Ведунья против короля - Вера Чиркова Страница 53

Восемнадцатое светозарня

Айканир, королевский замок

Дилли

Официальный королевский завтрак оказался далеко не таким обыденным мероприятием, как спроста предполагала Дилли.

Торжественность и важность момента ведунья ощутила, едва выйдя из своих покоев под руку с мужем. Залы и галереи, которыми они проходили, сияли чистотой, натертыми до блеска бра и ручками дверей, подавляли позолотой лепнины и массивных рам картин. А еще пьянили ароматом цветов, щедро расставленных везде, где только можно было втиснуть вазу. Судя по всему, с наведением лоска слугам помогали маги, иначе за несколько часов здесь не справилась бы даже армия.

– Мы никогда не будем устраивать таких приемов, – хмуро бормотал Тровенг, крепче прижимая к себе руку жены. – Я чувствую себя в этом великолепии селянкой, впервые попавшей в храм.

– Гости должны прочувствовать разницу между тем, что тут было при Дейсе, и тем, что есть при истинном короле, – иронично поведал встречавший их у лестницы Ланс.

Он был одет с иголочки и шутил, но под глазами лежали темные тени, а рот то и дело кривила скорбная усмешка.

– У нас есть пять минут до приема? – осведомилась Дилли, донельзя огорченная увиденным.

– Даже пятнадцать, – мрачно фыркнул маг. – Эршель желает, чтобы гости немного промариновались.

– Тогда давайте посидим в каком-нибудь укромном месте?

Ведунья еще не успела высказать желание, а муж уже вел ее к распахнутой двери на широкий балкон.

– Там прекрасный вид и удобные кресла, – пояснил он любимой свой выбор. – Я вчера видел. О чем ты хотела рассказать?

– Просто немного поговорить с вами о том маге, Грозвене. Мне он не показался таким же злодеем, как шаманы, и еще было в нем что-то… располагающее, – заявила Дилли, устраиваясь за столиком, на котором стояла ваза с фруктами.

Она изо всех сил старалась, чтобы ее голос звучал мягко, чуточку беспечно и в то же время уверенно. Лита не обрадуется, найдя по возвращении вместо жениха его почерневшую от горя тень.

– Жаль, я его не видел, – подосадовал Гард. – Зато изучил документы, оставленные им для Эршеля. И могу точно сказать – он намного старше парня, которого вы видели. В нем чувствуется опытный, властный интриган, привыкший решать самые сложные проблемы неожиданными способами. Например, этот ход с бастардами. Вам уже известно, что на допросе Дейс категорически отрекся от авторства этой затеи. Ему до сих пор непонятно, зачем они нужны были во дворце, да еще в таком количестве. И почему нельзя было проверять претендентов в ближайшем храме, он бы отдал королевский артефакт. На время, разумеется. Но объяснить, как он умудрился подписать такой указ, шут не сумел.

– Сильному магу ничего не стоит внушить неодаренному любую мысль, особенно если она не кажется тому откровенно неприятной, – мрачно проскрипел Ланс – любое упоминание о Грозвене ножом впивалось в его сердце.

– Вот как… – задумалась Дилли, вовсе не желавшая причинить другу боль, и сделала неожиданный вывод: – Но тогда получается, что жители Форандии должны ему в ноги кланяться за быстрое избавление от Бадейсана.

– Ты уверена? – осведомился Гард, хотя у него тоже мелькали подобные подозрения. – Ну, допустим, он всеми силами старался очернить действия шута, и без того не умеющего договариваться с народом и знатью. И все последние указы ощутимо подорвали авторитет Дейса, заставив даже противников Эршеля засомневаться в выгоде смены короля. Но такие методы свидетельствуют о его жестокосердии, ведь пострадали невиновные.

– Но пострадавших не так много, как могло быть, если бы он не приструнил шаманов, – тихо поправила Дилли. – Вы же видели, как они боялись невидимку. А родственники лжебастардов получили по заслугам, за жадность и нечестность. Никто их не заставлял придумывать королю несуществующих детей. Этим пройдохам вообще повезло, что он встретил нас и успел поменять свои взгляды, иначе они не уехали бы отсюда так просто.

– Ты хотела сказать – так быстро, – желчно ухмыльнулся Гард, припомнив вчерашний вечер.

Отмытым, накормленным и переодетым в найденные в королевских кладовых костюмы мошенникам сначала вернули их детей и племянников, а потом потребовали доказать истинность заявлений о родстве с королем. Четко и недвусмысленно пояснив, что всех, кто не сможет привести убедительных свидетельств и аргументов в пользу своих слов, признают злоумышленниками, сочинившими наглую ложь с целью опорочить доброе имя короля. И будут судить соответственно статье о подобных преступлениях. А пока судья читал, какие меры предусмотрены в законе за подобные деяния, мужчины бледнели и прятали взоры, а дамы рыдали навзрыд и падали в обморок.

Под конец все они стояли перед королем и его советниками на коленях, заливая слезами пол и умоляя простить ради детей и всего святого. И объясняя свои поступки странным наваждением.

А потом почти бегом бежали из дворца к подъездной дорожке, где уже ждали собранные по городу извозчики. О том, куда делись их собственные кареты и лошади, никто не спрашивал, хотя некоторым все же повезло. Часть их имущества вернули горожане, часть нашлась у родственников и знакомых. Но они были рады и тому, что ушли из дворца целыми и свободными. С королями шутки плохи.

– А о тех, в чьи поместья ворвались шаманы и егеря, вы не думаете? – угрюмо глянул Ланс.

– Думаем, – ответила сочувствующим взглядом ведунья. – Но они ведь знали, что творится в стране? И должны были понимать, что жить как прежде и отсидеться в уголке не удастся. Хотя большинство все же сообразили вовремя спрятаться в хорошо охраняемых замках и городах. А если ты имеешь в виду барона Трестьера, то пострадал он большей частью из-за нас, и Грозвен тут ни при чем. Но я хотела обратить ваше внимание на другое. В конце концов, все его действия ускорили возвращение Эршеля и мирной жизни. И значит, он все же совершил благое дело, несмотря на довольно спорные методы.

– Ты права, – поддержал жену Тровенг. – Сейчас трудно доказать, как много потеряли бы жители королевства, если бы события развернулись иначе, но я искренне убежден, что он привел страну к миру наиболее быстрым путем и этим, несомненно, уберег ее от кровопролития. А такое под силу только человеку с опытом правителя, умеющего видеть не частные случаи, а общую картину происходящего. Непонятно мне другое – почему он этим занимался, если ему нужна была ведунья?

– Я все время об этом думаю, – вздохнула Дилли. – И вспоминаю странные события, преследовавшие нас в княжестве. Боюсь, он ищет нас уже давно, месяца два, если не больше, и уже не раз потерпел неудачу. И раз не отказался от своего намерения, значит, ведунья нужна не просто так, а по очень важной причине. В таком случае он не причинит Лите никакого вреда и будет ее беречь. А договариваться она умеет, этому мать учит нас первым делом.

– Гард может назначить тебя главой дипломатов, – хмуро пошутил Ланс, помолчал и произнес, скользнув по друзьям горьким взглядом: – И я очень благодарен за попытку меня успокоить. Я тоже надеюсь на умение Чижика выживать, на удачу, на всех богов всех миров, но не могу не думать о том, где она и вернется ли… А виню во всем только себя. Нужно было послушать Литу, сейчас на ней был бы мой браслет, и я бы точно знал, куда идти ее спасать.