Табель первокурсницы - Аня Сокол Страница 52

– Хорошо, а что во-вторых?

– Во-вторых, разве тебе не все равно?

– Как раз думал об этом. – Его взгляд скользнул по моим губам, и я тут же поняла, о чем на самом деле он думал. О том, что произошло в библиотеке, но самое ужасное, что мне нравилось направление его мыслей. – Мне все равно, но одно дело заразить человека, совсем другое – мага. Весь Академикум на уши встанет.

– Удивляюсь, почему он до сих пор не на ушах? – пробормотала я.

– Потому что они всегда могут заявить, что я забыл надеть защитный амулет. А посему сам виноват.

– Но это нечестно!

– И что?

Я не нашлась что ответить. Звякнул колокольчик, и пожилой мужчина в цилиндре вошел в ювелирную лавку. Оуэн схватил меня за локоть и потащил к углу здания – сейчас здесь станет очень шумно.

– Если Киши не дурак, а он не похож на дурака, то расскажет серым красивую историю о безликих хулиганах.

Со стороны лавки послышался шум, кажется, кто-то крикнул, чтобы вызвали целителей.

– Потому что, рассказав о нас, ему придется рассказать и о дочери, – поняла я.

– Да, произнеся «а», произноси и «б». – Барон пошел по параллельной улице в обратном направлении, крики за спиной становились все громче.

– Надеюсь, с ним все будет в порядке. – Мысли снова вернулись к старому ювелиру. – Он, конечно, злодей, но…

– Злодей? – хохотнул Крис, указывая на вывеску кожевенной мастерской. – С чего вдруг такое клеймо?

– Но как же… – растерялась я. – Он же заразил другого человека, считай, убил, без лекарства короста смертельна.

– То есть… – Крис остановился напротив мастерской и проводил взглядом проезжающий трамвай. Пара мальчишек скользила за вагоном на обрывке картонной коробки, рискуя свалиться на рельсы и свернуть шею. Настоящие поезда развивали сумасшедшую скорость для такого баловства, поэтому вагончики трамваев нравились городской ребятне гораздо больше, а о сломанных шеях они не думали. – Если леди Астер предложат обменять жизнь безликого сапожника на жизнь отца или матери, леди откажется? Серьезно?

– Но… – Я закусила губу, он только что положил на одну чашу весов жизнь любимых людей и какого-то мастерового. Неправильно положил. И теперь ждал ответа. – Мне не нравятся такие вопросы, – в конце концов, ответила я чистую правду.

– На самом деле тебе не нравятся не вопросы, тебе не нравятся ответы, – сказал Крис и взялся за ручку двери.

– А ты сам, – спросила я, машинально отмечая, что над входом в лавку нет желтого креста, обозначающего, что в дом пришла короста, – что сделаешь, если сейчас придет человек в капюшоне и предложит выкупить лекарство за ту же цену?

Оуэн открыл предо мной дверь и пропустил в мастерскую, оставив вопрос без ответа. Но мы оба его знали, не так ли?

Кожевенная мастерская воняла… кожей. Терпкий, словно скрипучий запах смешивался с резким ароматом краски и сухих трав. Большое помещение, казалось, было заставлено обувью. Полки и стеллажи от пола до потолка, на которых красовались сапожки, ботинки, тапочки и элегантные туфельки из кремовой кожи, к ним мой взгляд то и дело возвращался. На верхних полках были выставлены седла, на вбитых в стены крючьях висели сумочки и торбы, лежали кошельки. Двое молодых людей азартно торговались с высоким парнем с копной растрепанных каштановых волос.

Колокольчик звякнул, и из подсобки выскочила не менее растрепанная девушка. Такая же кареглазая и кудрявая, сразу видно, что лавка – семейное предприятие.

– Одну минутку, леди, – запыхавшись, сказала она, отбрасывая со лба влажные волосы. – Я сейчас, – обогнула кучу коробок, задела крайнюю, удержала от падения и пробормотала: – Извините, сегодня у нас… – она беспомощно развела руками. – Показать вам кремовые туфельки?

– А вы наблюдательны, – рассмеялся за моей спиной Крис и разрешил: – Покажите.

Девушка устало ему улыбнулась и стала пробираться, другого слова не подберешь, к полке.

– Что ты делаешь? – шепотом спросила я.

– А ты предпочитаешь, чтобы я сразу стал ее бить?

– Девы, не вздумай.

– Интересно, как ты меня остановишь? – Он посмотрел, как молодой человек, подволакивая правую ногу, провожает покупателей до двери.

– Вот. – Девушка поставила на прилавок ту пару, что сразу привлекла мое внимание.

– Могу я видеть мастера Грена? – спросил Оуэн, бросая испытующий взгляд на парня.

– Зачем он вам? – нахмурилась девушка. – Если насчет заказа, то…

– То можно переговорить со мной, – добавил парень.

– Насчет заказа, – согласился барон.

Я провела пальцем по мягкой коже туфельки, около пряжки был едва различим витиеватый оттиск, переплетенные буквы «У» и «Г», скорее всего, фирменное клеймо мастера.

– Понимаете… – Они переглянулись, а потом плечи девушки поникли, и она с грустью продолжила: – Отец умер три дня назад.

– Позавчера схоронили, – добавил парень. – Поэтому у нас сегодня такой… такой…

– Бардак, – помог ему подобрать правильное слово барон, но благодарности не дождался.

– Мы стараемся, – обиженно вставила девушка. – Но все так неожиданно… – Она прижала руки к груди и тут же без паузы спросила: – Хотите примерить туфельки?

– Смерть от коросты неожиданной не назовешь, – не дал мне ответить Крис, и они снова переглянулись.

– Отец умер не от коросты, – покачал головой парень. – Он напился и повесился на балке в мастерской.

– Войт! – укоризненно воскликнула девушка.

– Брось, об этом знают все соседи, а если был сделан заказ…

И они в третий раз обменялись взволнованными взглядами.

– Да скажите уже, – потребовал Крис.

– Поговорите лучше с дядькой Ули, – приняла решение девушка. – Если кто-то знает о заказе, то только он, но…

– Но он пьет с самых похорон.

– И не собирается останавливаться, – нахмурилась девушка. – Так что насчет туфелек?

С туфельками решили подождать, хотя, оставляя их в лавке, я испытывала некоторое сожаление. Парень шел впереди, неловко прихрамывая, его правая нога совсем не гнулась и напоминала деревяшку.

– Сестра права, вряд ли вы чего-то добьетесь от дяди, он сильно сдал после того как отец… – Парень остановился перед помещением, что примыкало с торца прямо к лавке, и открыл дверь. – Поверьте, я выполню ваш заказ на совесть, будет даже дешевле.

Вытянутое помещение мастерской, где запах ощущался еще сильнее, чем в лавке, освещалось дюжиной светильников с магическими «зернами». На самом деле недешевое удовольствие. Отец оборудовал такими главные штреки в шахтах и заменил керосиновые лампы в Кленовом Саду после того, как во мне проснулась сила.