Призрак штрафбата - Дмитрий Морозов Страница 52

Ладар ухмыльнулся. Даже так, вы способны на тонкую иронию и сарказм? Ну, держитесь.

– Хорошо. Всё началось, когда я познакомился… Нет, всё началось с того, как в деревню, где я жил с родителями, пришла чума.

Он рассказывал подробно, вспоминая и переживая детали. О том, как умерли его родители, оставив ребёнка среди чужих, равнодушных ко всем сельчан. Как было страшно и одиноко, как отдавал в обмен на продукты весь нехитрый домашний скарб, как пытался устроиться на работу, как охотился, как ловил ящериц и жарил их на углях. И как, наконец, в его дверь постучался старый, умирающий от хитрого заклинания маг – маг, признавший его своим сыном и подаривший ему надежду. Надежду на лучшее.

Ладар говорил и говорил, временами замолкал, вспоминая пережитое, а иногда слова лились бешеным, яростным потоком, его рвало речами – и воспоминаниями. Ярость схваток и презрение власть имущих. Клеймо штрафбата и хождение по краю. Сложные рейды и хитрые интриги. Отчаяние человека, оказавшегося без рук, – и упрямство, не позволяющее ему покончить с собой. Игры аристократов, не желающих закончить кровавую войну, и хитросплетения льера Датима. Когда же он, наконец, выдохся и умолк, маг оборотней покачал головой:

– Интересно, очень интересно. Всё, что ты говорил – правда. Я следил за тобой. И о королевском доме, и о своей рыжей магичке, и о хитростях разведки ты говорил легко и свободно… Но один кирпичик в твоей стене постоянно выскальзывал, одной расцветки в твоей шкуре нет. О чём же настолько важном для себя ты умолчал, не побоявшись рассказать о тайнах сильных мира сего?

– Он умолчал обо мне. – В хижину, из тумана небытия неспешно шагнула Илис. В своей чешуйчатой броне, со змеями в волосах, с клинком, словно сотканным из первородной тьмы. Со всех сторон послышался торопливый шорох. Все оборотни стояли на коленях, и их мечи лежали перед ними на протянутых руках – рукоятью вперёд.

– Этот человек – мой. – Илис улыбнулась – просто и бесхитростно, как мог бы улыбнуться ребёнок. Впрочем, так умеют улыбаться и убийцы, всаживая нож в жертву.

– Прости, что не смогли понять этого сразу, Великая. – Рыжий оборотень опомнился и заговорил раньше других. – Мы готовы идти за твоим пророком…

– Он не пророк.

– Твоим посланником…

– И не посланник. – Илис рассмеялась, довольная шуткой. – Не стоит гадать, спросите прямо. Этот человек – мой возлюбленный. Я не имею права требовать, чтобы вы шли за мной – все и всегда приходят ко мне, и этого довольно. Я не могу требовать, чтобы вы слушали меня – мне достаточно, что последнее, что слышит любой на этой земле – это я. Но я прошу: дайте этому юноше шанс. Шанс перестать быть для вас чужаком.

Взметнулось марево небытия, и тонкая фигурка исчезла за изнанкой мира. Оборотни, помолчав, убрали оружие за пояса и вновь сели за стол. Ладар подумал – и доел краюху. Не то чтобы перестал бояться – просто уже два дня толком ничего не ел. Старейшина вздрогнул – и кивнул, бросив несколько слов в небольшой амулет, висящий на его шее. В двери показались девушки, торопливо заносящие блюда с яствами. К’Кайн ухмыльнулся, видя смятение на лице чужака, и указал на стол:

– Подобного окончания разговора не ожидал никто из нас, но обычай заканчивать совет застольем очень древен и очень мудр. Страсти бывают очень горячи, а ничто так не сближает, как общая еда. Подкрепись, не боясь подвоха: тебя ждут испытания на принятие в род, а для этого издревле используют лишь поединки. Тебе понадобится сила, а не хитрость.

