Беглец в жизнь - Ростислав Гельвич Страница 52

Некромаг, наконец придавший своему телу нормальное положение, обернулся… и узрел лишь спину карабкающегося на мачту моряка. Тусклый лунный свет выделял светлые волосы, длиной примерно до ушей. Больше ничего не было видно.

– Спасибо, что ли… – неуверенно произнес Альфаран.

Желудок, наконец осознавший себя пустым, позволил своему хозяину передохнуть, и юнкер-лейтенант, слегка ежась от зябкого ветра, прошел на корму корабля. Вдали яркими огоньками сиял порт. Корабль покачивался. Вид был завораживающий: море и далекие огни. Они отвлекали от всех проблем.

В конце концов, устав терпеть прохладу, юнкер хлопнул себя по бокам и решил вернуться в каюту. Однако, войдя внутрь, он увидел сидящего на стуле капитана.

– Альфаран, да? Вижу, что тоже не спишь. Разделишь со мной поздний ужин? Поговорим за жизнь, и вообще… нам семь дней друг с дружкой плыть.

– Не откажусь.

Мундир уже вполне высох и, несмотря на некоторую помятость, выглядел все еще вполне прилично. Быстро одевшись и приведя себя в порядок, некромаг направился в кабинет к капитану. Конечно же, сабля осталась в каюте – не таскать же ее всюду?

Стол, на котором днем находились бумаги, теперь был заставлен металлической посудой. Надо сказать, что запахи из этой посуды шли отменные.

– Суп рыбный. Картошка, тушенная с мясом. Ну и вино – куда ж нам без него? – щедрым жестом капитан указал на стул и дождался, пока гость сядет. – Ну, давай за то, чтоб доплыть быстро и без происшествий!

Он торжественно поднял над собой железный стакан с вином, выпил почти все, но остаток выплеснул наружу, в открытое окно.

– Обычай такой. Чуть-чуть от первого стакана – морю надо подарить. Но именно чуть-чуть… ладно. Ты чего такой скованный-то?

Альфарану, в самом деле, было не по себе. И в самом деле, не странно ли такое проявление гостеприимства к практически незнакомому человеку?

Казалось, что капитан угадал мысль.

– Да не мандражуй ты, я всегда так. Повторяю, нам седмицу вместе плыть. Не лучше ли сразу разрешить, кто есть кто?

– Лучше, – кивнул Альфаран и так же залпом выпил стакан вина.

– Ну вот и отлично, – капитан снова улыбнулся. – Не каждый день я перевожу людей, знаешь ли! Обычно королевские грузы, это еда или инструменты – ну то, что нужно на руднике, проще говоря. А вообще, чего это тебе выдали бумагу на право бесплатного плавания? Обычно же юнкера сами оплачивают.

– Отличился я, ну генерал-лейтенант рол Арртоно за меня словцо замолвил, и вот выдали. Вкусный, кстати, суп.

Седое лицо снова расплылось в ухмылке:

– Это не мне, это повару… м-да. А имени-то у тебя родового почему нет-то?

Разговор длился долго. Сначала неспешно и тихо, но после двух опустошенных графинов вина он усилился, подобно ручью в горах. Закончилось все тем, что спящего на стуле Альфарана разбудил упрямый луч солнца, уже несколько минут бивший в здоровый глаз.

С хрустом зевнув, некромаг открыл тот самый глаз и громко выругался. Наступил первый день плавания.

Нет, в остальные семь дней не было ничего особо запоминающегося. Ну если не считать особым случаем шторм, который стряхнул в море того самого татуированного матроса… капитан рассказал по этому поводу презанимательную историю.

Торка (так звали матроса) ветром скидывало уже далеко не раз. Впервые это с ним произошло довольно давно, в пятнадцать лет.

– Ну, так вот… упал он, значит, только теперь уже с мачты, и головой на палубу. Все позабыл! Ну, натурально младенец!

– Во, во, – сидящий на бочке матрос кивнул, отправляя в рот виноградину – Не будь кэпа, быв я бы идиётом яким…

– Ну что, откормили мы его, выходили, выучили. Таким, как прежде, стал. Только говорит теперь – сам видишь как!

– Вижу! – усмехнулся Альфаран и поднял голову вверх, любуясь на звезды. Шел пятый день, а точнее ночь.

Поутру же некромаг смог увидеть далекие-далекие скалы, в окуляре подзорной трубы казавшиеся щепочками. Уже тогда ему стало понятно – уютом на Корумусе даже и не пахнет.

…Рано утром, часов так в шесть, корабль наконец подошел к пристани. В густом как сметана тумане ярко и отчетливо виднелся лишь маяк, дымивший потушенным недавно костром. Сама же пристань, стоявшая на песочном побережье, была рассчитана на один корабль – что неудивительно, капитанам, не находящимся на королевской службе, причаливать к Корумусу было запрещено. Кроме, конечно, особо чрезвычайных ситуаций, но даже если такая и случится, то посланник обойдется шлюпкой.

Повнимательнее приглядевшись, Альфаран переобулся в тяжелые кованые сапоги с массивной подошвой – песочное побережье особой протяженностью не отличалось, через некоторое расстояние переходя в жесткую землю, усеянную галькой.

Некромаг сошел в мягкий песок и оправил плащ. Погода поражала зябкостью, и он был как раз кстати. К слову, контраст, по сравнению с портом Ариоха, был явным. Всего лишь несколько людей, и почти полнейшая тишина.

Неглубоко, не выше середины икры, проваливаясь в песок, Альфаран наконец вышел на твердую землю. Только сейчас он подумал, что неплохо бы спросить дорогу к руднику, однако, обернувшись, он не увидел никого – даже корабль был еле-еле виден из тумана.

Остров Корумус не был таким уж большим. Размерами всего лишь двадцать верст в длину и тридцать в ширину – в большинстве своем он был покрыт скалами и расселинами. Воистину, даром богов стало место, на котором можно было поставить первое здание – бараки, из которых человек начал отвоевывать себе место. И получалось это у него очень хорошо, с каждым годом скалы отдавали свою территорию людям, и глубже были шахты, и больше добывалось ценных ресурсов… Корумус, в некотором роде, был виноградной кистью, висящей посреди колючего терновника. Вкусно – а попробуй, возьми.

Добывалось золото. Были и серебряные жилы, но мало, и уже с года на год они должны были иссякнуть. Конечно, и твердейший камень – как побочный эффект разведки. Но основной объем добычи оттягивал на себя эртог. «Отауроновым металлом» называют его кузнечных дел мастера.

Согласно легенде, как-то раз напали на этот хрупкий мирок зловредные демоны во главе со страшным своим повелителем. А кому же защищать всех, как не богу войны? Вот и пошел Отаурон на бой с полчищем врагов. Долго длилась битва, и хоть будучи богом, перебив почти всех недругов, храбрый воин устал. Устал и пропустил удар повелителя демонов. Конечно же, просто так он этого не оставил, сразу же разрубив своей секирой поганую тварь, но кровь из раны Отаурона упала на землю и образовала эртоговую руду.

Сам по себе эртог не был особо прочен или крепок, хотя все же эртоговый меч ценился гораздо выше меча стального. Но вот уже сплав эртога со сталью, при тщательной магической обработке, являл миру нечто неописуемое. Твердейший доспех, облачившись в который можно смело идти в гущу битвы, и доспех скорее промнется, чем треснет. Или меч, который скорее перерубит врага пополам, чем хоть немножко зазубрится. Но всему своя цена – эртога было не так уж и много, а сплав требовал внушительного количества этого металла. Именно поэтому Корумус был подвергнут такому режиму безопасности. Иначе – никак.