Русские навсегда - Виктор Косенков Страница 53

– Строго у вас, а где метро ближайшее?

– Да вон, – старуха махнула варежкой в сторону арки, ведущей из двора. – Направо свернешь и квартал протопаешь. Там и будет…

– Спасибо, бабушка… – Михалыч направился к арке.

– Козья нога тебе бабушка, – возмутилась дворничиха. – Нашел старушку…

Михалыч улыбнулся и помахал ей рукой.

Уже подходя к метро, он достал телефон и набрал номер.

– Добрый день, Илью Федоровича будьте любезны… А когда освободится? Передать… Ну, передайте ему, что звонил человек из пятой бригады Джамаля. И хотел бы с ним встретиться. Где? Нет, нет… Я сам подойду. Как он освободится, и подойду… Через час, хорошо. Нет, лучше через полтора… Спасибо.

Он спустился в метро, легко вписавшись в людской поток.

Как всегда, многолюдная подземная река несла Михалыча по своим тоннелям, перебрасывая из потока в поток. Несколько раз он в последний момент выскакивал из поезда, оставаясь на станции и внимательно следя за тем. не повторит ли кто-нибудь его маневр. Внимательно прислушивался к разговорам в вагоне, рассматривал лица людей.

Со стороны его можно было принять за усталого, ко всему равнодушного приезжего, который уже насмотрелся всего и теперь глядит на людей, в общей массе выделяя, наконец, отдельные лица.

С трудом втиснувшись в последний вагон, Михалыч оказался прижатым спиной к толстяку в ушанке, от которого отчаянно несло потом. Мужик ерзал, тяжело сопел и ворочался. Михалыч на всякий случай прощупал, на месте ли бумажник. Такие вот «непоседливые» пассажиры на практике оказывались очень удачливыми карманниками. Однако этот явно был просто чудак.

– Слышали, что в мире делается? – поинтересовался толстяк у кого-то за спиной Михалыча. – Совсем ошалели. Совсем…

Михалыч вздохнул. В принципе, он был совершенно согласен с говорившим, но делиться своими наблюдениями с пассажирами не спешил.

«Не оценят», – подумал он.

И точно.

Через некоторое время, прицепившись к какому-то слову, заворчала тетка слева. Мужик в шапке оттоптал ей ноги.

Перебранка проходила вяло, без огонька. Однако разрешилась неожиданно.

– Шлепнул бы и шлюх, и директора-идиота, – вдруг заявил кто-то.

Мужик в ушанке заглох, как отключили. Ворчливая тетка с отдавленной ногой активно заработала плечами и локтями, ввинчиваясь в толпу.

«Оригинальная постановка вопроса, – подумал Михалыч. – Это каких таких шлюх надо было шлепнуть? Не наших ли?»

Он уже начал было поворачиваться, чтобы рассмотреть говорившего, но тут двери вагона распахнулись, и людской поток вынес персонажей на перрон. Михалыч схватился за поручень и удержался в этой бурной, стремительной людской реке.

Двери закрылись. Электричка вздрогнула, и перрон двинулся куда-то назад.

Михалыч проводил глазами человека, предположительно выдавшего «про шлюх», и закрыл глаза.

«А чего я, собственно, всполошился? Ну псих какой-то, брякнул, что на уме вертелось… Почему обязательно это имеет ко мне отношение? – Он открыл глаза, огляделся. Ничего подозрительного. – Хотя в последнее время количество совпадений просто зашкаливает…»

Происшедшее всплыло в памяти.

«Жаль, что я того носатого не шлепнул. Если бы… Если бы он не отвлекся на выстрелы… Но глядишь, встретимся где-нибудь, не промахнусь. Морда у него приметная. Носатый».

На следующей Михалыч вышел. Поднялся по длинному, будто лестница в небо, эскалатору и вышел на улицу. С хмурого неба посыпал не то снег, не то дождь. Мелкая, мокрая крупа.

До назначенной встречи было еще время, и Михалыч решил позавтракать.

Он зашел в ближайшую забегаловку и заказал картошку с грибами и котлету. Сел за столик, осмотрелся. Над длинной стойкой небольшой старый телевизор транслировал новости. Звук был выключен, и Михалыч обратился к девушке, которая принесла его заказ:

– Можно сделать погромче?…

Та равнодушно кивнула, выудила из кармана передника пульт и что-то там нажала.

– …попытка перехвата была предпринята в ответ на нарушение воздушного пространства нашим самолетом, не так ли? – Все тот же диктор, напряженный, как струна, что вчера ночью вещал на тему маневров НАТО, сегодня пытал какого-то затянутого в мундир чина из Минобороны.

– Не совсем, – мундир отвечал, как топором рубил.

– Поясните?…

– Дело в том, что квадрат, где произошел конфликт, находится в так называемой «смежной зоне». В таких местах чаще всего происходят недоразумения, связанные с нарушением воздушного пространства из-за неточностей, возникших при составлении воздушных карт. Обычно в международной практике этот процесс согласовывается между всеми заинтересованными сторонами.

– Что же произошло в нашем случае?

– Произошло то, что эстонская сторона не пошла на согласование карт воздушных территорий. А наши заявления на эту тему были проигнорированы.

– Почему же так получилось? И с чем связано такое пренебрежение к мнению российской стороны?

– Пренебрежение связано с тем, – мундир рубил каждое слово ладонью, – что не так давно в странах – членах НАТО были введены новые стандарты картографии. Которые несут в себе некоторые отличия от тех, что использовались ранее. Я не стану углубляться в детали, но скажу, что эти стандарты не предусматривают сопряжения с другими стандартами принятыми в других странах.

Диктор растерянно улыбнулся, понимая, что с такой фразой он влип и от него требуют разъяснений. А какие тут к черту разъяснения, если он сам ни черта не понял?

– То есть, – осторожно начал он, надеясь, что собеседник ему поможет. – Эти стандарты не слишком… э-э-э… так скажем, дружественны к странам, где…

– Где используются другие установочные данные, – кивнул военный, делая стратегический ход и таинственными «установочными данными» внося сумятицу в стан врага.

«Зашифровался», – подумал Михалыч.

– Э-э-э-э… – И тут диктора осенило. – То есть имеются некие территории, где граница пролегает нечетко. По нашим картам одна, по картам стран НАТО другая?

– Совершенно верно.

– И из-за этого могут происходить конфликты?

– Совершенно верно. Более того, конфликты уже происходят. Как было с нашим самолетом «АН-26», который совершал плановый рейс по переброске солдат…

– Десантников?

– Можно сказать и так, – уклонился мундир и тут же выпустил «маскировочные дымы», прикрывшие его тылы в этой информационной дуэли. – Так как переброска солдат на новое место службы проводилась методом десантирования.

Задача минобороновского чина сводилась к тому, чтобы максимально все запутать, но создать ощущение информационной прозрачности своего ведомства. Задача диктора… задача диктора была, видимо, в том, чтобы не дать сделать из себя идиота.