Хищники Дня и Ночи - Виктор Ночкин Страница 50

Ли первой ускакала во тьму, Чаглави, впрочем, сказал, что видит девушку – она ждет совсем рядом, сидит за кустами.

Когда группа воссоединилась, Ли объявила:

– Ну, сюда этот бритый хлын камнем не докинет! Теперь можно идти спокойно.

И принялась, как обычно, громко болтать. Смысл ее разглагольствований сводился к тому, что бояться Джеремии с Чаглави нечего, она заранее почует мысли любого опасного существа и предупредит.

– Очень хорошо, – буркнул наконец Свифт, – но лучше бы тебе помолчать. Если ты не учуешь спящего зверя, мы рискуем на него наступить.

– Сейчас ночь, и опасные звери не спят, – обиделась Ли.

Они шагали по равнине, земля была сухой и голой, только кое-где попадались участки, поросшие невысокой травой. До восхода оставалось недолго, и серые сумерки заливали пустыню призрачным светом. Округа казалась мирной и спокойной, смолкли даже насекомые, которые трещали ночь напролет.

– Да, это верно, – поддержал девушку Чаглави, – так уж повелось, что опасные хищники охотятся по ночам. Вот и мы, Ночные, – мы как хищники нашей земли. А Дневные – как скот. Поэтому нам по праву принадлежит первенство.

– Не собираюсь тебя разочаровывать, – заметил Свифт, – но хищник отступает перед стадом, а с пути разъяренного тарвула уберется даже семейство ангваргов.

– А бейрах?

– И бейрах. Чаглави, мы в Испорченных Землях, здесь может встретиться все, что угодно. Все, что ты можешь вообразить и… Как сказал Размал? «Твое воображение станет куда более изощренным, чем до прогулки в Испорченные Земли». Помнишь? Он прав. Видел, какое чудище стража прикончила? У него глаза дневного зверя.

– Ладно, – неожиданно согласилась Ли. – Ты прав, конечно. Хлыны и днем могут шастать… просто я очень волновалась, когда мы уходили. Мажга все еще злится, он и камень уже успел подобрать, пока вы прощались.

– Все, Мажгу можешь забыть. Веди нас к Полым Холмам, Ли. Проведешь по Испорченным Землям – и возвращайся к своему народу. Только тогда уж гляди – не отбивайся от своих и не попадайся охотникам из Хамака.

– Я не отбивалась от своих… – вздохнула девушка.

– А почему же оказалась одна? – удивился Чаглави. – Ты же сказала, тебя выследили, пока ты спала?

– В самом деле, – поддержал друга Свифт, – почему тебя шестеро охотников застигли, когда ты спала в одиночку?

Ответа не последовало. Неожиданно на болтливую девушку снизошло молчание, и Ли не сказала ни слова, пока над равниной не взошло огромное багровое солнце.

* * *

Чем дальше от границ Хамакского княжества, тем суше становилась местность. Все реже стали попадаться пучки травы, а кусты если и встречались, то изломанные колючие побеги, похожие на костлявые руки, которые иссушенная земля тянет к небу, выпрашивая дождя. Проводником стала, как и уговаривались, Ли. Она вела путников неспешно, часто останавливалась, оглядывалась и прислушивалась, склонив голову набок. Время от времени они меняли направление – девушка обходила кого-то или что-то на расстоянии настолько большом, что Джеремия не понимал, встречи с какой именно опасностью они избежали.

Чаглави очень хотелось пить, но он сдерживался. Из странствий по краю Дня он вынес наблюдение: если в жару начнешь пить, то остановиться невозможно. Лучше держаться до последнего.

– Не понимаю, чего людей сюда вообще тянет, – заметил Свифт, оглядывая безжизненный пейзаж, – вот уж верно сказано: Испорченные Земли. На побережье куда лучше.

– Мы еще выйдем к плодородным краям, – пообещала проводница, – здесь сушь, а к югу снова зелень и много воды.

– Странно, я думал: воды стекают к океану. Так было бы правильно. А по-твоему выходит, что здесь водораздел.

– Во, точно! – обрадовалась Ли. – Водораздел! Так говорит спящий бог. Я не понимаю, что это значит, но он так говорит.

– А он как-то объяснял, почему водораздел в двух днях пути от побережья?

– Объяснял, но я же не понимаю, когда он мудреными словами выражается. Он говорит: когда он явился на Амагар, случилась катастрофа. Джем, что такое катастрофа?

– Это большое бедствие… Как ты меня назвала?

– Джем. Это проще, чем говорить твое полное имя.

– Мне не нравится.

– Тебе не нравится – не называй себя так. А мне очень нравится. Так вот, спящий бог явился на Амагар с неба, и была катастрофа. Одновременно с ним явилось еще что-то злое, что вызвало катастрофу. Там, куда пришло это что-то…

– Ходовой отсек?

– Так ты все знаешь! – возмутилась Ли. Потом добавила, прочтя в голове Свифта: – Нет… не знаешь… странно. Дженкинс. Он тебе рассказал. В твоей голове слишком много Дженкинсов. Да, ходовой отсек вызвал большое изменение, получилось озеро, теперь вся вода течет в озеро, оно становится все больше и больше, так что достать ходовой отсек со дна становится более трудным делом с каждым годом. Зато падает… как ты подумал? Спящий бог тоже зовет это зло радиацией. Да. Он знает. Нет, этого я не понимаю. Но он тоже говорит – чем больше воды над ходовым отсеком, тем меньше зла просачивается из озера.

– Ну, можно хоть что-то объяснить мне? – взмолился Чаглави. – Мне очень интересно!

– Часть звездного корабля, пораженная злой магией под названием радиация, упала на равнине к югу отсюда, – быстро, пока не встряла Ли, выпалил Свифт, – пробила в земле большую дыру, туда стекает вода местных рек, вместо того чтобы течь к океану. В итоге образовалась полоса пустыни, линия водораздела, а когда мы минуем гребень, то…

– Стоп! – негромко крикнула Ли, поднимая ладонь. – Очень странно, но впереди – сильный самец.

– Самец – кто? Какой зверь? И почему странно? – спросил Свифт, оглядываясь. – Я никого не вижу.

– Странно… – Ли тоже вертела головой. – Здесь рядом зверь, который считает себя самым сильным самцом своего племени. Он никого не боится в округе, он в жизни не встречал равного, он глядит на всех сверху, с горы… с какой горы, здесь же не… А! Вот же он!

Девушка рассмеялась и подбежала к небольшому камню. На серой поверхности притаилась тварь, немного похожая на маленького ангварга, только передвигающаяся на четырех конечностях. Заслышав шаги Ли, зверек хотел юркнуть с камня, но девушка поймала его и показала спутникам.

– Вот! Это его мысли я уловила. Вот глупышка!.. Нет, Чаглави, не я глупышка, а этот зверь глупышка. Он не думающий, но чувствует очень сильно, даже сильнее, чем хлын. Мысли? Я сказала «мысли»? Ну да, сказала… А как это назвать, когда маленький зверь глядит с камня и считает, что он – самый сильный самец в своем племени? Что он в жизни не встречал равного соперника? Если это не мысли, так что это? Да, Свифт, он вкусный, но я его отпущу, потому что… беги, дурашка.

Ли опустила сильного самца на камень, тот мигом порскнул в какую-то щель и затаился. Свифт вздохнул.