Череп со стрелой - Дмитрий Емец Страница 51

Из дневника невернувшегося шныра

В день, когда Сашка с Даней собрались в парный нырок, Рина отправилась с утра в свою прежнюю поликлинику рядом с домом Мамаси. Ей нужна была справка в бассейн, открывшийся в коттеджном поселке по ту сторону шоссе.

С ней вместе в электричке ехала Фреда, которая всю дорогу доставала по телефону свою маму. Мама почему-то называла Фреду Людой. Фреда же вела себя так, словно сама была мамой своей мамы. Опекала ее, во всем ее подозревала и то и дело произносила строгим голосом: «Это не забудь! То сделай! Сколько раз тебе говорила!»

Наконец у Фреды закончились деньги на телефоне, и она была временно оставлена без руководства. Фреда извлекла из сумочки какую-то книгу и, закутав ее в шарф, чтобы Рина не видела названия, уткнулась в нее. Рина решила, что это любовный роман или опять «Учебник стерв», но потом ей удалось подглядеть, что это Шуман, «Мир камня», одна из настольных книг шныров.

«1. Элементы: алмаз, висмут, графит, золото, медь, мышьяк, платина, сера, серебро.

2. Сульфиды: антимонит, аргентит, арсенопирит, аурипигмент, блеклая руда, борнит, бурнонит, галенит, киноварь, кобальтин, ковеллин, красная серебряная руда, леллингит, марказит, молибденит, никелин, пентландит, пирит, пирротин, реальгар, станнин, сфалерит, халькозин, халькопирит, хлоантит.

3. Галогениды: атакамит, галит, карналлит, криолит, сильвин, флюорит.

4. Оксиды и гидроксиды: анатаз, браунит, вольфрамит, гаусманнит, гематит, гетит, гиббсит, диаспор, ильменит, касситерит, кварц, корунд, куприт, лимонит, магнетит, манганит, опал, пиролюзит, псиломелан, рутил, урановая смола (настуран), франклинит, хризоберилл, хромит, цинкит.

5. Нитраты, карбонаты, бораты: азурит, анкерит, арагонит, борацит, витерит, гидроцинкит, доломит, кальцит, магнезит, малахит, родохрозит, сидерит, смитсонит, стронцианит, церуссит.

6. Сульфаты, хроматы, молибдаты, вольфраматы: ангидрит, англезит, барит, вольфрамит, вульфенит, гипс, крокоит, молибденит, целестин, шеелит».

– Ты это читаешь? – поразилась Рина.

– Это ТЫ читаешь! Я это знаю наизусть. Еще вопросы есть? – сердито отозвалась Фреда и захлопнула книгу перед ее носом.

С Фредой они расстались на вокзале. Фреда поехала куда-то представлять оригиналы документов (она в очередной раз грозилась, что в мае уйдет из ШНыра и будет куда-то поступать), а Рина отправилась в поликлинику.

В регистратуре сидела крепкая женщина с голосом таким сиплым и гулким, что даже склонные к истерикам мамочки притихали и выстраивались в очередь. О себе Рина узнала много нового. В частности, что в поликлинике она не числится и ее карты нет. Рассердившись, Рина позвонила Долбушину и пожаловалась. Тот попросил пять минут времени, после чего оказалось, что в поликлинике Рина все-таки числится, правда знает об этом почему-то только руководитель здравоохранения г. Москвы. Видимо, он и взял ее карту, чтобы разукрасить ее на досуге фломастерами, но забыл вернуть.

Справку Рине вынесли на такой блестящей штучке, в которой ЛОР хранит свои инструменты. Из справки Рина узнала, что здоровье у нее замечательное и любой бассейн заранее умирает от восторга обрести ее в своих водах.

– Это что, все? А анализы сдать? – удивилась Рина.

