Ученик чародея - Антон Медведев Страница 53

— Вадим сказал, чтобы ты отвез меня к нему — когда мы закончим свои дела. Я попросила дать нам еще несколько дней.

— Нам? — Андрей вопросительно взглянул на Мегеру.

— Нам, Андрей. Он сказал, что возьмет меня с собой, что покажет мне такие миры, о которых я и не мечтала. Что касается тебя, то у тебя будет своя задача, — Марианна улыбнулась. — Вадим сказал, что ты ему нравишься. И Владыке тоже.

Итак, она уже знала и про Владыку. Андрей задумчиво посмотрел в окно. Похоже, Нимрод ей доверяет. — Что он еще говорил?

— Что нас не должен больше волновать этот мир. У нас другая судьба.

Андрей вздохнул. Да, в этом она права. У них действительно другая судьба. И не в их силах это изменить.

— Я пойду, посмотрю компьютер у девчонок. — Андрей повернулся к дверям. — Если что новое будет, скажешь. Хорошо?

— Конечно, — кивнула Мария. Взглянув на ее счастливое лицо, Андрей едва заметно покачал головой и вышел в коридор. В конце концов, кто он такой, чтобы осуждать ее? Каждый ищет свой рай, свои небеса. И кто знает — может, она все это уже нашла.

* * *

Ему действительно было страшно. Сидя в машине в обществе трех молчаливых спутников, Шилов пытался понять, куда его везут. Кто знает — может, его дорога лежит прямиком на кладбище?

Да нет, этого не может быть — тяжело сглотнув, он постарался отогнать сомнения. Ведь нужен он им, нужен. А Фольмер сволочь — всегда все себе хапал. Что он дал ему, Борису, за эти годы? Да ничего не дал, лишь боль головную. Ведь все на нем висело, всю грязную работу для говнюка этого делал — а что получал за это? Пинки и упреки. И ведь прав тот человек — расправится с ним Фольмер, если что не так пойдет. Но какая же все-таки сволочь запись эту проклятую сделала? Кто? Это не могли быть его люди, да и Фольмер тут не при чем — это как пить дать. Ведь еще кто-то был… Была какая-то сволочь, из-за которой все теперь летит в тартарары. Да, но что он теряет, кем он был все эти годы? Обыкновенной шестеркой… Прав был тогда Валера, прав. И нет на нем его крови — во всем виноват Фольмер. Что ему было делать, что? «Борис, — сказал ему тогда босс, — это твоя проблема, тебе с ней и разбираться. Вот когда ты станешь моей проблемой, с этим буду разбираться я. Поэтому постарайся, чтобы до этого у нас с тобой никогда не дошло. Ты понял меня?»

Он понял, он очень хорошо все понял. Он и сейчас не знал, что стало с Валерой, — потому что не хотел этого знать. Он просто приказал разобраться с ним, и его люди это сделали. И вот теперь пришел час расплаты — кто-то собирается настучать на него, и шеф поспешит от него избавиться. Или пожалеет? Да нет, вряд ли, не тот человек. Так что ему делать? Тут ведь как получается — кто кого. Или он босса, или тот его. Если все пройдет гладко, то уже через неделю он будет жить-поживать себе где-нибудь в Штатах. Правда, для Штатов деньжат маловато. Дадут они ему сто кусков, да у него штук пятьдесят наберется — итого сто пятьдесят, даже сто пятьдесят пять будет. Все равно маловато…

Они свернули на проспект Ленина, проехали мимо ЦУМа, миновали вечного как мир Ильича с устремленной в будущее ладонью. Итак, куда же они? Похоже, все-таки за город…

Спустя десять минут Борис уже знал, куда его везут. В тот самый рай, куда он так и не смог пробраться — рылом, понимаешь ли, не вышел. Ну еще бы, он же не Фольмер. Ему хором не положено…

Когда они выехали на центральную улицу этого тихого островка благоденствия, Бориса на мгновение охватил страх — уж не прямо ли к Фольмеру его везут? Но все обошлось, машина миновала еще сотню метров и свернула к большому приземистому коттеджу. Ворота гостеприимно поднялись, пропуская автомобиль, затем так же плавно закрылись. Шилов задрожал — ему вдруг почудилось, что он отсюда уже никогда не выйдет…

Впрочем, ничего страшного не произошло. Встретили весьма приветливо, пригласили пройти в дом. Там его уже ждали.

