Лестница в неизвестность. Том первый - Вера Чиркова Страница 52

– Так пусть Никита снимет им квартиру… – присев на краешек дивана, задумалась повариха.

– Во-первых, они из небольшого городка, живут в своем домике и в таких квартирах еще не жили. – начала загибать пальцы Софья, – Разумеется, они не дикари, но все мы знаем, сколько может натворить человек, не привыкший все время помнить, что нужно туго закручивать краны. Во-вторых, они явно надеются, пока мать не найдет работу, полностью жить на обеспечении брата.

– Ну это и понятно, – вздохнула Петровна, – так уж нашими прадедами заведено… сыновья всегда мать-вдову до смерти кормят, а сестер – до замужества. А насчет квартиры… раз им привычнее в доме, пусть живут у меня? И мне спокойнее, не ездить дом проверять, и Никите. Да и работу им можно всем устроить, в приюте. Там вроде хорошо платить обещают, все мои соседки враз бездомных собак полюбили.

– Четвертая голова оказалась самой светлой, – констатировала Дина, – тогда я сама буду вам платить за аренду.

– А я не возьму, – фыркнула, поднимаясь, повариха, – ишь, чего удумала. Я тут живу в хоромах на всем готовом, а с вас за дом деньги брать начну! Тем более за Никиту! Он меня всюду беспрекословно возит, и в магазины, и на рынок. Так вы идете обедать?

– Идут, – поднялась Дина и кивнула помощницам, – перерыв.

Но уйти отдыхать ей не пришлось, все-таки захватили, завертели внезапно ставшие неотложными дела, и из дома они с Русом вырвались только в сумерках.

Пока ехали в поселок, Дина держала на коленях Майка, гладила пушистый мех и негромко рассказывала мужу о всех проблемах их маленького государства. Про Никиту и Петровну, про кузена Ирины, к которому, подумав, отправила Диму. Нечего решать сгоряча, узнав, что внук уговаривает стариков пустить его с семьей в комнату Ирины, чтобы он мог сдавать свою однушку. Они ждали второго ребенка, жена уже ушла в декрет и денег не хватало.

– Ты понимаешь, с виду вроде все правильно, старикам было бы легче и веселее, мальчику уже четвертый год, с ним можно гулять и разговаривать… но они просто в панике. Даже готовы отдать свою квартиру, жить вместе с Ириной в служебной, лишь бы не с невесткой. Как выясняется, она большая лентяйка… весь день сидит в соцсетях, обсуждает чужие проблемы, а малыш ест немытую морковку и сухой хлеб. Только к вечеру быстренько сварит какой-то суп или кашу и потом рассказывает мужу, как устала. А он ей верит… ведь когда сам остается дома, то делает малышу разные пюре и котлетки, три раза водит гулять и два раза купает. Тут и джинн бы упал.

– Что сказал Дима?

– Отчета пока нет, они наблюдают. Но мне почему-то кажется, что тут глухая стена. Ничем ее не пронять… и даже я не смогу дать безопасную установку. Она ведь идет на обман вполне сознательно, ей так удобно жить. Все заботы на муже, ей нужно только прятать концы. А хуже всего знаешь, что? Как сказала Ирина, ребенок плохо разговаривает, а мать с ним не занимается. Времени якобы не хватает. Но на самом деле это срабатывает подсознательная защита… от разоблачения. Если она его научит говорить, он расскажет отцу, что питается всухомятку.

– Нужно подумать… – Рус свернул к шлагбауму и тот тотчас перед ним поднялся, – а сейчас забудь про всех. Ты приехала отдыхать и восстанавливать истраченные нервы… вот и начинай прямо отсюда. Я везу ведро мяса, огромный пакет рыбного филе и ящик апельсинов. Собираюсь два дня жарить шашлык, пить свежий сок и сидеть в бассейне. Повара могут нарезать салатов… но никаких супов.

– Замечательно, – засмеялась Дина, ошеломленная грандиозностью его планов.

Однако Рус полностью выполнил свою программу и даже больше. К вечеру субботы он съездил куда-то и привез несколько больших коробок мороженого, еще горячих хрустящих вафель и свежей, душистой как летом клубники. Кормил этим лакомством жену, и, нежно целуя ее липкие от сладостей губы, всерьез утверждая, что нет лучшего лекарства от стрессов.

Дина чувствовала себя самой счастливой на свете именинницей и ничуть не насторожилась, когда заметила что разговаривать по телефону Рус ушел подальше от дома. Да и не был он ни встревоженным, ни просто задумчивым, вернувшись на веранду, где они устроили пикник.

Только ночью, во сне, яро ругался с кем-то на диком сленге из немецкого и голландского языков, утверждая, что ничего не знает и ничего не брал.

– Рус… почему ты надел ментальный амулет? – понаблюдав за любимым мужчиной, спросила Дина прямо, когда он принес на столик первую порцию шашлыка.

– Динь… – маг уронил палочки на стол и ринулся к ней, – прости… это не какой-нибудь секрет… просто не хотел портить тебе отдых.

– А он испортится? – внимательно смотрела девушка в любимые глаза.

– Ну… по крайней мере омрачится, – неохотно признал Рус.

– Тогда снимай, – велела она, даже сквозь защиту артефакта ощущая досаду и горечь, полыхнувшие в душе мужа.

– Зря ты… – огорченно бормотал водник, стаскивая с шеи подвеску и пряча в коробочку.

Но Дина слушала не слова, а чувства. И они ей не нравились. Сырой повителью оплетала глухая тоска светлое, солнечное тепло, еще вчера царившее в душе любимого. И меркли под ее тяжким покровом и ясное, в кои-то веки небо и нежная прелесть проклюнувшихся на клумбе крокусов, и потрясающий запах шашлыка.

Непонятным оставалось лишь одно, когда, в какой момент она проросла, эта назойливая гадость?

– Динь… – прошуршал над ухом виноватый шепот и теплое дыханье коснулось ее щеки, – не нужно… Это просто дурацкая совесть… я сейчас возьму себя в руки, и все пройдет.

– Что? Какая еще совесть? – нахмурилась она, – я не помню ни одного твоего движения, за которое можно чувствовать вину.

– Да их и нет… но как оказалось, быть палачом все-таки тяжелее, чем я считал раньше. Хотя ту старуху тоже приговорил… но исполнили другие. У меня не хватило сил.

– Значит, – сразу сообразила магиня, – вечером ты получил новость… о своих наказанных. И кто?

– Младший… отвезли в больницу. Сейчас делают операцию. Но мне не его жаль… врачей.

– Неужели пенек не придумает, как отвести от них подозрение?

– Ты обещала не звать его так.

– В лицо. За глаза – не обещала… но раз тебе неприятно, не буду. Так почему они не шевелятся?

– Шевелятся, не волнуйся. Все будет, и пресс-конференция для репортеров, и уважаемый профессор. Но сейчас хирурги стоят с инструментами в руках под прицелом телохранителей Малюгина старшего.

– Ну да, – зло фыркнула Дина, – проследить, чем занимается отпрыск, он охраны не нашел, а теперь шуршит как крыса. Но раз ты все это знаешь… выходит наши за этим следят?

– Конечно.

– Тогда мы там не нужны и можем ни о чем не беспокоиться. Значит переставай себя изводить… а то приму свои меры.

– Нельзя так пугать родного мужа, – невольно улыбнулся Рус, – я и так не извожусь… однако совсем выбросить из головы не могу… но обещаю постараться.