Мрачно темнеющий свет - Джессика Клусс Страница 52

Я встала, хотя и не помню, как мне удалось подняться на ноги. Я вглядывалась в пепельные слова Микельмаса до тех пор, пока они не исчезли в никуда, оставив в воздухе запах дыма.

– Ты говорил мне, что он ушел и так никогда и не вернулся домой… – Мой язык казался свинцовым. Это не могло быть правдой.

– Уильям покинул нас в тот день, и человек, которым я его знал, никогда больше не возвращался. Ты интерпретировала эту фразу так, как посчитала нужным, – Микельмас поднял голову, будто бросая мне вызов, чтобы я оспорила его логику.

Я их интерпретировала? Будто это была моя вина, что я не сообразила?

– Да как ты смеешь! – зарычала я. Ко мне вернулись чувства. У меня болела голова, горели глаза, огонь лизал мой позвоночник. Микельмас притих. Я подошла к нему, искры дождем падали на ковер. – Ты собирался сказать мне правду в ту ночь, когда случилась атака Корозота. Почему ты ее скрыл?

– Я думал, что никогда больше тебя не увижу, – просто сказал он. – А когда понял, как было бы хорошо, если бы ты была на моей стороне, подумал, что вся правда представляется неудобной. – Он знаком велел мне молчать. – Я бы в конце концов тебе сказал.

– После того как я бы убила своего собственного… – Я не смогла сказать отца. Нет, нет, это не может быть правдой. Микельмас ошибся. Он обманулся много лет назад, когда открыл портал и на землю упал Ре́лем.

Но на астральной плоскости Ре́лем занялся голубым пламенем.

– А теперь, когда ты знаешь, тебе сильно полегчало? – пробормотал он. Взмахом руки он переместил себя в другой конец комнаты, подальше от моего огня. – Это все серьезнее, чем отдельно взятые люди. Колдуны могут получить мир назад в свои владения. Забыв об этой ничтожной войне против Древних, мы можем закончить войну против нашего народа! И ты хочешь пустить все это на ветер?

Я потушила огонь. Моя кожа снова стала прохладной, от кончиков пальцев поднимались лишь завитки дыма. Я подошла к нему и отвесила ему пощечину. Отпечаток моей руки загорелся на его щеке.

Он обмяк от удивления, затем оскалился и ткнул пальцем мне в лицо.

– Если ты еще когда-то такое сделаешь, я превращу тебя в стул.

– Вперед. Я – последняя Хоуэл, которую ты сможешь уничтожить. – Как я вообще могла когда-то ему доверять?

– Начнем с того, что это благодаря моему предупреждению твоя тетя отвезла тебя в Йоркшир. – Он ударил себя кулаком в грудь. – Ты могла бы выказать хоть какую-то благодарность.

Благодарность.

– Из-за тебя мой отец стал монстром. Из-за тебя моя мать умерла от печали. Из-за тебя Англия может пасть! – завопила я. – Ты врал мне с первой нашей встречи. Я тебя ненавижу!

Я вытащила эти слова из самых темных глубин своей души, а затем выбросила вперед руки и высвободила огненный поток. Микельмас испарился, а я сожгла обои, обрывки красного шелка повисли хлопьями. Меня трясло; я взяла стоящую поблизости воду – чай в чайнике Микельмаса – и затушила пламя. Я не хотела спалить дом Агриппы. Неприятный запах залитого водой огня еще долго висел в воздухе.

Микельмас появился снова.

– Ну, только меня тебе и осталось ненавидеть, моя лапушка. – Он стал загибать пальцы. – Ре́лем заживо содрал кожу с Чарльза Блэквуда. Мэри Уиллоубай была сожжена, привязанная к столбу. Твоя тетя отбыла невесть куда после того, как бросила тебя в этой школе. Если ты хочешь кого-то винить, то посмотри на своего драгоценного отца. Он предпочел своей семье колдунов. – Он усмехнулся. – А у тебя даже нет его благородных отговорок. Скажи мне, ты придешь в Орден и расскажешь своему дорогому Императору о том, что сегодня узнала?

Я ненавидела его больше всего на свете. За то, что он был прав.

– Если я еще раз тебя увижу, я тебя убью, – прошипела я.

– Тогда мы больше не встретимся.

В его голосе не было сожалений. Взмахнув рукой, он набросил на меня плащ, и мгновением позже я оказалась в комнате одна.

Холодно. Я замерзала. Я постаралась перестать трястись. Я снова села на кровать, схватила со стола саше с травами и смяла его в руке, высвобождая горький травяной аромат. Зачем я пошла на астральную плоскость? Зачем?

Мой отец Ре́лем.

Нет, я даже в мыслях не могла произнести эти слова. Я всхлипнула и вцепилась зубами в костяшки пальцев, чтобы не шуметь.

Я не могла больше оставаться в этой комнате; мне кое-что было нужно. Кто-то.