Душа «Одиночки» - Андрей Ливадный Страница 51

– Поняла.

Рейчел чувствовала, что ее немного подташнивает от усталости.

– Приоткрой окно. И прими капсулу стимулятора.

Беглов уже выруливал на скоростное шоссе, ведущее к сияющей миллиардами огней громаде мегаполиса.

* * *

В город они въехали без четверти одиннадцать. Через пятнадцать минут должен вступить в свои права обязательный для всех мегаполисов технический час.

Все было рассчитано заранее, по секундам.

Обширная парковочная площадка перед музеем была пуста. Антон направил «Гессель» к аварийному пожарному выходу из здания.

Рейчел уже закрыла глаза, вступив в мнемонический контакт с системой аварийной сигнализации музейного комплекса.

Теперь она уже не ощущала скованности, – десять минут запредельного напряжения в лесу, когда любая ошибка грозила обернуться смертью для Антона, сильно повлияли на ее сознание.

– Милая, мы должны войти тихо. – Прозвучал где-то рядом его голос.

Милая.

Простое слово, несущее оттенок нежности. Почему оно так сильно воздействовало на Рейчел? Она провела не один месяц рядом с Бегловым, но только сегодня предельное напряжение нервов в сочетании с магией его коротких, успокаивающих фраз внезапно пробудило в ней нечто, неподвластное рассудку.

Неужели так бывает?

Натягивается между двумя людьми тугая, звенящая струна, и весь остальной мир блекнет, не к времени, и не к месту, будто само мироздание концентрируется в тембре голоса, произносящего это слово: милая.

Полуэктов должен был знать, что это произойдет.

Знал, потому что сам проходил через это. Только сейчас Рейчел, машинально работая, вдруг начала осознавать, что на протяжении многих дней ее окружали совершенно особенные люди. Как она могла не заметить их явной ауры?

Вадим Петрович верил – она и Антон вернуться. Вернуться совершенно другими, потому что их душам дано соединится в эти минуты, стать единством, ради выживания, достижения цели, но что настанет потом? Сосущая, гложущая изнутри пустота или…

Они все были такими, и Рорих, и Ваби, и сам Полуэктов.

Теперь Рейчел знала это наверняка.

Ее рука нашла ладонь Антона. Глаза девушки оставались закрыты, но на этот раз она не воспользовалась имплантами, не желая посылать ему сообщение через бездушный инфракрасный порт.

– Вход разблокирован. – Шепнули ее сухие губы. – Система охраны отключена.

* * *

Залы музея встретили их гулкой настороженной тишиной, в которой отчетливо слышался каждый шаг.

Рейчел следуя за Вадимом, который точно знал маршрут, находилась в состоянии, граничащим с трансом. Она воспринимала две реальности, одна проплывала мимо в виде серых стен, темных экспонатов, с выключенной на ночь подсветкой, а другая ярко брызгала сполохами энергии, термальными всплесками, ослепляющими потоками направленного излучения, – внутри музея функционировала вторичная система охраны, иногда рассчитанная на целые залы, реже – связанная с отдельными экспонатами экспозиций.

Рейчел не рвала эту сеть, – действуя на пределе возможностей своего сознания, она молниеносно переключалась с одного аппаратного комплекса на другой, временно перенацеливая их в другую сторону или попросту изолируя от источников питания.

Утром, конечно, здесь соберется целая толпа техников, которые будут ломать голову над странными сбоями и неисправностями, старательно не обращая внимания на тот факт, что внезапно «заглючившие» приборы четко обозначают путь, проложенный через системы защиты, от аварийного пожарного выхода к залу серв-машин.

Да, но следом прибудут полицейские, а за ними, или, быть может раньше, спецы из разведки, которые не станут закрывать глаза на явное совпадение.

Рассудок Рейчел метнулся к аппаратуре соседних залов, грубо вырубая целые участки сети.

Побереги силы. – Коснулся ее разума голос Антона. – Мы у цели.

Рейчел открыла глаза.

Они стояли подле огороженных низкими перилами постаментов, на которых возвышались десяти-пятнадцати метровые силуэты шагающих машин.

Антон, не снимая с плеча своей ноши, открыл люк первого в ряду «Фалангера» и жестом указал Рейчел, чтобы она шла первой.

Рубка оказалась тесной и неудобной. Между сложной конструкцией пилот-ложемента и многочисленными приборными панелями оставалось слишком мало места для троих людей.

– Присядь пока. – Произнес Беглов, взглядом указав на скошенные приборные панели.

Бессознательное тело пленника он аккуратно опустил в кресло пилота.

– Антон, это действительно адмирал Надыров?

– Да.

– Но как это возможно? Тысяча лет…

– Его корабль попал в область аномалии космоса. Там время течет быстрее. Большего я пока не знаю, но надеюсь вскоре узнать.

Разговаривая с Рейчел, он извлек из специальной ниши длинный глянцевитый шунт нейросенсорного контакта и вставил его свободный разъем в височный имплант адмирала.

– Приготовься. Сейчас я подключу автономный источник питания, и его память станет доступна для чтения. Киберсистема «Фалангера» даже в отсутствии модуля «Одиночка», вступит в нейросенсорный контакт с разумом пилота, и будет автоматически сканировать его мозг. Твоя задача – войти в информационный поток и побудить адмирала вспомнить все, что он знает о двух мирах Линии Хаммера: Везувии и Юноне. Нас интересует любая информация об этих планетах, но особое внимание следует уделить инфраструктуре военных объектов, а в особенности секретной базе под кодовым названием «Гамма». Ее местоположение нужно узнать точно.

– Это все?

– Это главное. Если ты в состоянии востребовать и запомнить больше информации…

– Я смогу. Но боюсь, что мое физическое состояние после этого оставит желать лучшего.

– Не беспокойся. Я буду рядом. Давай условимся, какой знак ты сможешь подать, когда наступит предел. Я просто выдерну шунт.

Рейчел кивнула.

– Держи меня за руку. Я сожму пальцы.

– Хорошо. Ты готова? У нас осталось полтора часа до старта межзвездного лайнера.

– Готова. Последний вопрос Антон. Что будет с ним? – Рейчел красноречиво посмотрела на Надырова.

– Не волнуйся. К утру он очнется, с небольшим провалом в памяти. Пусть спецслужбы поломают себе голову, как он оказался тут, в музее, и зачем полез в рубку серв-машины.

Рейчел кивнула.

Сжав ладонь Антона, она закрыла глаза, погружаясь в пучины чужой памяти.

Такого не еще совершал ни один мнемоник или кибрайкер.

Она была первой.