Трое за Ларцом - Екатерина Федорова Страница 53

— Так я о тебе, Вигала, — снова начал Тимофей. — Какой-то ты… Из слоев, что ли. Знаниями о магических мирах и тонкостях владеешь. Это сверху. Снизу даже кое-какой житейский опыт проглядывает — ты у нас все-таки во многих местах бывал, многое повидал. Вот даже здесь с русалками… э-э… чаи распивал. А где-то посередке всего этого, между знаниями и опытом, выглядывает мальчишка. Наивный такой, где-то жалостливый, а где-то до ужаса любящий уж-жасные опасности и страш-шные приключения… И оттого с тобой непонятно. Не знаешь, кто в очередной раз тебе ответит — то ли умудренный знаниями и опытом муж, то ли дитя, которое только буквально пять минут назад перестали вскармливать с кончика копья…

Леха сделал большие глаза. А потом усиленно замигал — дескать, ты куда, Тимофей? Нашелся тут психоаналитик местного значения…

— Действительно интересный вопрос… —протянул Вигала, явно забавляясь и Лехиным смущением, и Тимофеевым нахальством. — Вы… гм… хоть приблизительно представляете, сколько мне лет?

Тимофей, припомнив короля Михраэля, которому, по словам домового Трегуба, было никак не меньше двух тысяч лет — а выглядел он при этом лет на тридцать, максимум на тридцать пять, — умненько промолчал. Леха, наивное дитя двадцатого века, с готовностью предположил:

— Лет двадцать пять?

— Ну, скажем, около того. — Губы у эльфа дрогнули. — Эльфы живут долго, даже слишком долго, как полагают некоторые из нас. Около трех-четырех тысяч лет.

Леха восхищенно воскликнул:

— Bay!

Как сказано в одном анекдоте — это всего лишь американский вариант грузинского «Вах!»…

— А вообще-то мне в пересчете на ваши земные года около сорока двух лет. Вопрос о мальчишке… гм… Вопрос, конечно, интересный. Но это касается особенностей воспитания прирожденного эльфа. Несмотря на то что мы живем очень долго, вопрос продолжения рода стоит перед нами даже более остро, чем перед вами, человечки. Мы, увы, не плодимся с такой легкостью, как вы. Точнее, мы плодимся очень трудно — дети у эльфов рождаются редко… — Вигала глотнул вина, помолчал. — А между тем большая продолжительность жизни не уберегает нас от насильственных смертей. Увы. Поскольку эльфы — народ любопытный и любят совать свой нос в различные опасные места, несчастные случаи и смерти у эльфов не редкость. А вот родить своего ребенка для эльфа — дело нелегкое. Иногда на это уходят многие годы. И чтобы народ эльфов не вымер окончательно, подрастающие эльфы… гм… содержатся под надзором. Их… То есть нас обучают, возят на экскурсии по мирам — на драконах вместо ваших автобусов, — рассказывают, показывают, натаскивают,тренируют… После двадцати лет мы имеем возможность покинуть наш уютный пансион… правда, по распорядку и дисциплине он больше похож на военную базу строгого режима. Впрочем, это уже дело вкуса. Проблема в том, что эльф имеет право покинуть Мод Хирша только после того, как у него появится в нем свой ребенок. Там воспитываются одновременно и юноши, и девушки нашей расы — это делается намеренно, все ради дела потомства. Эльф покидает Мод Хирша после того, как у него появится один ребенок, не важно, девочка это или мальчик. Эльфесса, то есть женщина эльфийской расы, имеет право покинуть Мод Хирша только после рождения двух детей. На женщин у нас, как и во всех расах, возложена главная ответственность за продолжение рода. В основном на них.

— Какая-то у вас коммуна получается, право слово, — растерянно сказал Тимофей. — Казарменно-коммунистического режима. Ать-два, давай рожай детей, и никаких гвоздей… А если он— или она — не хочет? Или не может? Где тут свобода совести или хотя бы личности?

Эльф глотнул вина, посмаковал во рту глоток. Ухмыльнулся.

