Сын Сумерек и Света - Олег Авраменко Страница 52

Мы вышли из дома и направились к опушке леса. Небо над нами было чистым, безоблачным; верхний край огромного красного солнца нависал над побитыми ливнем оранжевыми кронами деревьев. То тут, то там виднелись согнутые и сломанные стволы, прибитые к земле кусты, трава была мокрая и помятая, вокруг было множество луж с тёплой и мутной водой.

Ветер дул с ночи, было свежо и прохладно. Мы с Брендоном шли, куда глаза глядят, курили и разговаривали. В основном вспоминали о днях минувших, но, утолив свою жажду по прошлому, как-то незаметно перешли к делам насущным.

— Всё это порядком задолбало меня, — сказал Брендон, когда речь зашла о его борьбе за престол. — К счастью, теперь я вне игры.

— Нашёл какой-то выход? — поинтересовался я.

Брат ухмыльнулся:

— Выход сам нашёлся. С твоим появлением.

Я вопрошающе взглянул на него:

— Ты серьёзно?

— Конечно! Ты старше меня, обладаешь Силой нашего прадеда. Тебе и карты в руки.

— Ну, уж нет! — решительно произнёс я. — В ваши игры я не играю.

— А тебя никто спрашивать не будет. С возвращением ты автоматически становишься лидером оппозиции, то есть занимаешь моё место. Ведь отец назначил меня наследником престола из-за того, что ты был признан погибшим.

— То был только формальный повод.

— Теперь это не имеет значения. Отец публично объявил, что видел тебя следующим королём Света, и люди запомнили его слова. За годы отсутствия ты стал настоящей легендой, Артур. Твои прежние грехи прощены и забыты, никто уже не вменит тебе в вину ни связь с Дианой, ни чрезмерную любовь к Сумеркам, ни увлечение идеями Мирового Равновесия. Для большинства наших родственников ты более предпочтительная кандидатура на престол, чем я. На твою сторону перейдут многие из тех, кто сейчас ещё колеблется.

Я покачал головой:

— Нет, брат, ничего не получится. Я не собираюсь оспаривать отцовскую корону. У меня и так забот хватает. Учти, что я не только нашёл Источник и не только заполучил Силу нашего прадеда. Ещё я обнаружил мир с устойчивой и многочисленной колдовской общиной. Понимаешь, что это значит?

Брендон вдруг остановился, как вкопанный, и устремил на меня восхищённый взгляд:

— Чёрт побери! Основание нового Дома!

— Вот именно. Неужели ты думаешь, что я променяю эту почётную миссию на весьма сомнительную честь свергнуть с отцовского престола нашего старшего брата?

Брендон вздохнул:

— Твоя правда, Артур. Я бы ни за что не променял… Но тебе не обязательно вступать с Амадисом на тропу войны. Ты можешь раскурить с ним трубку мира и признать его законным королём Света. Твоя поддержка внесёт раскол в ряды оппозиции и положит конец распрям в нашем Доме. Сейчас обстоятельства изменились.

— В какую сторону?

— Несомненно, в лучшую. Королева Рахиль действует весьма решительно. Она разогнала банду дружков и любовниц Амадиса, которые правили за его спиной, и начала наводить в Царстве Света порядок. Я уверен, что в скором времени обстановка в Доме нормализуется.

— Почему тогда ты сам не помиришься с Амадисом?

— Не могу. Я его ненавижу. Это наши личные счёты.

— Ой ли? — скептически осведомился я. — С трудом верится. Если твои претензии на престол поддерживает дед Янус, всегда такой осторожный и осмотрительный, то в Царстве Света творится сущий бардак. И твои уверения, что…

Тут я умолк, почувствовав слабое давление на мозг. Со мной кто-то пытался связаться — но не через Самоцвет, который я перекодировал, чтобы меня не дёргали раз за разом родственники и знакомые. Вызов шёл через мой Образ Источника, нёсся из бесконечности от специально настроенного на него зеркальца.

— Морган? — отозвался я, привычным жестом давая брату понять, что я на связи.

«Нет, лорд Кевин, — последовал мысленный ответ, одновременно знакомые и незнакомые обертоны которого вызвали у меня сильное волнение. — Это я, Дана».

Будто тупая игла вонзилась в моё сердце, и оно болезненно заныло. Что это со мной? Проклятье!..

«Минуточку, принцесса», — послал я мысль в ответ, затем повернулся к Брендону и спросил: — При тебе есть зеркальце?

Тот молча развёл руками.

Тогда я подошёл к ближайшей луже и наложил на неё чары, изменившие физические свойства отражающей поверхности. Синее небо, жёлто-красная листва соседних деревьев и моё лицо на мгновение стали видны в луже намного чётче, почти как в зеркале. Потом по её поверхности пробежала мелкая рябь, смазывая отражения предметов, она стала матовой, а ещё через несколько мгновений туман расступился, и я увидел лицо Даны в обрамлении вьющихся огненно-рыжих волос.

Даже беспристрастный наблюдатель мог смело назвать Дану красавицей — а я, на свою беду, не был беспристрастным. Я чуть не задохнулся от наслаждения видеть её, смотреть в волнующую глубину её изумрудных глаз, трепетно прикасаться своим сознанием к её сознанию… Паршиво я настроил зеркальце — оно устанавливало слишком тесный контакт, пропускало эмоции. С Образом Источника нужно быть осторожнее, он слишком мощный.

— Милорд, — произнесла Дана растерянно. — Я вижу вас… как будто снизу вверх.

— Прошу прощения, принцесса, но пришлось воспользоваться лужей. Других зеркальных поверхностей не было.

Дана кивнула и перевела взгляд немного в сторону. В её глазах застыл немой вопрос.

Я повернул голову и увидел рядом с собой Брендона. По всем правилам ему следовало отойти в сторонку, чтобы не мешать мне. Но он не сделал этого — а я, разумеется, не стал его прогонять.

— Это мой брат Брендон, принцесса, — ответил я, и Брендон вежливо поклонился.

Вопреки моим ожиданиям, Дану совсем не удивило, что у меня есть брат.

— Очень приятно, милорд, — сказала она.

— Рад знакомству, принцесса, — ответил Брендон. — Я вам не помешаю?

— Ни в коей мере, — заверила его Дана и вновь посмотрела на меня. — Лорд Фергюсон любезно позволил мне воспользоваться его зеркальцем. Я хотела спросить вас про Колина.

— А что с ним?

— Это я и хочу выяснить. Сегодня с утра я видела его. Он очень изменился.

— Конечно, изменился. Война сильно меняет людей.

Дана отрицательно покачала головой:

— Колин изменился со времени нашей последней встречи, вчера вечером. За одну ночь его будто подменили. Он показался мне совсем другим человеком.

— А именно?

— Это трудно описать словами. Внешне он остался таким же, как был, но… у меня создалось впечатление, что он стал старше. И когда мы разговаривали о вас… о том, как вы прошли к Источнику, у Колина был такой вид, словно это произошло очень давно, несколько лет назад.