Шилов ожидал увидеть Марычева, но это оказался незнакомый мужчина лет сорока, спокойный и доброжелательный. И лишь отдельные мелкие нюансы говорили о том, что некогда этот человек принадлежал Конторе. Впрочем, он мог там работать и сейчас — все так перепуталось, что и не поймешь, кто на кого стучит и кто под кого копает.

Разговор начался весьма приятно — после банального приветствия и предложения присесть незнакомец сразу же перешел к делу. На столе лежал небольшой черный «дипломат», человек открыл его и поставил перед Борисом.

— Это ваше, — сказал он, доброжелательно глядя на Шилова. — Чтобы не было никаких недоразумений.

В чемоданчике лежали десять запечатанных пачек. Борис дрожащей рукой взял одну из них, сорвал упаковку. Сдвинув банкноты веером, осмотрел их. Затем выбрал одну из середины, внимательно ощупал, посмотрел на свет. Вроде все нормально, обычная стодолларовая банкнота, самая настоящая. Тем не менее, он проверил еще одну пачку — на всякий случай. Незнакомец не мешал ему. Отойдя в сторону, он спокойно ждал.

— Хорошо, — сказал наконец Борис, закрыв чемоданчик и положив его себе на колени. — Что вы требуете от меня?

— Ничего нереального. В соседней комнате находится вся необходимая аппаратура, мы сделаем одну видеозапись — и вы свободны. Фотографии для паспорта у вас с собой?

— Да, конечно. — Борис торопливо полез за пазуху, достал из кармана фотографии. — Вот они…

— Очень хорошо. — Незнакомец взял фотографии. — Через час ваши документы будут готовы. Теперь о том, как вы должны будете изложить интересующие нас сведения. Итак, это должна быть видеозапись, сделанная исключительно по вашей личной инициативе — на случай, скажем так, внезапной насильственной смерти. Шилов вздрогнул. — А это еще зачем?

— Так будет гораздо лучше и для нас, и для вас. Мы хотим представить ситуацию следующим образом: вы, опасаясь возможной мести со стороны Фольмера, заранее записали кассету, на которой изложили все компрометирующие его сведения. В конце записи вы скажете, что кассета эта будет храниться в надежном месте и будет передана журналистам в случае вашего исчезновения или смерти. Вы понимаете суть?

— Ну а как же я? — Шилову все больше не нравилась складывающаяся ситуация. Он подумал о том, что после получения такой кассеты ничто не будет мешать им спокойно с ним расправиться.

— С вами все будет нормально, — заверил его незнакомец. — Вчера в автокатастрофе погиб один человек. Он ничего собой не представляет, нет ни родственников, никого. Тело должны будут кремировать, но этого не сделают. Его посадят в вашу машину, отвезут за город и инсценируют катастрофу. Машина сгорит, факт вашей гибели будет налицо, — теперь понимаете? Вас никто не будет искать, у нас же будет еще один козырь против Фольмера. Все очень просто.

Борис молчал, осмысливая сказанное. Да, звучит все очень гладко — и все-таки его терзали сомнения. Впрочем — Борис задумался, — если они согласятся слегка доплатить…

— Мы так не договаривались, — сказал он. — Я могу согласиться, но при одном условии. — Борис взглянул на незнакомца, думая о том, что виллу надо будет купить где-нибудь в Калифорнии. Говорят, там очень хорошо. — Я вас слушаю.