От ее анализов в поликлинике деликатно отказались, сказав, что у хорошего человека и анализы всегда хорошие. Соображая, как называется этот вид иронии, Рина вышла на улицу. Ночью прошел сильный дождь, а под утро ударил мороз. Столбы, провода, козырьки – все покрылось ледяными сосульками. Деревья стояли в ледяных панцирях, закованные до самой мелкой веточки. В полдень пригрело солнце, и все вдруг посыпалось, загремело, зазвенело. Ветер раскачивал деревья и провода, и сосульки трескучими легкими копьями осыпали Рину, ломаясь о ее шныровскую куртку.

Рина порадовалась, что рядом нет Сашки. Он бы бросался защищать ее от всякой сосульки. Рядом притормозила древняя, бахромой подгнившая машина, на передней дверце которой было написано «Новая». Рина даже стала подозревать водителя в чувстве юмора, но потом разобралась, что это дверь от совсем другой машины, с авторазборки. И «Новая» – это часть названия какой-то фирмы. А потом затемненное стекло машины отъехало, и Рина увидела Лиану Григорьеву.

– До метро подвезти? Рыдвана не пугайся. Я сама его боюсь. Сегодня купила и завтра продам… Ужасно достают эти шпики Тилля!

Рина села.

– Со справкой все в порядке?.. Меня прислал твой папа. Он договорился с бассейном. Они пустят в воду твоего любимого утенка! И никаких посетителей, кроме тебя, не будет, только назови время! – насмешливо сказала Лиана.

– Какого утенка? – тупо спросила Рина.

– Когда тебе было три года, ты купалась только с желтым утенком, и вот папа подумал, что тебе будет приятно, если…

От негодования Рина едва не выскочила на дорогу, и ее удержало только нетерпеливое ожидание цирка в глазах у Лианы.

– Передать папе, чтобы он меньше думал? – подсказала Лиана.

– ДА!

– Отлично. Больше ничего? Никаких указаний? Мыслей? Советов?

– НЕТ!

Лиана кивнула:

– Умница! Ты чем-то похожа на меня. Правда, не такая красивая, чуткая и добрая.

– И скромная!

– Упомянутого качества в списке не значилось. Это твое добавление. В любом случае спасибо, мне приятно! – поблагодарила Лиана. – Еще бы я отметила свою интуицию! Я не говорила, что у меня потрясающая интуиция? Смотрю на некоторых девушек, и ужасно хочется сказать: «Детка! Ты неправильно умна, под неправильным каким-то углом! Тебе всего мало, ты ничем не наедаешься и вечно ищешь чего-нибудь эдакого, эпатажного, протестного. Твой ум приведет тебя к тому, что ты рассоришься с родителями, людьми, всем миром и закончишь участием в благотворительности по стерилизации бездомных кошек». Но я, разумеется, этого не озвучиваю. Вместо этого я говорю: «Хотите булочку?» Кстати, шоколадку хочешь?

Рина напряглась:

– Это намек такой?

– Да какой намек? Просто у меня есть шоколадка. Мне ее не жалко! – отозвалась Лиана, и по этой фразе Рина определила, что как раз очень даже жалко. Иногда человек щедр в крупных вещах, но жалеет какой-нибудь мелочи: кекса или шариковой ручки. Такое бывает сплошь и рядом. Душа прикипает к предметам неравномерно, по шероховатости своей фактуры.

Лиана вела машину и изредка озабоченно посматривала в зеркальце:

– Вот они, родненькие мои! Соскучились по мамочке!

– Слежка? – спросила Рина.

– Желтый «Ситроен» видишь?

– Нет. Белую машину вижу.

– Белая сама по себе. Они одну пропускают и цепляются уже за ней. Я их как облупленных знаю. Один такой носатый, а с ним всегда грустный крепыш. Романтик, воспитанный на чистом маргарине. Ездят за мной, а потом капают Тиллю, как я провела свой прекрасный и насыщенный день. Главное, чтобы они тебя не увидели.