Миссия – любовь - Юлия Басова Страница 51

Звонок мобильника прервал череду приятных мыслей. Я напряглась, но на вызов ответила.

– Привет! – раздался в трубке голос Герберта.

– Как дела? – осторожно спросила я. Подобный звонок мог означать все что угодно – плохие новости от Роберта, хорошие – от него же.

– Тебе наверняка будет приятно услышать, – Герберт помедлил, как будто тщательно выбирал слова, – конвой тебе больше не нужен.

– А что так? – тихо спросила я.

– От Роберта появились новости. Он звонил. Сказал, что человек, который выдавал себя за следователя Черепанова, найден и обезврежен.

Я рухнула на диван: «Так вот где он пропадал, этот англичанин! Он пытался защитить меня своими силами, не уповая на чью-либо помощь, не ожидая милости от природы!»

– Значит, я… мы скоро его увидим? – дрожащим от волнения голосом спросила я.

– Не знаю. Он ничего не обещал, – сухо ответил мой собеседник.

Мне не понравились эти слова.

– Вечером доставим тебе автомобиль, – пообещал Герберт и отсоединился.

Я сидела с телефоном в руках, пытаясь понять услышанное. Душа, ликовавшая еще пару минут назад, снова затосковала.

Я понимала, что у Роберта были причины не возвращаться. Где-то очень далеко в подсознании сидела упрямая мысль, что наша разлука пойдет ему на пользу, и, возможно, даже излечит его болезненную привязанность ко мне. Стронг как никто другой мечтал освободиться от этой странной влюбленности. Она мешала ему, сковывала его сердце, заставляла принимать необдуманные решения и делать то, чего не следовало. «Но кто этот Псевдо-Черепанов? Почему хотел меня отравить? Зачем выдавал себя за сотрудника милиции? Вопросы, вопросы…» На них, пожалуй, только Роберт и мог ответить. Мне безумно хотелось его видеть, чувствовать, прикасаться к нему.

За раздумьями я не заметила, как наступил вечер. С работы пришла мать, начала готовить ужин. Монотонная череда домашних дел на время отвлекла меня, и стало немного легче.

Мы с матерью молча поужинали и разошлись по своим комнатам. Я была ей благодарна за отсутствие расспросов и любопытных взглядов. Минут через тридцать снова позвонил Герберт.

– Я подъезжаю, скоро буду у тебя.

– Спускаюсь, – коротко пообещала я. Вышла на улицу, открыла ворота, ведущие к навесу для машин, и впустила на территорию черную «Мазду». Джип, за рулем которого, видимо, сидела Лиза, остался на дороге, рядом с моей калиткой.

Герберт вышел из машины и протянул мне ключи:

– Постарайся больше не попадать в истории.

– Спасибо, – тепло сказала я, – получается, вам не нужно было за ней ехать. Я и сама могла бы…

– Это было нетрудно. Кстати, твой майор нам не хотел отдавать машину, пришлось применить способности.

– С ним все в порядке?

– С кем? – озадаченно поинтересовался Герберт. Его мысли явно были заняты чем-то другим.

– С Андреем?

– А, с парнем, что тебе помог с номерами? Да, он минут через пять уже был в норме. Всего лишь легкий гипноз. – Хорошо, – с облегчением протянула я и поймала себя на мысли, что стала слишком уж спокойно относиться к подобным вещам, которые еще месяц назад показались бы мне невероятными.

– Пойдем, попрощаешься с Лизой, – на ходу бросил Герберт, направляясь к своему джипу.

– Прощаться? Зачем? Вы что, куда-то уезжаете? – забрасывала я вопросами парня, а точнее, его спину.

Лиза стояла рядом с машиной и молча наблюдала, как мы приближаемся. Вид у нее был невеселый.

– Вы что, меня бросаете? – крикнула я ей тоном обиженного ребенка.

– Чего ты боишься? – тихо спросила Лиза.

– С вами я отвыкла от одиночества.

– Нам надо быть в другом месте. Далеко отсюда, – бесстрастно сказала девушка.

– А Роберт? Ему там тоже нужно быть?

– О его задании нам ничего не известно. В последнее время у него своя, отдельная жизнь. Он перестал делать то, что ему говорят. И нас в это впутал.

– Это плохо? – забеспокоилась я.

Лиза пожала плечами и сказала:

– Так еще никто не делал. Посмотрим. Знаю только, что ему сейчас сложнее всего. Он сражается со всем светом, и не только. В первую очередь он воюет с собой, а это самое страшное. Чтобы быть сильным, надо чувствовать мир в душе. А Роберту этого не хватает.

Лиза посмотрела на меня своими холодными голубыми глазами, и в ее взгляде мне почудилось осуждение.

– Это все – из-за меня? – одними губами прошелестела я.

– Если с человеком случается беда, в первую очередь надо искать причину в нем самом, – жестко ответила Лиза. От ее ответа мне стало очень больно.

– Выходит, полюбить кого-то – это беда? Катастрофа? – уязвленно воскликнула я.

– Не обижайся на нее, – тихо сказал Герберт, с интересом прислушивавшийся к нашему разговору.

– Да не обижаюсь я! Просто не могу понять. Люди живут, чтобы любить. Годами ищут свою вторую половинку. Сочиняют песни и стихи об этом…

– Люди. Люди, может быть, и должны любить, – с усмешкой сказала Лиза, – но только не мы. Нам это не нужно. Не то предназначение.

До меня не сразу дошел смысл сказанного девушкой. Я постояла пару секунд с раскрытым ртом, потом спросила:

– Вы не считаете себя людьми? Значит, и я – не человек? – Ну, в таких, как ты, что-то человеческое еще осталось. Ведь твоя мама – из смертных. Хотя наверняка это скоро пройдет. Ты просто не сможешь оставаться человеком, обладая такими способностями. Они будут править всей твоей жизнью, ведь придется их использовать. Тебя не оставят в покое. Это невозможно.

– Я не хочу, – твердо сказала я, – мне нужно одно – быть рядом с любимым. Я хочу семью и спокойную жизнь.

– Как ты не понимаешь, – с досадой сказала Лиза, – что это уже невозможно. Тебе дали время, чтобы ты повзрослела. Тебе подарили детство. Возможность пожить нормально, по-человечески.

– Роберт дал тебе такую возможность, – тихо сказал Герберт.

– Роберт? – удивленно переспросила я.

– Ты же знаешь, что его просили наблюдать за тобой, когда ты была еще ребенком, – не обращая внимания на гневный взгляд подруги, продолжал парень, – Роб сразу понял, какими способностями ты обладаешь. Он не захотел, чтобы тебя сразу взяли в разработку. Пожалел тебя.

– Пожалел? – ошарашенно спросила я. – А что со мной сделали бы, если бы не пожалел?

– Сначала они разъяснили бы твоей матери, что ты – суперребенок и тебе надо учиться в специальном закрытом заведении для гениальных детей. Поверь, мать не возражала бы. Это для них – не проблема, убеждать они умеют. Потом они изолировали бы тебя от всех, кого ты знала и любила. Стали бы обучать. Долго и жестко, не делая скидку на юные годы. Лет в тринадцать ты получила бы свое первое задание, которое, поверь, не было бы простым. Ты умеешь влиять на мужчин, вызывать в них желание, страсть. Что ж, это ценный навык. И не важно, что ты – совсем юная девочка, с неокрепшей психикой.