— Чем выше развита раса, Тимофей, тем меньше у нее возможностей для удовлетворения эгоистических запросов одной отдельно взятой личности. Мы не можем позволить себе вымереть. И поэтому я покинул Мод Хирша всего два года назад. Раньше мне все никак не удавалось выполнить свой долг перед расой… Отсюда и все эти мальчишеские замашки, как ты выразился, и тяга к страш-шным опасностям и уж-жасным приключениям. Но и знания с опытом тоже оттуда — Мод Хирша дает тебе ровно столько, сколько ты в состоянии оттуда взять, что в смысле знаний, что в смысле опыта. Я словно… как это у вас хорошо в одной сказке сказано, сидел-сидел себе сиднем на печи тридцать три года и три месяца, а потом вдруг встал и пошел. Это как выйти из школы в сорок лет. Ты опытный взрослый мужчина, многое знаешь и многое умеешь, но вот с ветром в лицо у тебя до сих пор бывали проблемы, а потому время от времени ты на этот ветер сам бросаешься грудью…

— Э-э… — Тимофей даже и не знал, что тут сказать.

Зато Леха сообразил быстрее:

— А ты, значит, уже папаша?

Эльф расплылся в глуповатой улыбке:

— Даже дважды. Девочка и мальчик, оба здоровые, крепенькие. Девочка вообще была неожиданным подарком, я о ней узнал только после выхода из Мод Хирша…

— Молодец, — солидно похвалил Леха. — Отец, папаша… А кто их воспитывает?

— Мой родитель, — с готовностью пояснил эльф. — Эльфессы рожают двух детей, но воспитывают их строго отцы отцов. Своего рода компенсация за то, что с женщин требуют больше детей, чем с мужчин. Эльфесс в благодарность за это освобождают от дела воспитания потомства. Этим занимаются только деды по отцовской линии. Или деды по материнской, если с отцом отца что-то произошло и он не может… скажем, погиб. Когда мои дети подрастут и обретут свое потомство, я тоже с радостью удалюсь в Мод Хирша и буду воспитывать там своих внуков. И покину Мод Хирша только тогда, когда моему самому младшему внуку исполнится двадцать. После этого возраста дети эльфов живут без присмотра старших… Кстати, для Мод Хирша подбираются только безопасные миры.

На мгновение эльф вдруг почему-то помрачнел. Но потом снова принял свой обычный вид — равнодушно-спокойный, даже несколько холодноватый.

Разговор по душам закончен, понял Тимофей. Но оставался еще один вопрос.

— Слушай, насчет этой истории со Всемировой инспекцией…

— А что такое? — тут же встрял со своим вопросом Леха. — Это же была твоя идея! Я же только шутки ради заикнулся об этих самых социальных органах, а ты тут же и завопил — мы, мол, Все-мировая инспекция над стариками! Нам, мол, везде у вас дорога, а вашим старикам мы уж как-нибудь да сделаем почет! А получилось-то все — блеск, пальчики оближешь, на зависть великому комбинатору товарищу Бендеру!

— Не совсем, — сдержанно сказал Тимофей. — Пока — я повторяю — пока все действительно сходит нам с рук. Но меня мучают сомнения. Почему эти монстры… то есть обидчики престарелых, сдаются так безропотно? Почему никто не протестовал, не требовал предъявить полномочий, документов, наконец? И что будет, когда все раскроется?

— А ничего. — Вигала спрятал усмешку в кружке с вином. — У них тут странноватые правила. И еще более непонятные законы. Дело в том, что люди, обладающие определенным магическим потенциалом, склонны этот самый потенциал время от времени использовать не по назначению. Всякие там шуточки, фокусы на магической основе — любимое занятие каждого мага, их единственное отдохновение от трудов над заклятиями, так сказать. И шуточки эти далеко не всегда безобидны. А посему здешние законы склонны сквозь пальцы смотреть на всяческие аферы — лишь бы они не вредили жизням обитателей города. Хозяева города — маги не хотят сами себе перекрывать кислород. Я думаю, выйди правда наружу, верховный маг лишь посмеется. Ведь действительно смешно — три пришлых чужака дурят целую кучу местных зарвавшихся наглецов.