Братья и сестры по оружию. Связные из будущего - Юрий Валин Страница 50

Фокстерьер Флокс деятельно обнюхал куст, поставил личную метку. Пора домой. Хозяйка всегда поворачивала к дому, чуть-чуть не доходя до пешеходного моста через реку. Туда с собаками было нельзя. Флокс понятия не имел, почему нельзя и почему мост носит странное название «Новоандреевский», впрочем, это юного фокстерьера и не интересовало. Он и так знал, что жить собакам на Фрунзенской набережной сложно и опасно. Хорошо, что рядом с их домом есть вот этот сквер, хоть и загаженный бензоколонкой. Ничего, в пятницу можно будет поехать на дачу. Флокс задумался о том, как хорошо на даче, и чуть не пропустил очередной нужный кустик.

В следующий миг бедный фокстерьер взвизгнул, его хозяйка пискнула, — прямо перед ними неизвестно откуда возникла темная оборванная фигура. На миг блеснула короткая, уходящая в крону липы радуга. И дико выглядящая в городских сумерках радуга, и производящая еще более дикое впечатление фигура бомжа перепугали Флокса и впечатлительную женщину. Одинаково возмущенно поскуливая, они устремились прочь, к родному подъезду…

Пошатываясь, Катрин прошла по недавно подстриженной траве, села на бордюр. Мимо, раздраженно сверкнув фарами, промчался «БМВ». Больше ни прохожих, ни машин не было. Дальше по набережной блистал огнями плавучий ресторан. С другой стороны, на скамейках под рахитичными липами, смеялись юные любители «Клинского». Мигнул светофор, по набережной с торжествующим ревом промчалось полдюжины мотоциклистов.

Через сорок минут рыдающую девушку подобрал подруливший на своей «девятке» Александр Александрович.

* * *

Пить Катрин не могла. Совершенно. Не только кристалловскую «Праздничную», но и кофе. «Аква-минерале» тоже показалась на удивление противной. Девушка налила из-под крана в кружку отдающей хлоркой воды. Гадость, но сейчас в самый раз. Двигалась девушка с трудом — едва ли не большую часть тела залепил лейкопластырь. Все остальное покрывал слой «антисинячного» геля. Левую бровь пришлось зашивать.

Трое мужчин приняли еще по чуть-чуть горькой, и Александр Александрович продолжил свой рассказ. Компьютерный Шура намазал девушке еще один бутерброд.

…Киев немцы взяли только в первых числах декабря. Под Ельней фронт устоял, с него в феврале 42-го началось советское наступление, не принесшее, впрочем, ощутимых успехов. На севере фронт стабилизировался по линии Кингисепп — Луга — Старая Русса. Только на юге «калька» не дала видимых результатов. Летом 42-го немцы взяли Харьков, но смогли удержать лишь до конца ноября. Однако южнее все шло своим чередом: прорыв к Сталинграду и на Кавказ, разгром в Крыму…

Цифры, слова, слова.

…Катрин тупо слушала сравнение военных и гражданских потерь, о сохраненных миллионах жизней, о заводах, активах и пассивах.

Подполковник Тарасов погиб 30 июня 41-го года. Его бронемашина была уничтожена прямым попаданием 25-кг авиабомбы.

Майор Васько был убит 18 сентября 41-го года. Его танки вместе с десантниками 3-й воздушно-десантной бригады и остатками зенитных дивизионов до конца удерживали Люблинский аэродром. Кроме чудом эвакуированных в конце августа раненых, из Особой ударной группы выжили лишь несколько человек польских ополченцев.

Из двенадцати офицеров отдела «К» домой вернулись двое. Майор Ветров умер от множественных ранений в живот. А голубоглазый капитан Вдовенко пил водку, баюкал простреленную руку и молчал. Его «По-2» был сбит и сгорел на рассвете 27 июня.

* * *

— На восьмое билет заказан. Бухгалтерия подтвердила. Оклад получили? — Александр Александрович с интересом раскрыл толстый журнал с рекламой бытовой электроники. На койке Катрин лежал добрый десяток подобных изданий.

— Оклад? — Девушка хмыкнула. — А как же. Как раз хватит вам бутылку приличного джина поставить.

— Да ну его. Елками пахнет. Лучше водочки. Отдел все равно расформировывают. «В связи с потерей более пятидесяти процентов личного состава».

— Александр Александрович, вы не зря все это устроили? — в лоб спросила Катрин.

— По разным оценкам, наши действия сохранили от 800 тысяч до 1,5 миллионов жизней. Математика, Катя, — страшная сила. Хотя по-настоящему просчитать, насколько пересеклись «кальки», у нас нет возможности. Но, если хотите, могу дать прочитать воспоминания участника люблинского «повстання». Правда, на польском языке.

— Спасибо, не надо. Дайте лучше справочку. О судьбе Любимова Евгения, на 22.06.41 лейтенант 2-го батальона 68-го танкового полка.

— Катя, уверены, что вам нужно знать? Считайте, три эпохи с тех времен прошло.

— Вы что, мою трепетную девичью душу от потрясений ограждаете? Нескромно напомню, что я на этой неделе носом землю рыла под минометным обстрелом.

— Не так все просто, Катя. Узнавать о судьбе товарищей, когда ты моложе них на 60–70 лет, — занятие тяжкое. Я, знаете ли, совершил такую же ошибку. Да ладно, знаю я, какая вы, Екатерина Григорьевна, упрямая. «Пробьем» вашего Любимова.