Эльфы, топор и все остальное - Евгений Шепельский Страница 50

Я и Олник занялись работой. Если бы не ливень, мы бы измазались в крови. Все время, пока мы искали сатрапа, Рондина молча, в каком-то оцепенении следила за мной. Но глаза… Как же блестели ее глаза!

Сатрап (как же все-таки его звали?) был погребен под телами своих приспешников. Мы выволокли его, и я снял с груди покойника золотую пектораль.

Я застегнул ее на шее Рондины. Едва я сделал это, фаворитку сатрапа начала сотрясать дрожь. Она хватала воздух ртом, а дождевая вода, обильно стекавшая по ее лицу, маскировала слезы.

— Батюшка, не отдавай им меня… — пробормотала она как в забытьи. — Я не хочу…

Я обнял ее за плечи.

— Спокойно, родная… Теперь я с тобой, мы вместе, и все будет хорошо!

Лжец! Актер! Политик!

— Да? — тихо спросила она и прильнула к моей груди. — Я больше не хочу, чтобы герцог и его сын делали со мной эти вещи.

— Больше никто и никогда не будет этого делать с тобой! — сказал я жестко. — Кто я, Рондина?

— Батюшка…

Я схватил ее за плечи и встряхнул.

— Кто я, Рондина?

— Батюшка…

Я тряхнул ее сильнее.

— Кто я?

— Фа… тик… Джа…

Я погладил ее по щеке. Взгляд Рондины слегка прояснился.

— Ты мой Фатик…

Великая Торба!

Мое сердце екнуло… сжалось. Нет, не твой… Прости, девочка.

— Остались сущие пустяки, — в моем голосе звучала железная убежденность. — Мы обуздаем предателей и победим Арконию. Дел на комариный чих. Где твои маги? Ты покажешь мне магов, родная? Я хочу видеть магов. Вон там север, — смотри. Вон там — юг. Сэлиджия в той стороне. Где же маги, Рондина? Покажи, куда идти?

Рондина двинулась вперед, как сомнамбула. Я шел рядом, завладев клинками Гхашш и перевязью, которую добыл мне Мельник. Круг гномов охранял нас.

Я шел, а в моей голове вертелся образ мертвого сатрапа. Ему воткнули стилет в затылок. Серебряный стилет с тонким, как игла, лезвием.

Женское оружие.

* * *

Скорым шагом, под рокот грома, мы отмерили ярдов двести, наталкиваясь на множество мертвых тел и разрозненные схватки. Я приказал не вмешиваться в них. Не стоит тратить время. Наша цель — освободить магов.

Люди сатрапа пытались прибиться к нам, но я услал их к войскам, велев привести преданных Рондине командиров.

Рондина молча держалась за мою руку, как маленькая девочка. Я не пытался ее разговорить. Мое оружие должно исполнить все, что я задумал, затем я уйду, и больше его не увижу.

Наконец перед нами показалась уцелевшая часть лагеря — шатры и палатки, по которым барабанил ливень.

В указанном шатре сидели чародеи, связанные по рукам и ногам, с заткнутыми ртами. Их крестьянские отрепья были забрызганы кровью. Трое были мертвы — их зарубили. Убийцы были тут же — два рыцаря в черных накидках с надписью «Честь и слава!». Оба увлеченно заталкивали пальцы до смерти перепуганного чародея в маленькие тиски.

Пытки? Чудно… Ведь Фаерано, как понимаю, должен был прикончить всех магов до единого. Аркония не держит своих магов — вера не позволяет, а гроссмейстер ордена Чоза действовал, я уверен, по указке Престола.

— Фаерано мертв! — объявил я с порога. — Войска Арконии рассеянны и отступают. Все кончено. Покоритесь новому правителю Фрайтора Рондине Рондергаст и ступайте под ее знамена для искупления предательства!

Я умею лгать убедительно. Храмовники, недолго думая, сложили оружие. А может, на них подействовал вид Джока Репоголового, который вбежал в шатер с воплем: «Да давайте уже их кончать!»

Я мгновенно зарубил обоих. Предатели. Гниль. Крысы.

Уцелевших магов было пятнадцать человек. Пятнадцать бородатых [19]оборвышей от сорока до восьмидесяти лет. Они смотрели на меня, как на спасителя.

— О великий воин, благодарение тебе от всех уцелевших из нашего ковена и меня, мастер-мага Йолопа! — вскричал самый представительный из магов, седыми клокастыми бровями напоминавший филина. — Рыцари Чоза… Кровавые негодяи! Они убили Хэндаля и Мерли!

— И Сарума! — добавил маг, которого собирались пытать.

— И Сарума!

— А меня пытали!

— А его пытали!

— Почему Фаерано не убил вас всех и сразу? — спросил я, сжимая ладонь Рондины.

— Храмовники… низкие и подлые негодяи, хотели узнать, где наша казна! Убили троих, но это не помогло! Тогда они решили пытать одного на глазах прочих, чтобы сломить нашу волю… А у нас нет казны! Она у нашей госпожи! — и он указал на Боевую Бабу. — Но они не поверили!

Гритт его маму… Нет предела человеческой жадности!

— У госпожи казна, а мы голые как соколики!

— Ладно, — сказал я хрипло. — А теперь камлайте, чтобы разогнать тучи.

Взгляд филина увял.

— Видите ли, молодой человек, — молвил он. — Для противодействия адскому шаманству Талестры нам потребен ковен из восемнадцати человек, и не менее оного. Нашими же нынешними силами мы, конечно, разумеется, и не исключено, что сможем создать оный направленный ветер, но после усталость сломит всех нас, и не исключено, конечно, разумеется, что многие из нас умрут от разрыва сердца либо апоплексии, ибо нам придется вложить большее количество жизненных сил, каковые и так подорваны сегодняшними внезапными событиями…

Остальные закивали и заквохтали в унисон:

— Ни в коем случае! Ни в коем случае!

— Мне нужно, чтобы вы немедленно разогнали тучи, — повторил я. — Не исключено, конечно, разумеется.

— Боюсь, молодой человек, этого никак…

Маг захрипел, поскольку я пробил его грудь мечом.

— Мне нужно, чтобы вы немедленно разогнали тучи, — сухо повторил я, обегая взглядом испуганные лица. — Не исключено, конечно, разумеется.

Один труп против тысяч жителей Фрайтора и моей Виджи, размен годный. И только посмейте назвать меня кровавым палачом!

Кудесники, сотрясаясь от ужаса, встали, положили руки на плечи друг другу и образовали конвергентное склонение. Они впали в транс почти мгновенно, содрогаясь всем кругом и притопывая, исполняя некий танец. При этом они надсадно гудели, точно рой пчел. Я смотрел на это действо, молча помахивая клинком.