Ладар тихонько вздохнул. Опять драка! Ну почему в род нельзя принять, например, после долгого и обстоятельного разговора? Хотя – для рода важней здоровые и сильные дети, а их не способен дать самый умный и всё знающий задохлик, сколько бы книг он ни прочитал. Ладно, поедим, хотя лукавит старейшина, переедать перед поединком не стоит. Но пару кусков мяса и несколько овощей лишними явно не будут…

Площадь посреди деревни Ладар при обходе домов с Тираной умудрился не заметить. Ну сходятся вместе несколько улочек, образуя небольшой пятачок утоптанной земли. Ни столба, ни больших, красивых домов в округе, лишь несколько глухих заборов из толстых бревен. Теперь же, в ожидании первого боя, он смог по-новому взглянуть на центр деревни. Глухие заборы оказались ведущими в дом молодёжи и дом воинов, и к тому же не такими уж и глухими: оборотни мигом разобрали брёвна, которые оказались не вкопанными в землю, а стоящими в каких-то хитрых подземных укреплениях, и уложили их лесенкой, за несколько минут соорудив две небольшие, но внушительные трибуны. На третьей стороне совершенно случайно оказался дом правителя, а накат из брёвен вместо крыши прекрасно выдерживал два десятка оборотней, с ловкостью белок взобравшихся наверх и устроивших себе прекрасные сиденья из брошенной сверху соломы. Остальные жители, не столь предусмотрительные, довольствовались свободными местами по краям улочек. Впрочем, многие женщины, кто помоложе, оказались на трибуне дома молодёжи, а кто постарше – дома воинов. Места хватило всем.

Ладар стоял на краю наспех огороженной площадки. Оборотни не стали устраивать помост, хотя при их силе и ловкости это наверняка было несложно. Не захотели – или опять обычай? Не все традиции оборотней нравились Аарху: стоять в одной набедренной повязке под взглядами хихикающих девушек, практически в открытую потешающихся над «безволосым воином», было обидно. Годы войны, хождение по краю, раны и смертельно опасные магические практики превратили его тело в стройную, худую фигурку, скорее мальчишескую, но не угловатую и нескладную, а тонкую и гибкую. Однако она здорово выделялась на фоне дышащих силой и мощью фигур молодых оборотней. Крылья свои он как можно плотнее прижал к телу, не желая демонстрировать в первом бою все свои преимущества. Трое молодых охотников посёлка стояли на трёх углах помоста, оставив ему последний, пустой угол. Жгуты мышц, пока ещё не таких больших, как у взрослых оборотней, но намного превосходящих габариты чужака. Шерсть, явно смоченная каким-то составом и потому подобная лёгкой броне, и гибкая пластика хищников перед прыжком. Больших, сильных хищников… пока сытых и желающих лишь поразвлечься с маленькой худосочной мышкой, попавшей к ним в сети, однако как быстро инстинкты убийц возьмут своё? Эх, Оорию бы сюда! Воительница могла по достоинству оценить такой бой – да что там, она бы первая кинулась на трёх противников, радостно оскалив свои клыки – и отсутствие оружия не было бы ей помехой. Ладар вспомнил их последний бой, долгий поцелуй и гибкое тело, выскользнувшее из его рук… А что, если?

К’Кайн неспешно поднялся, вскинул руку, призывая всех к молчанию. Никто не кричал, не шикал на толпу – оборотни были достаточно внимательны, чтобы практически мгновенно увидеть и оценить жест старейшины. Тот дождался полной тишины и заговорил негромко, но чётко и ясно – так, что его слова легко разносились по небольшой площади:

– Род Синего Волка! Мы долго жили вдали от иных рас, населяющих эту землю, однако наше одиночество закончилось. К нам пришёл человек. Не эльф, не дроу, обычный человек. Пришёл, чтобы стать одним из нас.

Староста сделал эффектную паузу, вглядываясь в недоумение, написанное на лицах соплеменников, и добавил: