Цирк проклятых - Лорел Гамильтон Страница 51

Было 3.34 утра в пятницу. Долгая была неделя. Ну а какаянеделя в этом году не была долгой? Я просила Берта нанять кого-нибудь в помощь.Он нанял Ларри. Так чем я недовольна? Тем, что Ларри – просто жертва, ждущаясвоего монстра. О Господи, сохрани его, прошу Тебя. Сохрани. На моей совести итак больше невинных, чем она может выдержать.

Обычное чувство ночного коридора – тишина, спокойствие.Только шептали отдушины отопления, приглушенно звучали по ковру шаги моихкроссовок. Слишком было поздно, и мои живущие днем соседи давно уже спали, авставать им было еще рано. За два часа до рассвета можно насладитьсяуединением.

Я открыла новый защищенный от взлома замок своей квартиры ишагнула в темень. Щелкнула выключателем и залила ярким светом белые стены,ковер, диван и кресло. Как бы ни было хорошо у тебя ночное зрение, а свет лучше.Все мы дети дневного света, чем бы ни зарабатывали себе на жизнь.

Жакет я сбросила на кухонный стол. Слишком он был грязный,чтобы кидать его на белый диван. Я вся была заляпана грязью и прилипшей травой,но крови было очень мало – ночь обернулась удачно.

Я уже снимала кобуру, когда почувствовала это. Движениевоздушных потоков, будто кто-то их пересекал. Я просто поняла, что я не одна.

Рука моя легла уже на рукоять пистолета, когда из темнотыспальни послышался голос Эдуарда:

– Анита, не надо.

Я остановилась, касаясь пальцами пистолета.

– А если я все же попробую?

– Я тебя застрелю, и ты это знаешь.

Это был спокойный, уверенный голос хищника. Я помню, когдаон работал с огнеметом, его голос был таким же. Гладким и ровным, как дорога вАд.

Я убрала руку от пистолета. Эдуард меня застрелит, если яего вынужу. И лучше его не вынуждать – пока что. Пока что.

Я положила руки на голову, не ожидая, пока он мне этоприкажет. Может быть, готовность к сотрудничеству зачтется в мою пользу. Ой,вряд ли.

Эдуард вышел из темноты, как белокурый призрак. Он был весьв черном, кроме волос и бледного лица. Руки в черных перчатках держалидевятимиллиметровую “беретту”, твердо направленную мне в грудь.

– Новый пистолет? – спросила я.

По его губам скользнула тень улыбки.

– Да. Тебе нравится?

– “Беретта” – хороший пистолет, но ты же меня знаешь.

– Знаю, ты фанат браунинга, – сказал он.

Я улыбнулась. Два старых приятеля ведут профессиональныйтреп.

Он прижал ствол к моей груди и взял мой браунинг.

– Прислонись и расставь ноги, – сказал он.

Я оперлась на спинку дивана, а он меня ощупал. Искать былонечего, но Эдуард этого не знал, а неосторожным он никогда не был. Одна изпричин, по которой он до сих пор жив. Это – и еще то, что он был очень, оченьумелым.

– Ты говорил, что не можешь взломать мой замок, –сказала я.

– Я принес инструменты получше.

– Значит, он не защищен от взлома.

– От большинства людей – защищен.

– Но не от тебя.

Он посмотрел на меня глазами мертвыми, как зимнее небо.

– Я к большинству не принадлежу.

Я не могла не улыбнуться:

– Это ты можешь сказать с полным правом.

Он нахмурился:

– Дай мне имя Мастера, и нам не придется этого делать.

Его пистолет не шелохнулся. Мой браунинг торчал у него из-запояса. Я надеялась, что он не забыл поставить его на предохранитель. Или,наоборот, забыл.

Я открыла рот, снова закрыла и просто смотрела на него. Я немогла выдать Эдуарду Жан-Клода. Я была – Истребительница, но Эдуарда вампирыназывали – Смерть. И он это имя заслужил.

– Я думала, ты сегодня будешь за мной следить.

– Я поехал домой, когда ты подняла зомби. Наверное, мнеследовало остаться поблизости. Кто тебе рот раскровянил?

– Я тебе ни черта не скажу, и ты это знаешь.

– Любого можно сломать, Анита. Любого.

– Даже тебя?

Снова эта тень улыбки: