Леди Непредсказуемость - Элла Рэйн Страница 50

— Профессор, это слова, просто слова, — вспылил Карл, — все говорят об этике мага, о том, что он обязан делать и не делать, а личное счастье не имеет для нас значения, да?

— Хорошенькое личное счастье, для которого нужно привораживать, — хмыкнула Сабрина, с усмешкой взглянув на Карла, — когда же это тебе надоест и ты поймешь, что для тебя это путь в потерю себя самого? Права была покойная адептка Тетрамон, сказав, что, если ты сумеешь добиться желаемого, то тебя, Карла Барнауса, больше не будет. Будет кто угодно, но не тот Карл, которого мы знали пять лет.

— Он поймет, обязательно поймет, — заверил ее адепт Дейдрис, заметивший, как и я, странное выражение лица Карла, который хотел сказать что-то резкое адептке Крони, но только открыл рот, как передумал и отвернулся от нее.

— Спасибо, адепты, за работу. Вы сегодня превзошли себя, — обрадовал нас профессор Крабер, — домашнее задание: написать эссе о своих ощущениях по работе с видом Серебряного города, один свиток, этого будет достаточно.

В течение недели, когда наступала ночь, я доставала коробочку с гримом, подаренную мне дядюшкой Брюсом, и начинала рисовать на своем лице леди средних лет. О том, что «Элита империи» договорилась об интервью с хозяином книжного магазина, мне сообщил лорд Герн Пэйн перед семинаром по магической геополитике.

— Видана, вместе с Вами в Фоксвиллидж отправится художник. Его дело — сделать зарисовки, — предупредил он меня, догоняя в коридоре учебного корпуса, — он будет ждать Вас около дома в столице.

— Как я его узнаю? — уточнила я, остановившись около дверей аудитории, где собралась почти вся группа.

— А Вы его знаете, это Ваш друг — Гай Труйен. Решено сделать его Вашим напарником, — пояснил лорд и открыл дверь, — пойдемте, я слышу шаги профессора.

* * *

Ранним утром выходного дня я поднялась, накормила детей и, оставив их на бабушку и Янину, исчезла из Фоксвиллидж, чтобы через час появиться в деревне в качестве репортера «Элиты империи».

Оказавшись в столичной квартире, я нанесла грим и из семнадцатилетней девушки превратилась в леди тридцати — тридцати пяти лет, внешность я позаимствовала у Уны Тримеер. Переплела косу и уложила ее короной на голове, памятуя, как это делала леди Изольда Норберт. Пока я приводила себя в надлежащий вид, в дверь негромко постучали.

— Доброе утро, напарник, — поприветствовала я Гая Труйена, открыв дверь и обнаружив его за ней, — заходи. Ты позавтракал?

— Да, конечно, — он с удивленной улыбкой рассматривал меня, — нам пора, до обеда должны взять интервью, мне еще сегодня с рисунками работать, а тебе статью писать. Шеф предупредил, что статья должна быть напечатана на следующей неделе.

— А кто у нас шеф? — полюбопытствовала я, завязывая большой платок и накидывая потертое зимнее пальто. Гай в теплом полушубке и огромном вязаном шарфе, укутавшем горло, топтался в узеньком коридоре.

— Гиен Мордерат, кто же еще. Сначала ему доставят на проверку, если одобрит, тогда сдадут в печать, — пояснил юноша, пока я закрывала квартиру и прятала ключи в объемной сумке.

— Как интересно, а что, ему все материалы сдают на проверку? — изумилась я. — Лорду больше заняться нечем?

— Нет, леди Артиваль, дело в том, что он хочет убедиться, что мы в состоянии сделать хорошее интервью, которое украсит журнал, — с достоинством пояснил Гай, рядом с консьержем стоял молодой человек и, не скрываясь, рассматривал нас. — В «Элите империи» запланирован цикл статей, посвященных древним замкам и усадьбам империи, потому Вас и пригласили из той Тмутаракани, где Вы прозябали столько лет. Как Вас вообще угораздило туда попасть?

— Интересный вопрос, — я печально улыбнулась, кожей ощущая взгляд незнакомца, — может быть, и расскажу, но не сегодня.

Как только позади нас захлопнулась тяжелая дверь дома, Гай потянул меня за угол, где создал переход.

На книжном магазине висело объявление «Закрыто до 12.00», Гай постучал в дверь, и она мгновенно распахнулась. Нас ждали.

— Доброе утро. Вы из журнала «Элита империи»? — поинтересовался паренек, открывший дверь, и, получив утвердительный ответ, пригласил нас пройти внутрь.

— А вы вовремя, мы с супругой как раз сели завтракать, приглашаем и вас за стол, там и пообщаемся, — в зале появился хозяин — гном Юлиус Гобби, — погода сегодня прекрасная, солнечная, но уж очень ветрено. За чашкой горячего чая и согреетесь.

Гном пошел вперед на жилую сторону дома. На нем была серая рубаха, поверх нее был надет красный жилет с вышивкой, темные брюки заправлены в мягкие домашние сапоги.

— Дорогая, наши гости прибыли, — провозгласил он, когда мы появились в небольшой гостиной, совмещенной с кухней, — проходите, садитесь за стол.

Круглый стол посредине гостиной был накрыт к завтраку, на вышитой скатерти стояли чашки, блюдо с пирожками, тарелка с большим желтым куском масла и розетки с вареньем. Хозяйка в темно-зеленом вельветовом платье, украшенном белым кружевным воротничком, стояла у плиты и заваривала чай. Ее голова была накрыта белой косынкой, из-под которой выбивалась седая прядь волос.

— Доброе утро, — улыбнулась она и накрыла заварной чайник, — садитесь, садитесь. Меня зовут Келен.

Мы заняли места за столом, хозяин расположился напротив нас, а хозяйка, разлив чай по чашкам и подав каждому, села рядом с ним.

— Мы получили предложение от «Элиты империи» и обрадовались, — степенно начал хозяин, — последний раз о нашем магазине писали пять лет назад в небольшой местной газете, а в столичных и не припомню, когда и было.

— Десять лет назад, — негромким, чуть уставшим голосом произнесла я, — а до этого каждый год в том или ином издании рассказывалось о Вашем книжном магазине и истории, с ним связанные. Наконец «Элита империи» решила исправить досадное недоразумение и отправила нас с художником подготовить материал.

— Это хорошо, очень своевременно, — закивал головой гном, а его супруга пододвинула к нам масленку и розетку с клубничным вареньем, — скоро лето наступит, гостей в Фоксвиллидж много будет, и хочется, чтобы наш магазин стороной не обходили. Вы кушайте, кушайте и спрашивайте, я все поведаю.

Я достала из сумки свитки и карандаш и, сделав глоток чая, приступила к записыванию, а Гай начал расспрашивать хозяина о том, почему его семья занялась книготорговлей. Мы задавали вопросы, получали обстоятельные ответы, но меня не отпускало ощущение, что леди Келен мысленно была далеко от теплой и уютной гостиной.

Я исписала несколько свитков, хозяин по памяти назвал нам всех писателей и поэтов, выступавших здесь в магазине за последние десять лет. А потом он предложил Гаю показать те места, какие, по его мнению, надлежало зарисовать, чтобы проиллюстрировать статью. Мы с хозяйкой остались одни в гостиной.

— У меня такое чувство, что Вы где-то очень далеко, — несмело произнесла я, игравшая роль несколько забитой жизнью леди, но стремящейся вырваться из-под ее гнета, — похоже, мы появились совсем не вовремя.