Магия обреченных - Варвара Клюева Страница 52

Лорд Хедриг отличался цельностью натуры. Приняв решение, он ему следовал и, как правило, доводил дело до конца, не растрачиваясь на всякие глупости, вроде сомнений и сожалений. Но он был весьма близок к тому, чтобы пожалеть о своем приезде на Большую встречу. Во времена его молодости это празднество было гораздо менее помпезным, но более осмысленным. Лорды и маги делились своими радостями и бедами, советовались, заключали соглашения, сговаривали детей, определяли магически одаренных сыновей в обучение к тому или иному Верховному лорду. А главное – праздник целиком и полностью был внутренним делом сгорнов. Столы не ломились от яств, вокруг не суетились услужливые лакеи, гостей не ждали шатры с удобными ложами для ночлега и отдыха, зато и не витал в воздухе дух пустого позерства, тщеславия и чванства, присущий сборищу нагорнов.

Лорд Хедриг с первой минуты чувствовал себя неуместным на этом пиру. Другие горные лорды прибыли сюда со свитой, во вместительных повозках, запряженных тремя, а то и четырьмя айранами, с сундуками, полными роскошной одежды. Они непрерывно занимались тем, что пускали друг другу пыль в глаза, а на лорда Хедрига смотрели с неприкрытой жалостью. Гордость Хедрига отчаянно страдала. Не раз и не два ему пришлось напомнить себе, что он приехал сюда не для того, чтобы состязаться в бахвальстве с собратьями, заразившимися пороками нагорнов, а по делу, связанному с выживанием рода.

Дело между тем не клеилось. Лорд Региус с самого начала Встречи развил поразительную активность: переходил от одной группы гостей к другой, рассаживал их, расспрашивал о жизни, потчевал вином и закусками, словом, вел себя как хозяин нагорнийского празднества, то есть по меркам Большой встречи крайне нелепо. Но больше всего раздражала не наглость, с которой лорд Региус лез на первое место там, где первых и последних не могло быть по определению, а его неуловимость. Хедриг следил за придворным магом неотрывно, но никак не мог улучить минутку, когда тот остался бы один. Можно было, конечно, присоединиться к какой-нибудь группе, которую развлекал самозваный хозяин, и попросить его о разговоре наедине, но Хедриг не хотел, чтобы гости чесали языками, гадая, что нужно одичалому горцу от прославленного мага. Лорд Региус выкупил Хайну не сам, а действуя через владыку нагорнов; похоже, он скрывает от других магов свой интерес к жертвам Бледной нежити и вряд ли будет доволен, если Хедриг даст пищу для разговоров, поставив под угрозу его секрет. В сердцах, пожалуй, может и от сделки отказаться, а этого допустить никак нельзя. Деваться некуда – остается только есть, пить, слушать хвастливые речи товарищей по застолью да ждать удобного случая.

Наелся лорд Хедриг, привычный к скудному рациону, быстро. Напиваться ему было не с руки – требовалось сохранять ясный рассудок для переговоров с придворным магом. Речи сотрапезников нагоняли на него скуку. А удобный случай все никак не подворачивался. Не зная, чем себя занять, Хедриг от безысходности стал наблюдать за слугами-нагорнами, суетившимися у пиршественных столов. Вскоре его внимание привлек толстый нагорн в богатом платье, который вел себя довольно странно. Не бегал с блюдами и салфетками, не зажигал светильников, не отдавал распоряжений слугам, а тихонько, явно стараясь не привлекать к себе внимания, ходил от стола к столу, ненадолго задерживался у некоторых, прислушивался к разговору и шел дальше.

Сначала лорд Хедриг подумал, что это еще один дешевый трюк, призванный поразить воображение простоватых, с точки зрения торгашей, горных лордов. Выразит кто-нибудь из гостей пожелание: «Эх, сейчас бы плошку арула!» – толстяк подслушает, отправит слугу на кухню, и пожалуйста: арул на столе, гости разевают рты в немом восторге, а нагорны тешат самолюбие, посмеиваясь над их простодушным изумлением. Но две детальки в эту картину не вписывались. Во-первых, толстяк останавливался не у всех столов, а во-вторых, подобно самому Хедригу, то и дело посматривал в сторону лорда Региуса.

Заинтригованный, лорд Хедриг постарался разглядеть лицо нагорна, наполовину скрытое пышной растительностью, и с удивлением обнаружил, что оно ему знакомо. Да это же гнусный пройдоха, который приезжал к нему за Хайной! Интересно, что делает первый советник владыки нагорнов на празднике, который к нагорнам не имеет ровно никакого отношения? И почему он шпионит за лордом Региусом и другими магами?

Рука Хедрига незаметно коснулась айкасов, висевших на поясе. Осторожно, стараясь, чтобы невидимый магический луч случайно не попал ни на кого из сгорнов, старик направил один из камушков на толстяка. Ничего. Пустота. Если верить айкасу, нагорн пребывал в глубоком обмороке. Лорд Хедриг усмехнулся – стало быть, дошлый советник научился пользоваться подарком, который старый горец сделал ему в приступе благодушия после глотка коварного бальзама. Вот шельмец – нигде своего не упустит!

Но усмешка очень быстро сползла с лица лорда Хедрига. Ему вдруг пришло в голову, что, обретя способность скрывать свои мысли, чувства и намерения от магов, советник стал опасен. По натуре он хитер и злобен. Кто знает, какой подлый замысел вызревает сейчас под маской благочестивой любезности? Зачем первый советник явился на Большую встречу сгорнийской знати?

Первым побуждением лорда Хедрига было вывести негодяя на чистую воду. Привлечь к нему внимание Верховных лордов, рассказать о фокусе, который он, Хедриг, проделал три с половиной солнца назад при помощи Красного айкаса… Но тем самым он навлечет на себя справедливый гнев лорда Региуса. Ни один из магов не обрадуется, узнав, что какой-то владетельный лорд самовольно распорядился его – мага – Айкасом, да еще для заклинания, ограничивающего власть этого самого мага. Не говоря уже о том, что признание лорда Хедрига вызовет у Верховных лордов вопросы. В частности, а зачем к нему приезжал советник владыки нагорнов? Лорд Региус не поблагодарит его за честный и откровенный рассказ. И не захочет иметь с ним дел.