Зверолов - Александр Рудазов Страница 51

— А природа здесь красивая, — сказал Троост.

— Природа красивая, — грустно согласился Кэлнен. — И люди красивые… внешне.

— А как тут животные себя ведут? — полюбопытствовал Троост. — Ничего странного не замечали?

— Животные?.. Да нет, с ними-то что может быть… Хотя я по животным не спец, я больше по растениям. Древесные материалы, целлюлоза… Нашел тут очень перспективный цветок — у семянки толстая лузга с о-очень интересными свойствами. Отличное биотопливо может получиться, если немножко с генами пожонглировать. Я даже засадил опытную делянку и представил проект, но… здесь это никому не интересно.

— Даже вот так? — удивился Троост.

— Да. Никому нет дела. Губернатор меня даже толком не выслушала — не надо, и все. Ничего не надо. Жаль, я думал, с моей специальностью мне тут будет интересно…

— А чем вы вообще здесь занимаетесь?

— Официально числюсь на гидролизной станции. А по сути… ничем я здесь не занимаюсь. Самому себе приходится работу придумывать. Даже стыдно зарплату получать. Не-не-не, я куда-нибудь в другое место полечу. Куда-нибудь, где смогу делать что-то полезное. Или хотя бы не полностью бесполезное. Понимаете, что я имею в виду?

— Очень хорошо вас понимаю.

В гостиницу Троост явился за полночь. После захода солнца Джанго казался вымершим — ни шороха, ни движения. В общем-то лорелейцы и днем не проявляли особой активности, но все же подавали какие-то признаки жизни. А ночью… замогильная тишина.

Таковы же были и животные. Свободно гуляющие по улицам днем, ночью они куда-то попрятались. Вероятно, у них есть стойла, вольеры… но странно, что Троост ничего подобного не замечал. Город совсем не так велик, чтобы не заметить чего-то подобного. Ручные животные Лорелеи довольно крупные, и их на удивление много. Пожалуй, не меньше, чем людей.

Гостиничный номер Троосту достался захудалый. Кроме стандартного набора жизнеобеспечения в нем было только джакузи и робомассажер. Причем последний не работал, и явно уже давно.

Но Троост все равно был не в настроении. Он синтезировал себе пинту ледяного газированного вина, уменьшил свой вес до шестидесяти процентов и улегся на тахту, продолжая изучать регистрационные записи. Он сводил их в единое целое, выстраивал графики и диаграммы — кто когда прилетал и улетал, рождался и умирал, место, время и причина смерти…

Троост искал закономерности. Он работал также, как при розыске редких животных — карты, макеты, где водятся, чем питаются… В конце концов должен появиться вывод: такого-то зверя надо ловить в такое-то время в таком-то месте.

Но пока что общая картина не выстраивалась. Если на Амфитрите детали достаточно быстро сошлись в одной точке, то здесь все оставалось размытым. Не получалось даже выдать конкретную претензию. Ну да, процент несчастных случаев выше обычного, и вообще все как-то очень странно… но кого конкретно обвинять? И в чем?

Единственное, что приходило на ум, — лорелейцы выдрессировали местных животных так, чтобы те убивали гостей, которые слишком задержались на планете или сунули нос куда не надо. Но зачем, для чего? Что это за страшный заговор, в котором участвует три тысячи человек? И почему у них у всех такие непропорциональные фигуры? Почему они так неохотно разговаривают? Почему живут в такой грязи? Почему хотят получить независимость?

И тут у Трооста мелькнула… нет, пока еще не догадка, а лишь смутное подозрение. Ему вспомнилось одно земное животное…

От мыслей у Трооста разыгрался аппетит. Он хотел синтезировать легкий ужин… но его поджидал неприятный сюрприз. В биорепликаторе почти закончилась пищевая заправка. Прибор известил, что может сделать не более семидесяти четырех граммов пищи. Подумав, Троост взял маленькую порцию йогурта и яблочную дольку, но это его совсем не насытило.

Еще один эпизод в общую копилку странностей. В земных городах пищевая заправка подается в каждую квартиру автоматически. Как вода, как электричество. Закончиться она может только в результате крупной аварии, а такое случается чрезвычайно редко.

Вот в автономных жилищах вроде квартираблей запас приходится время от времени пополнять, тут ничего не поделаешь. Но это несложно — можно подсоединиться к заправочной станции, можно заказать доставку на дом. Одно нажатие кнопки, и в порт-кабине появляется саморастворимый контейнер.

А чтобы заправка закончилась в общественном репликаторе… Троост впервые в жизни с таким столкнулся.

Он спустился в фойе, чтобы лично обозначить претензию. Портье встретил его все тем же смурным лицом и не проявил ни малейшего интереса. Даже отвечал как-то невпопад.

— У меня в репликаторе закончилась заправка, — терпеливо объяснял Троост.

— Спасибо, что сообщили о проблеме, — вяло отвечал портье.

— Не за что. Вы собираетесь что-нибудь с этим сделать?

— Позвольте, я помогу вам.

— Буду очень признателен.

Воцарялось молчание. Портье не шевелил даже пальцем. Троост некоторое время ожидал, а потом переспрашивал:

— Так вы что-нибудь собираетесь делать?

— Мы хотим помочь вам.

— Ну так помогите.

— Мы рады приветствовать вас в нашей гостинице.

— Слушайте, вы что, андроид? — нахмурился Троост. — Кибернетарий?.. У вас, может быть, проблемы с программой?

Он даже потянулся за анализатором — удостовериться, что перед ним человек, а не машина. Хотя этого, конечно, не может быть — производить неотличимых от людей андроидов запрещено. Конвенция была подписана еще в далеком 2133 году.

В конце концов Троосту все же удалось получить у портье три кубика заправки. Каждый из них был размером чуть больше мизинца, но весил почти десять килограммов и содержал недельный запас высокохимичной питательной субстанции.

— Спасибо, — саркастично произнес зверолов.

— Пожалуйста, — неожиданно улыбнулся портье. — Заходите еще.

Уплетая стейк средней прожарки, Троост размышлял о странном разговоре. Портье был как будто не в себе. На переборщившего с алкоголем не похож. Может, какое-то наркотическое вещество? Или все-таки… на ум снова пришла та смутная догадка насчет одного земного животного.

На следующий день Троост стал проверять свою гипотезу. Он прогуливался по улицам, внимательно наблюдал и время от времени заговаривал с прохожими. Понемногу закономерность проявлялась все четче.

Когда Троост говорил что-нибудь обычное, ответ звучал тоже обычный. «Здравствуйте». — «Здравствуйте». «Как вас зовут?» — «Такой-то Такой-тссон». «Как пройти туда-то?» — «Вдоль по улице и сверните налево»: Все как везде.

Но когда Троост говорил что-то необычное, прохожие словно зависали. «Шолом алейхем». — «Э-э… э-э… э-э…» «Сколько волос у вас на голове?» — «Э-э… э-э… э-э…» «Где тут лучше купить натуральный рахат-лукум?» — «Э-э… э-э… э-э…»