Как влюбить в себя воина. Мечты и планы - Диана Ольховицкая Страница 53

Вихрь снежинок перед глазами. Белоснежный танцующий рой. Вспыхнул, вспорхнул, разлетелся, переместив нас с Эльтом обратно в ледяной зал.

– Кого это там принесло? – недовольно вопрошает призрак, вглядываясь в моего защитника. – Эльт, ты, что ли?!

– Да я, я, – отзывается древний герой. – Пришел вот на тебя поглядеть. Тысячу лет не видел. – И добавляет: – Соскучился…

– Веселишься? Только твои глупые шуточки и не менее глупые подсказки не помогут. Сейчас девчонка встанет и пойдет! Не в силах смертной противиться «зову тринадцати». Да свершится то, что суждено!

– Ты думаешь? Да ну… – Демонстративно развернувшись, Эльт окидывает меня недоверчивым взглядом. – Это же девушка! Они такие: захочет – пойдет, не захочет – хоть убейся! А вообще… – воин лукаво улыбается. – Ты посмотри на это юное создание повнимательней.

Взгляд Смерти. Брр! Словно ледяные щупальца охватывают со всех сторон, душат, замораживают, убивая последние искорки тепла.

– Ох уж эти люди, – выпустив-вышвырнув меня из плена созерцания, совершенно искренне изумляется призрак, – это сколько же нужно иметь наглости, чтобы саму Смерть так облапошить! И куда катится мир…

– Как будто ты сама невинное создание, – вставляет Эльт. – А лично мне тебя бояться нечего. Я ведь уже один раз умер.

– То, как ты умер… – злобно шелестит фигура в саване, – лучше бы ты этого вообще не делал! Теперь же от тебя нигде покоя нет! Эти герои – сплошная головная боль!

Ах вот оно что! Прижимаю ладошку к открытому рту. У магов нет легенд. И нет героев. А вот у людей… Да, я слышала что-то такое – у человеческих героев особая участь. Нужно будет почитать об этом. Или лучше спросить у Адриана! Кажется, он рассказал мне легенду не до конца…

– Нет, ну вот так всегда! – картинно возмущается Эльт. – Я же тебя тогда не звал! Сама пристала! А теперь еще и я во всем виноват! Думаешь, мне понравилось в твоих объятиях? – Он изображает тяжелый вздох. – Да с тобой скука смертная!

Ш-ш-ш… С костяшек пальцев призрака срывается черный вихрь. А-а-а! Да это же… Да мы же… Рывок! Полет! Ой! Ничего не успеваю сообразить, все происходит в один миг. Прерывисто дыша, растерянно оглядываюсь вокруг. И как мы с Эльтом очутились за этой колонной? А вихрь смерти что, мимо пролетел? Чудеса…

– Кажется, я ее разозлил, – заявляет мой защитник, довольно улыбаясь. – Сейчас чуток разомнемся. А то за сплошной стратегией и форму потерять недолго. – И, пристально посмотрев мне в глаза, добавляет тихо: – Я недавно призванный, поэтому против изначально высшей сущности долго не продержусь. Так что действуй. Быстро.

– Мне нужен ключ… – шипит призрак, – ключ от разума. Древнее пророчество…

– Ох, старая, – сокрушенно качает головой древний герой, – вижу, ты совсем из ума выжила. Но за столько тысячелетий оно и неудивительно… – Эльт сосредоточенно рисует в воздухе какие-то руны. – Ты, Смерть, вообще посмотри, чем молодежь занимается. Думаешь, когда влюбленные целуются, они способны рассуждать разумно? Я бы не смог.

Руны в воздухе оживают, множатся, складываясь в невесомое ажурное полотно и, окутав Эльта тончайшим покрывалом, превращаются в сверкающие доспехи. Вот это сияние! Смотреть больно! Отвожу изумленный взгляд.

