Скупые звезды - Константин Мзареулов Страница 52

Брат отрицательно покачал головой:

— Ты знаешь, я не суеверен. Просто хотелось бы подобрать оригинальное название… Как насчет «Космического сокола»?

Сестра задала поиск в базе данных. Оказалось, что таковые имеются в количестве 44 штук, а также 38 «Звездных орлов». Прочих пернатых тоже хватало. Имена хищных зверей зарезервированы для военных кораблей. «Эспаньолы», «Витязи», «Корсары», «Охотники», «Челленджеры», «Арго», «Наутилусы» — как «Космические» или «Звездные», так и без эпитетов — также наличествуют в немалых количествах. Такие названия даются научно-исследовательским рейдерам дальнего радиуса. Названия «Титаник», «Левиафан», «Куин Мэри» предназначались для круизных лайнеров.

Они принялись перебирать места, в которых довелось жить семье Корунд. Оказалось, что владельцы кораблей не догадались использовать лишь одно имя. Так «Тамбовского рейдера» и назвали — «Кураре».

Примерно через полчаса, направляя «Восьмерку» к посадочной площадке родного космодрома, Корунд вдруг сообразил: у него даже мысли не возникло назвать корабль «Гелла» или «Колайра». Очередной тревожный симптом: кажется, любимые женщины перестали быть таковыми.

5

На благоустроенной Джуманджи не было нужды в полугрузовом летающем вездеходе вроде «Спрута», которым Эдуард пользовался на Теоле. В боксе космодромного гаража его ждала мощная комфортабельная «Кадриль», салон которой можно было развернуть в двух-, четырех- и шести местном вариантах. Сейчас пассажиров не предвиделось, поэтому Корунд ограничился двумя сиденьями, но увеличил объем багажника, куда сложил трофеи.

Настроение было ни в сопло, ни в транспортный флот, лететь домой совершенно не хотелось, хотя по дочке он соскучился сильно. Оттягивая выяснение отношений с последующим разрывом, Эдуард задал автопилоту длинный маршрут — по широкой дуге, огибающей город вдоль восточного и южного пригородов. Пульсируя, как кровь по артериям, в мозг хлынули воспоминания.

После бегства с Кураре семьи Корунд и Ахваз мыкались недолго. Большую часть эвакуантов правительство направило на бурно развивавшуюся Джуманджи.

Здесь требовались специалисты самого разного профиля, так что устроились все. Эмили продолжала селекционные работы в приморском Кракенграде, где занялась выведением новых пород хищных, но прирученных китообразных, так что привезенные с Кураре генетические образцы пришлись весьма кстати. Отец до самой пенсии проработал на Хеллфайре, который выгодно отличался от Эль-Дьябло повышенной до почти земного уровня силой тяжести. Четыре года назад, когда Георга Корунда провожали на заслуженный отдых, ближайшая к Зете планета была застроена грандиозными горнодобывающими и перерабатывающими комбинатами, которые посылали сырье для ненасытной промышленности шестимиллиардного Джуманджи. Вместе со статусом беженца Эдуард получил правительственную стипендию и поступил на факультет астроархеологии города Необург. Там же учились Гелла Ахваз — на ксенологическом, а также Кристо Лисанов — на физико-техническом.

Влюбленный Эдик старался быть поближе к Гелле, но та не очень-то жаловала юного воздыхателя. Он же очень болезненно переживал холодное равнодушие любимой девушки и ее бурные короткие романы — всякий раз Геллу ждали жестокие разочарования с последующими приступами депрессии. Кажется, она вообще не понимала, что бедняга сходит с ума от ревности, и частенько делилась с ним своими переживаниями.

Потом нахлынули другие проблемы. Когда он заканчивал второй курс, на аудиторных досках стала регулярно появляться надпись: «Корунд — убийца».

Виновником этой части его неприятностей оказался бывший одноклассник Аль-Махди. Падла-Газанфар учился на журналиста в Оксфорде и каким-то образом втерся в доверие к стареющей и теряющей популярность Биргит Ингребельд, которая работала в том же университете. Буквально за полгода они написали в соавторстве нашумевшую книгу «Нуждаемся в дрессировке». По мнению соавторов, трагические события на Кураре продемонстрировали истинный облик человечества: орава озверевших мальчишек, убивающих любое существо, которое не захотели понять.

Едва ли не главным виновником кровопролития представал, естественно, монстрообразный Эдуард Корунд, чьи выстрелы помешали наладить диалог с примитивными, но не злонамеренными курариками. В последних главах авторы требовали прекратить звездную экспансию, скрупулезно выполнять требования Высших и не думать о прогрессе, потому что человечество несет угрозу разумной жизни во вселенском масштабе. Книга заканчивалась хлестко: «Кураре показала всем метафорический образ человеческой цивилизации — испуганный подросток с перекошенной от злобы рожей, бездумно нажимающий спусковой крючок винтовки. Мы — стадо диких животных, которых нельзя вести в цивилизованные миры без намордника. Раса, которая нуждается в дрессировщике».

Книга сделала Падлу популярным, он стал ведущим ток-шоу интерсистемного видеоканала «9+».

Разумеется, не Падла-Газанфар был автором идеи загнать человечество в резервацию. Немало ученых, бизнесменов и политиков говорили примерно то же самое задолго до мятежа курариков. Однако книга была толково написана, освящена авторитетом «бабушки Биргит», иллюстрирована душераздирающими кадрами. Книга звала в спокойное бесконфликтное будущее — потому и приумножила ряды капитулянтов за счет травоядных обитателей с богатых, сытых миров.

На университетском семинаре Корунда, Лисанова и всех, кто собирался их поддержать, просто заклевали. Не давали возразить, свистели, называли убийцей, кровавым маньяком, фанатиком, предателем человечества. Безуспешные попытки Эдуарда и Кристо объяснить, как там было на самом деле, только разъярили толпу студентов и профессоров, убежденных в собственной правоте. Когда двадцатый или тридцатый однокашник принялся повторять: мол, порядочные люди не могут терпеть присутствие убийцы, Корунд вспылил по-настоящему.

— Поймите, идиоты, — закричал он, — травоядные обречены быть кормом. Если мы хотим выжить, надо почаще скалить клыки!

— Вы предлагаете человечеству стать стаей хищников? — с отвращением прогнусавила тетка-доцент. — Грызть друг другу глотки?

Учившийся на факультете астрополитологии Вальтер Ришар, друг Эдуарда, громко возразил:

— Не друг другу, а врагам нашей цивилизации. Словно не услышав его, научная дама надменно провозгласила:

— В цивилизованном мире нет места вражде и жестокости. То, что сделал Корунд, просто отвратительно!

Сразу несколько студентов подхватили: дескать, насилие отвратительно, поэтому они намерены набить морду негодяю Корунду. Это было весьма опрометчиво: лощеные сынки профессоров-гуманитариев плохо представляли, как непросто побить большого парня с периферийной планеты. Спустя минуту-другую буйные посетители фитнес-клубов хныкали с разбитыми носами, а Корунд сгоряча написал прошение исключить его из университета.

Тем вечером они с Геллой сидели возле пруда в городском парке и наперебой материли злую судьбу.

— Тебе-то грех жаловаться, — сказала вдруг Гелла. — Ты снова поступил как мужчина. Ты сильный, ты управляешь своей судьбой. А я сломалась, как последняя дура.