Контракт на тело - Ольга Кандела Страница 52

Голова раскалывалась. Тело почти не слушалось, и мне стоило немалых усилий разлепить сомкнутые веки. В ушах гудело, а перед глазами все плыло. Видимо, знатно меня приложили!

Последнее, что помнила, — толпу бронированных лаэров, ворвавшихся в кабинет, и тупой удар по голове, после которого я отправилась в забытье.

И вот сейчас я лежала на голом полу в тесном каменном мешке, освещаемом лишь пламенем фитиля в масляном фонаре.

Кое-как приподнялась на локтях и попыталась оглядеться. И правда подземелье. А может, и вовсе каменоломни. Одна из многочисленных шахт, которыми изрыты северные горы, словно испещренный ходами муравейник. И какому сумасшедшему пришла мысль притащить меня сюда?!

— Я смотрю, ты очнулась? — До боли знакомый голос заставил меня подскочить на месте, и, несмотря на слабость, я шарахнулась прочь от его обладателя. И тут же жалобно заскулила: что-то острое и жалящее впилось в шею.

Прижала ладони к саднящему месту и с ужасом обнаружила, что на мне надет металлический ошейник.

Посадили на цепь, словно собаку…

Да еще обруч с шипами. С внутренней стороны, разумеется. И каждое движение, каждая попытка ослабить железные тиски приносили невыносимую боль. Шипы впивались в нежную кожу, ранили, и я скулила, словно все та же собака, не в силах преодолеть свою слабость.

— Лучше тебе не рыпаться, — посоветовал мой личный кошмар и вальяжной походкой направился ко мне.

Ойнэ выглядел обманчиво расслабленным и спокойным. Но я-то знала, что его мягкая поступь — это шаги крадущегося сквозь заросли хищника, и меня с ног до головы пробрал озноб.

— Если будешь себя хорошо вести, возможно, я буду столь добр, что сниму с тебя это. — Огненный невесомо погладил меня по щеке, а потом ухватился за цепь, прикрепленную к ошейнику. Поиграл, перекатывая меж пальцев металлические звенья, и настойчиво потянул на себя.

Шипы впились в позвоночник, я зашипела и, несмотря на глубокое отвращение и сковавший сердце страх, подалась вперед, оказавшись лицом к лицу со своим мучителем.

— А ты похорошела. — Ойнэ тронул прядку волос, пропустил меж пальцев тугой завиток. — Небось для Лунного прихорашивалась?

Лаэр наклонился, опалив горячим дыханием, а потом лизнул мою щеку от самого подбородка и до виска, оставив на коже мокрый след. Еле удержалась, чтобы не содрогнуться от отвращения. Или, того хуже, оттолкнуть его. Огненный по-прежнему держал цепь от моего ошейника, одно неверное движение — и острые шипы вопьются в кожу.

— Так что, будешь хорошо себя вести? — Лаэр ухватил меня за подбородок, приподнял, заставляя смотреть в лицо. Самое ненавистное лицо на свете…

Я долго пыталась его забыть, но так и не смогла. Хищный прищур янтарных глаз, на дне которых тлеют горячие угли. Узкие губы, складывающиеся в кривую саркастичную усмешку. Копна красных волос, приковывающих взгляд, как притягивает его живой теплый огонь. Только вот огонь Ойнэ был отнюдь не теплым, он был разрушительным, жгучим, грозящим сжечь меня дотла.

— Давай же, сделай мне приятно, малышка. Я так соскучился за эти три года!

Он вновь склонился ко мне. Лизнул. Но не щеку — нижнюю губу, и я не выдержала — дернулась резко, пытаясь отвернуться. И сделала лишь хуже: пальцы Ойнэ железными тисками сжали подбородок. Он собирался заставить, подчинить меня, как делал это всегда.

Вот только я давно не была той дрожащей от страха юной девочкой, которая была готова исполнять любые его прихоти, лишь бы меня оставили в покое.

Ярость вспыхнула внутри подобно пропитанному смолой факелу, и я со злостью плюнула Огненному в лицо.

Мгновение — и тот ощерился. Зашипел, обнажая удлинившиеся клыки. Острые когти впились в мое лицо, а следом прилетела и хлесткая пощечина.

Голова взорвалась болью, а во рту стало солоно от крови. Но я вскинулась, подобралась, готовясь ко второму удару. Облизала разбитую губу. Щека горела огнем, до нее и вовсе было страшно дотрагиваться.

— Не заставляй меня портить твое хорошенькое личико… — угрожающе протянул Ойнэ и резко одернул сюртук, отряхнул рукава, словно запачкался.