Смерть небрежно ухмыляется в ответ. Бесформенный саван вздрагивает, в одно мгновение преобразуясь в магическую броню. Эдакий многоуровневый кокон: тот слой, что ближе к телу… или костям? – этот черный, как осенняя безлунная ночь, следующий – словно поздний вечерний сумрак, его накрывает легкая предрассветная мгла, а сверху наброшена изящная тень. Да уж… Вот это защита так защита! И что интересно, изначально Высшим руны рисовать не нужно.

– Мы с тобой как два старых развратника, – доверительно продолжает защитник, – которые сами уже ничего не могут, а только за другими подглядывают. Нехорошо как-то…

Эльт размашисто чертит в воздухе длинную цепочку магических символов, выхватывая из небытия два великолепных серебристых клинка.

– Пошли, что ли, поболтаем по старой дружбе. А может, ты меня тоже поцелуешь?

Призрак еле заметно щелкает пальцами. Стены пещеры вздрагивают, вибрируют, вызывая монотонный нарастающий гул. Шум приближается и наконец, перейдя в оглушительный грохот, обрушивается вниз серой лавиной. Камнепад. Обломки скальных пород разных форм и размеров катятся, сыплются, валятся с потолка единой критической массой. А-а-а! Инстинктивно прижимаюсь к колонне. Несколько секунд, и все… Все?!!

Эльт плавным движением скрещивает над головой сверкающие клинки. Мощный… мощнейший!! поток силы! Ветер? Ураган? Тайфун? Неумолимый, казалось, каменный смерч замирает. Нет! Неправильное слово! Не замирает! Задираю голову вверх. Камни продолжают падать, вращаясь, сталкиваясь друг с другом, скрежеща и дробясь на осколки… Но при этом – оставаясь на месте! Да! Бесконечное движение! Вечный полет! Снизу это каменное месиво почему-то похоже на Млечный Путь…

Эльт легко чертит в воздухе еще несколько огненных знаков. Каменный поток упорядочивается, становясь единой серой лентой, один конец которой мягко укладывается к ногам воина, другой же – расстилается перед призраком.

– Ух, как ждала, как ждала, – довольно цокает языком древний герой. – Даже ковровую дорожку постелила.

Мрачная фигура презрительно морщится. В руках страшилища словно из ниоткуда возникают два черных тягучих сгустка. И эти куски изначальной тьмы, как капли древесной смолы, текут вниз, удлиняются и, завершая метаморфозу, становятся черными кривыми саблями.

Поглощенная зрелищем, без сил прислоняюсь к колонне. А говорили – Смерть с косой… Врут!

Эльт уверенно ступает на воздушную мостовую. Призрак взмывает ввысь безликой тенью. И где-то там, в вышине, на середине летящей в никуда тропы, на островках танцующих камней они встречаются. Сила против силы! Воля против воли! Правда против правды! Высшие. Бессмертные. Их мастерство отточено тысячелетиями. Свет и Тьма. Огонь и Лед. Жизнь и Смерть. Неужели им есть, что сказать друг другу?! Ведь в этом мире все уже когда-нибудь было?

Мои руки в реальности медленно скользят по плечам милого, изучая, впитывая, принимая исходящую от него силу. Губы снова встречаются с губами Адриана, неожиданно получая ответ на невысказанный вопрос. Неужели… Каждый раз все заново? Впервые? По-настоящему? Искренне? По-честному? Всерьез? И каждый раз исход у поединка разный?! Потому что главное зависит не от тех, что там, в вышине, а от нас… От меня?!

Опускаю растерянный взгляд. Лед. Отрезвляет.

Мамочка дорогая, ну и дурища! Мне же дали шанс! Поверили! Еще и предупредили, что времени мало! А я словно деревенская клуша, первый раз увидевшая представление бродячих циркачей. Ничего! Уверенным движением отбрасываю назад волосы. Сейчас все будет, как нужно. Я успею.

Воображаемая картинка вздрагивает, распадаясь на три независимых изображения: я-настоящая с Адрианом на лесной полянке, я-мысль в ледяном зале, замок великана с начертанными на полу рунами. Три различные реальности тасуются, словно карты, выглядывают одна из-под другой, как фрески на стенах древнего храма, нанесенные художниками разных эпох.