Троя. Грозовой щит - Дэвид Геммел Страница 50

— Ну, по крайней мере, ты ему по душе, — вздохнул Антифон, опускаясь на каменную скамейку в тени цветущего дерева.

— Это не привязанность, — возразила она ему. — Это просто похоть — и желание иметь то, в чем ему отказывают.

Он пожал плечами.

— Ты продолжаешь отвергать его, Андромаха. Он способен на разные поступки, но не станет принуждать женщину ложиться с ним против ее воли.

Андромаха покачала головой и засмеялась.

— Как наивно это звучит, Антифон. Это означает, что он не будет принуждать ее силой? Ты думаешь, что дворцовые девушки, которые делят с ним постель, или дочери тех, кто ему служит, раздвигают ноги перед ним из-за его очарования? В его золотых волосах встречаются седые пряди. Он стар, Антифон. Молодые девушки не стремятся к старикам. Они делят с ними постель, потому что должны. Потому что он царь, и они боятся его гнева.

— Но ты не боишься его гнева?

— Я вообще не боюсь мужчин.

— Тогда ты можешь не беспокоиться.

— Да, но я все еще вижу, как он смотрит на меня. Я почти слышу, как учащается его дыхание, когда я рядом. Я надеюсь, что это прекратится, когда я стану женой Гектора.

— Это не остановило его в случае с женами других мужчин, — тихо заметил Антифон, оглядываясь вокруг и проверяя, нет ли поблизости слуг.

— Здесь нет сплетников, Антифон, — сказала Андромаха. — Конечно, он остановится. Разве Гектор не его любимый сын? Даже Приам не захочет вызвать его гнев.

— Да, он любимый сын, — согласился ее собеседник без всякой горечи в голосе. — Много лет мне было трудно это терпеть. Труднее, чем Агатону, труднее, чем Политу. Хотя это нелегко для всех сыновей. Как можно состязаться с могучим Гектором?

— Ты ненавидишь его?

— Отца?

— Нет, Гектора. Антифон покачал головой.

— Никто не ненавидит Гектора. Даже Агатон, который, как я выяснил, ненавидел всех в Трое. Включая меня — а я был не только его братом, но и другом. Почему ты спрашиваешь? Тебе не нравится Гектор?

— Как мне может не нравиться тот, с кем я по-настоящему незнакома?

Антифон выглядел смущенным.

— Но Гектор провел в Трое всю зиму.

— Да, и редко бывал там, где я. Странное поведение для человека, который скоро станет моим мужем, — она почувствовала, что разозлилась, но постаралась сдержать гнев. — Но дочери царей просто коровы, которых продают тем, кто предложит большую цену. Зачем этому человеку разговаривать с такой коровой? Антифон засмеялся.

— Я никогда не видел таких женщин, как ты, Андромаха.

— Это похвала, я надеюсь?

— Ты знаешь, я не уверен. Я всегда считал, что женщинам нравится подчиняться, что они не хотят властвовать.

— Если бы тебя вырастил один Приам, то это бы не удивляло, но Гекуба не покорная царица, и, я думаю, ни один мужчина не смог одержать над ней победу.

— Это правда, — признал Антифон. — Приам и Гекуба, страсть и яд, сила и жестокость. Она бы пожертвовала молодостью ради силы. — Он вздохнул. — Какая мы любящая семья!

Отойдя от него, девушка выпустила стрелу, которая пролетела по саду и вонзилась в соломенного кабана. Еще две стрелы достигли цели.

— Я вижу, что ты не стреляешь в человека, — сказал Антифон, показывая на самую высокую из соломенных мишеней.

— Я не охочусь на людей, — отрезала девушка.

— Но ты убила человека, который пытался заколоть отца. Андромаха повернулась к нему.

— Я могу попасть в мишень с восьмидесяти шагов сто раз из ста. Разве мужчины признают меня прекрасным лучником? Нет. Нужно убить одного убийцу просто с тридцати шагов, и это произведет на них впечатление. Какая связь между мужчинами и смертью, Антифон? Почему мне пришлось убить, чтобы добиться уважения?

— Ты несправедлива к себе, Андромаха. Это не связано с убийством. Человек бежал на отца с копьем в руке. У тебя была всего одна секунда, чтобы отреагировать. Ты не подвела. Страх и ужас не сковали твое тело. Ты действовала быстро и уверенно, в то время как остальные застыли на месте. А твоя стрела попала в цель.

— Как я уже сказала, это был простой выстрел. Ты видел Геликаона?

— Недолго. Он заснул. Сегодня он выглядит лучше. На его щеках появился румянец, и жар спал. Он поправится. И ему нужно восстановить силы… очень быстро.

— Почему?

— Скоро город наполнится воинами с запада, которые приедут, чтобы принять участие в Играх. Они все ненавидят Геликаона. Агамемнон приговорил его к смерти. Можно не сомневаться, что на его жизнь будет совершено несколько покушений. — Он глубоко вздохнул. — И не только на Геликаона. Многие цари ненавидят друг друга. Вскоре улицы будут кишеть убийцами.

— Но Игры… — сказала Андромаха, — по законам Олимпа, в любом городе, в котором устраиваются Игры в честь богов, сохраняется нейтралитет. Всю вражду нужно отбросить. Будет объявлено перемирие.

Антифон молчал, но смотрел на нее с насмешкой.

— Что такое? — возмутилась она. — Я внезапно заговорила на чужом языке?

— Почти. Твой характер — это любопытная смесь, Андромаха. Минуту назад ты говорила со знанием дела о природе царей, а через секунду.

Он помедлил, затем покачал головой.

— Ты обвинила меня в наивности. Но ты должна понимать, что перемирие — это всего лишь иллюзия. Все это знают. Приам расставит повсюду стражу. Все члены семьи будут гулять только в сопровождении охраны. Агамемнон будет брать повсюду своих Последователей, которые будут держать руки на кинжалах, готовые броситься и уничтожить любого, кто подойдет слишком близко к их царю. Это будет опасное и тяжелое время. И Геликаон будет самой главной мишенью. В этом ты можешь не сомневаться. Как только он окрепнет, его нужно перевезти в его собственный дворец. Антифон тяжело встал на ноги.

— Наверное, ему следует вернуться в Дарданию, — сказала девушка.

— Он не хочет. Это будет проявлением слабости по отношению к врагам.

— А вид тощего, словно палка, человека, который, шатаясь, гуляет днем по улицам, наполнит их души ужасом?

Антифон искренне рассмеялся.

— У тебя язык словно жало. Я наказан и поэтому убегаю от тебя.

Андромаха улыбнулась.

— Приятно было поговорить с тобой, Антифон. Я надеюсь, что ты навестишь меня снова. Насколько считается приличным брату жениха посещать невесту.

— О, никто не будет волноваться насчет меня, — весело заметил он. — Хорошо известно, что я всегда отдавал предпочтение не женщинам. Пирогам, пирожным и красивым юношам. Нет, Андромаха, нам не нужно беспокоиться о достойном поведении.

Сделав шаг вперед, он легко расцеловал ее в обе щеки.