвердила я, отчаянно перебирая возможные варианты спасения нашей новой знакомой. — Мы же все равно к Фегоре идем, давайте захватим девочку с собой и попросим помочь ей избавиться от пятачка. Если тетя артефактчиков экзаменует, то должна частенько сталкиваться с разными нелепостями, а значит, умеет их исправлять.

— А если девочка — черная артефактчица и Фегора сдаст ее властям? — предположил Гиз вполне здраво, хотя мне такое почему-то в голову не пришло. Наверное, облик обтрепанной замухрышки и способность к злодеяниям в голове не стыковались.

Как оказалось, у свинюшки тоже. Она негодующие взвизгнула, звук получился такой противный, что порхавшего вокруг Фаля снесло в сторону, а пигалица еще и возмущенно копытцами притопнула в ответ на обвинение. Я же пожала плечами и спросила:

— Пойдешь с нами к окраине леса Ксарий, где живет артефактчица Фегора?

Мордочки свиней мало приспособлены к отражению человеческих эмоций, но наша «оборотница» умудрилась заулыбаться и энергично затрястись всем телом, выражая согласие с планом. После чего подхватилась на ноги, пардон, копытца и бодро потрусила, резко взяв влево, в сторону жалкого отнорка дороги.

— Эй, ты куда? — позвала я свинку. Та обернулась с предельно озадаченным видом: дескать, сами звали в путь-дорогу, а теперь дурацкие вопросы задавать вздумали!

— Знаешь короткий путь к артефактчице? — кинул вопрос Гиз.

Свинка энергично засоглашалась, нетерпеливо приплясывая и взбивая копытцами малость прибитую предрассветным дождичком темно-серую пыль.

— И ее саму знаешь?

Ушки-кисточки снова затряслись.

— Почему тогда сразу не пошла? Боялась, что не узнает тебя в таком обличье? — продолжил быстрый допрос киллер, не трогаясь с места.

Лишенная дара речи человеческой девчушка демонстративно засопела, раздраженно дернула хвостом, потом мотнула головой в сторону простирающегося недалече от огибающей его дороги роскошного леса Ксарий, округлила глаза, поджала хвост и легла в пыль животом, только что копытами морду не прикрыла.

— Боялась идти через лес одна? — догадался Гиз, проявив нешуточный талант толкователя зверопантомимы.

Актриса тут же вновь подскочила на ножки, активно подтвердив вывод битием копытом. А вот интересно, она в человеческом виде руками как мельница машет или эти телодвижения — исключительно вынужденный акт, служащий для облегчения взаимопонимания с нешпрехающими по-свинячьи людьми?

— Это поняли. Давай дальше так. Если ответ на вопрос — «да», ты стучишь копытом левой передней ноги, а если — «нет», то правой, — предложила я, и свинка тут же стукнула левой несколько раз подряд.

— Отлично! Значит, для тебя лесная дорога небезопасна. А для нас?

Удар правой, символизирующий «нет», решил дело. Мы тронулись в путь, возглавляемые молоденькой свинкой. Да уж, ТТХ нашей проводницы были не слишком впечатляющи, зато абсолютно уникальны. И вообще, вызывающая доверие внешность — отнюдь не самое главное в этой трудной и опасной работе. Вспомнить хотя бы поляков, пролетевших с выбором Сусанина как фанера над Парижем. Что ж, будем надеяться, что свинка нас в болота не заведет.

Рассуждала я вслух, поэтому любопытный Фаль, восседавший на моем плече для пущей надежности и страховки от звукового оружия марки «свинка-оборотень», не преминул поинтересоваться, почему я обозвала девочку столь странно.

— На моей родине есть известная легенда о проводнике-патриоте, заведшем в болото отряд захватчиков, собравшихся убить царя. Народная память штука странная, о героях любят пошутить, о знаменитостях, потому много анекдотов по поводу надежности проводников и их мотивов, — улыбнулась я.

— Шуток? — оживился малютка, не слишком любивший лесные путешествия.

Думается мне, жизнь среди изобилия флоры в обществе сородичей надоела мелкому авантюристу за сотни лет хуже горькой редьки, то-то он с такой радостью пустился в путь с первой встречной магевой, когда подвернулся шанс. Так что, пока Фаля не отправляли на разведку прямым приказом, сильф предпочитал трепать языком, а не маневрировать в зарослях, выискивая потенциальную угрозу, а может быть, был абсолютно уверен, что мы в любом лесу самые страшные, потому ничего и никого не боялся.

— Шуток, анекдотов, даже стихотворных, — согласилась я и на память воспроизвела первую, подвернувшуюся на язык:

— Куда ты привел нас, Сусанин, сейчас?

— Не помню, ребята, я здесь в первый раз!

— А ну-ка, сломаем склеротику ногу!

— Не надо, ей-богу, найду я дорогу!

Краем уха прислушивавшийся к нашей болтовне Киз одобрительно хмыкнул, то ли стишок пришелся по нраву, то ли признавал эффективность метода угрозы физической расправой. А потом еще и прибавил: «Для работы надо специалиста нанимать, а не надеяться на толпу олухов, от которых только анекдоты остаются».

— Так вашим знатокам к нам дороги нет, — брякнула я, киллер многозначительно промолчал. Так промолчал, что на ум мне одна за другой пришли истории о нераскрытых громких убийствах, и я тоже примолкла. Для худого дела способ всегда найдется, может статься, что агентов Тэдра Номус к нам на Землю вызвать хоть и сложно, но реально. Только что толку расспрашивать об этом Киза? Все равно ничего не скажет, он хоть и в отпуске, а трепать языком ему никто свободы не давал. Да и зачем мне его признания? Даже узнай я истину, предупреждать все равно некого, а болтовня на такие темы — пустая затея.

Заметив мое омрачившееся лицо, Гиз философски заметил:

— Политика всегда была грязным делом, Ксения, большая торговля не лучше. Зачастую жертва стоит заказчика.

— Наверное, — согласилась с ним.

Никогда не интересовалась плотно ни тем, ни другим, чтобы не портить себе настроение, не зря у Булгакова в «Собачьем сердце» профессор Преображенский не советовал читать перед едой газет.