Главный день - Владислав Конюшевский Страница 53

Но буквально к вечеру выяснилось, что мои сомнения были вовсе не беспочвенны… А вышло как — в честь приезда новобранцев было принято решение организовать внеочередную баню. Хозяева хутора тоже приняли в этом участие, поэтому народа хватало и пришлось мыться в несколько заходов. И вот когда я, чистый до скрипа, заканчивал гонять чаи на кухне нашего домика, к нам присоединились свежепомытые из последней партии. Среди них был и Жданов. К слову сказать, сидел я без свитера, в одной футболке, и подошедший к столу Артур просто впился взглядом в мою левую руку, где красовался шрам, полученный еще в раннем детстве. Тогда, в возрасте пяти лет, я настолько неудачно кувыркнулся с дерева, что заработал на предплечье нехилую отметину в виде латинской буквы «V». Вот на нее и сделал стойку Жданов. Тут уж двоякого толкования быть не могло. Этот парень меня знал. То есть сначала, первый раз увидев во дворе, он очень удивился. Но потом, видно, появились какие-то сомнения. Наверное, при ближайшем рассмотрении, я все-таки слегка отличался от своего здешнего двойника. А сейчас, увидев шрам, новенький окончательно утвердился в своих подозрениях. Только вот почему он молчит?! Нормальная человеческая реакция в этом случае (даже если нет уверенности) сказать, что я сильно похож на его знакомого. А этот парень молчит. Как будто чего-то боится. Вопрос — чего? Что здесь такого? Мало ли кто на кого похож? Да еще и вновь появившееся ошарашенное удивление в его глазах… Нет, этот вопрос надо как-то разъяснять. И чем раньше, тем лучше, а то мне такие непонятки совсем не нравятся.

Поэтому я, отставив чашку, приглашающе мотнул головой:

— Артур, пойдем-ка пройдемся.

Остальные мужики на это приглашение внимания не обратили, продолжая кушать, лишь Цыган, остро взглянув в нашу сторону, вопросительно поднял бровь. Но я и сам не знал, чего ему ответить, поэтому, сделав вид, что не заметил Федькиной пантомимы, накинул куртку и пошел во двор. Там, закурив и собираясь с мыслями, двинул в сторону сарая. Жданов, молча следовал рядом. А когда мы дошли до аккуратной кучи дров, сложенной под навесом, я остановился, оглянулся, убеждаясь, что вокруг никого нет, и пустил пробный шар:

— Ну, голубь сизокрылый, — рассказывай.

Что он должен был рассказывать, я понятия не имел, но если парень на людях скрывает свое знакомство с «параллельным» мною, то может хоть сейчас начнет говорить? Только новенький решил включить дурака:

— Не понял…

Пришлось надавить сильнее:

— Откуда ты меня знаешь и почему молчишь. А будешь продолжать ваньку валять, сдам тебя, к чертовой матери, особистам, пусть они с твоими секретами разбираются.

И тут Артур, криво ухмыльнувшись, выдал:

— Мне кажется, совершенно незачем вмешивать в наши дела особый отдел. Не так ли, ГОСПОДИН МАЙОР?

После чего, уперев руку в бок, победно уставился на меня. А я застыл. Ну ни фига себе струя! Да уж… чего-чего, но подобного поворота совершенно не ожидалось. Нет, всякое можно было предполагать, только не «ГОСПОДИНА МАЙОРА»! Хм, но если я, по его мнению — майор, то кто же тогда сам Жданов? Ведь «господами» бойцы Сопротивления друг друга точно не называют. А вот в армии и спецслужбах демократической России принято именно такое обращение…

Эти мысли вихрем пронеслись в голове, а в следующую секунду ствол моего пистолета смотрел в живот собеседника. После недвусмысленной демонстрации оружия с того мигом слетела вся бравада и, отшатнувшись, он прошипел:

— Не глупи, майор, а то оба погорим! Я — свой!

Я же, не опуская пистолета, потребовал:

— Обзовись, «свой»!

Жданов, после короткой заминки, тихо произнес:

— Второй департамент. Старший агент Новолизов.

Японский городовой!!! Озвезденеть не встать! Вот так вот: в моей группе объявился человек из БОГС. А если учесть, что в Бюро звания слизаны с пиндосовской ФБР, то этот хмырь соответствует где-то армейскому капитану. Неслабо… Хм, а ведь до сих пор считалось, что чины из контрразведки сами в колхозники не идут. Опасное это дело. Им проще агентов вербовать из обычного населения и уже их внедрять в подполье. А тут — целый старший агент в моей группе. Что-то у них там в Бюро поменялось… Но вот почему он меня майором обозвал? Добавив металла в голос, я спросил:

— Откуда меня знаешь?

Жданов (или Новолизов, или хрен его знает кто такой), поняв, что прямо сейчас его стрелять не будут, слегка расслабился и стал многословен. Голос, правда, понизил до еле различимого шепота:

— В прошлом году, в Екатеринбурге, на совещании кризисного штаба видел. А потом, когда митингующее быдло раздавили, мы на брифинге столкнулись. Помнишь, вашему шефу, под самый конец пресс-конференции, какой-то придурошный немецкий корреспондент задал вопрос о чрезмерном применении силы? Полковник Либерман уже уходил и ничего не ответил, а ты шел рядом с ним и сказал: «Без комментариев». Ну а я эту немчуру сразу оттер в сторону. Помнишь?

Я отрицательно качнул головой, а агент, наоборот, закивал:

— Ну да, конечно, с чего бы ты меня запоминал. А я вот тебя сразу узнал. Сначала глазам не поверил — нечего майору «белых орлов» в резистенс [42]делать! Вы ведь исключительно под силовые акции заточены. Но когда шрам заметил, последние сомнения исчезли! Только до сих пор удивляюсь, как это вышло… Или ты из четвертого во второй департамент перевелся?

Слушая говорливого собеседника, я лихорадочно пытался сообразить: он действительно такой идиот, как мне кажется, или просто я чего-то недопонимаю? Нет, конечно, можно было предположить: в этой России я каким-то образом скурвился до такой степени, что стал достаточно крупным чином в «карателях». Тем более, еще профессор о подобном предупреждал — дескать, нельзя рассчитывать на то, что ты сам или твой добрый приятель из нашего мира останется тем же человеком в «параллели». В смысле: тем же по характеру, привычкам и мировоззрению. Условия развития разные. Так что допустить, что я стал «пиндососом», можно (хотя все нутро подобному допуску яро противится).

Но вот Артур!.. Этот парень утверждает, что видел меня пару раз, и то мельком. Сам же настолько сильно «играл лицом» при первом знакомстве, будто увидел не коллегу из Бюро, а любимого, но давно потерянного брата. И потом, без малейших сомнений, начинает рассказывать, кто он есть такой. Поэтому и возник вопрос — Жданов что, полный дебил? Нет, ну а как по-другому назвать человека, нарушающего все принципы агентурной разведки? Хотя какая разница: гадать можно хоть до ишачьей пасхи, только проблему, как мне кажется, надо решать немного по-другому. Слегка приподняв пистолет, я негромко сказал:

— Повернись.

Разошедшийся агент заткнулся на полуслове и удивленно спросил:

— Что-что?

— Повернись, стань на колени, сцепи руки в замок и положи их на голову.

Артур, глянув в черный провал ствола, в бессильной ярости оскалил зубы, прошипев: