Кодекс убийцы - Елена Малиновская Страница 51

Я шагнул к окну и с усилием раздвинул занавески. Сноп света выхватил из темноты кресло, почему-то опрокинутое, и целый ворох бумаг на маленьком столике.

– Кажется, тут что-то искали, – отметил Борг, подходя ближе и поднимая с пола один из листов, видимо, вырванный из какой-то книги.

– Хотелось бы знать – нашли ли, – пробурчал я, прислушиваясь к окружающей тишине.

Дом словно вымер. Ни слуг, ни людей Зиргия, никого из семьи. Как-то не так я представлял визит сюда.

– Женщина пошла туда. – Борг уверенно ткнул пальцем по направлению к библиотеке, в которой Флокса все эти дни проводила допросы. – Я думаю, она может ответить на некоторые твои вопросы.

– Надеюсь. – Я тяжело вздохнул и тихонько втянул в себя воздух, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Нет, ни намека на смертельную магию моего противника. След Дани вел к лестнице и терялся на втором этаже, но туда подняться я всегда успею. Борг прав, сначала побеседуем с Тайрой.

Вдова словно ожидала нашего появления. Они сидела в обнимку с початой бутылкой вина, и отсутствие бокалов ее совершенно не смущало. При нашем появлении Тайра сделала изрядный глоток и без малейшего удивления в голосе произнесла:

– Это опять вы? Сударь Шени, моя дочь ждет вас на втором этаже, в кабинете моего покойного мужа. Поспешите, Дани вряд ли обрадуется, если вы заставите ее ждать.

– Обойдется, – невежливо оборвал я вдову. Подвинул стул и без спроса сел напротив женщины. – Рассказывайте!

– Что именно? – Тайра подняла бутылку и сквозь темное стекло посмотрела на Борга, который смущенно засопел от такого проявления внимания. – Мне кажется, вы и так все уже прекрасно знаете.

– Что тут произошло? – Я с трудом удержался, чтобы не сорваться на крик. – Где все слуги? Где люди Зиргия?

– Все ушли. – Тайра печально улыбнулась. – Начальник городской стражи был так любезен, что выгнал всех прочь. И правильно сделал. Негоже семейные трагедии выставлять на суд людской.

– Семейные трагедии? – Я недоуменно нахмурился. – О чем вы?

Тайра еще раз отхлебнула из бутылки.

– В моей семье за последние дни произошло слишком много трагедий, – устало заметила она, зябко передернув плечами. – Причем убийство своего мужа я отношу скорее к радости, чем к несчастью. Но… Как больно узнать, что в родной дочери все эти годы скрывалось кровожадное чудовище. Проклятье моего рода воплотилось в Дани. И теперь вряд ли она остановится, пока не убьет всю свою семью.

– Какое проклятье? – глухо спросил я, уже догадываясь, каким будет ответ.

– Вы же видели ее медальон – фигурку птицы. – Тайра говорила так медленно, что мне нестерпимо захотелось как следует встряхнуть ее за плечи, заставить очнуться от сонной апатии. – Он передается в моем роду от бабушки к внучке. Меня миновала печальная участь стать его обладателем. Оно и к лучшему. Дело в том, мой дорогой сударь, что взять его в руки способна лишь та, у которой душа принадлежит богу-отступнику. Иначе медальон обожжет руки до костей. Долгие века его никто не надевал. Моя матушка, хоть и имела некоторое отношение к черному колдовству, не могла носить его, хоть и очень хотела этого. От малейшего прикосновения к фигурке на коже вздувались жуткие волдыри. Мать плакала от боли, пытаясь привыкнуть, заставить медальон ей подчиняться. Она так мечтала с его помощью проучить отца, поставить его на место и запретить когда-либо поднимать на нее руку. Все зря. А Дани…

Тайра запнулась и надолго замолчала, жадно припав к бутылке. Я переглянулся с Боргом. Неужели мне придется сражаться с настоящей ведьмой? Ох, не уверен, что моего магического мастерства хватит на подобный поединок.

– Однажды я без стука вошла в свою комнату, – продолжила Тайра после приличной паузы. – Моя мать к тому моменту давно удалилась в земли мертвых, оставив мне в наследство деревянный ящичек с талисманом. Я много раз порывалась сжечь его или выкинуть, но каждый раз при таких мыслях у меня начиналась настолько сильная мигрень, что приходилось несколько дней провести в постели. Поэтому через некоторое время я смирилась с наличием этой дрянной вещи в своей жизни. Иначе не уверена, что мне удалось бы тогда остаться в здравом уме. Тем большим был мой ужас, когда я увидела, как моя пятилетняя дочь играется с талисманом. Не знаю, как она его нашла. Это было практически невозможно! Не иначе, как медальон сам ее позвал. Стоит ли говорить, что Дани без проблем брала эту гадость в руки, не боясь обжечься. Конечно, я отругала ее и даже впервые в жизни отшлепала за то, что она без спроса зашла в мою комнату. Но все попытки перепрятать медальон ни к чему не приводили. Дани моментально находила его. И… И я сдалась. Против судьбы не пойдешь.

– Сдались? – переспросил я с нехорошей ухмылкой. – Или обрадовались? Тирн с самого начала превратил вашу жизнь в кошмар. Бил и унижал вас, обращаясь хуже, чем с животным. Вы наверняка предполагали, что он попытается проделать то же самое и с вашей дочерью, стоит ей немного подрасти. Надеялись где-то в глубине души, что Дани отомстит за вас? Совершит то, на что у вас не хватило духа?

Тайра опустила голову, пряча влажный блеск глаз.

– Вы правы, – так тихо, что мне пришлось сильно напрячь слух, призналась она. – Я мечтала, что Дани вырастет и поставит Тирна на место. Вырвет меня из этого кошмара. Но… Я даже представить себе не могла, что все произойдет так… так ужасно. И что ее гнев обрушится на ни в чем не повинных людей. Почему, Шени, почему она прокляла Хадиша? Это ведь тоже ее рук дело. Она не могла не видеть, что с ним я счастлива.

– Дани упоминала, что Хадиш приставал к ней, – сухо сказал я.

– Неправда!

Тайра вскочила с кресла, не обратив внимания, что бутылка вина упала с ее колен и покатилась по полу, оставляя на светлом ковре красную полосу.

– Хадиш никогда до нее и пальцем не дотронулся! – задыхаясь от возмущения, почти закричала вдова. – Клянусь! Он не способен на это!

– Откуда вы знаете? – Я вальяжно откинулся на спинку стула. – Вы способны читать его мысли? Или, быть может, вы ни разу не оставляли Хадиша наедине с Дани? Неужели дочь никогда вам не жаловалась? Или вы предпочитали не обращать внимания на ее мольбы о помощи? Впрочем, вам не привыкать быть слепой и глухой. Долгие годы вы закрывали глаза на то, как Тирн обращался с Дани. Знаете, если у нее черное сердце, то у вас его просто нет.

Тайра побледнела, хотя это казалось почти невозможным. Ее губы сложились в одну тонкую бескровную линию. От расширенных зрачков глаза были почти черными.

– Я… – запинаясь, пробормотала она. – Я… Я не знаю. Дани, бывало, болтала всякое. Но… Разве могла я ей верить, зная, кем она является на самом деле? Она же колдунья, мало ли что навыдумывала.

Борг впервые за все время разговора пошевелился и презрительно сплюнул сквозь зубы грязное ругательство. Тайра затравленно оглянулась на него и неожиданно тихо заплакала. Она закрыла лицо руками, поэтому я видел лишь, как тряслись ее плечи, и слышал сдавленные рыдания. Но утешать ее у меня не было ни малейшего желания.