Вещий князь. Книга 3. Из варяг в хазары - Андрей Посняков Страница 50

Да, не зря они сегодня сходили в баню: договорились относительно бен Кубрата, Езекии и Ладиславы, жаль вот, помыться не пришлось. Как только Истома рассказал Имату о красивом молодом варяге, который, оставив лошадь у коновязи, удалился в сопровождении мелкой девчонки в сторону дворца каган-бека, сердце приказчика не выдержало. Имата уже больше не интересовала ни баня, ни Истома с его просьбой о помощи с продажей сукна, ничего. Только одно — этот демон, варяжский ярл, снова встал на его пути в борьбе за красавицу Халису! Ибо к кому же еще пробирался варяг, таясь под покровом ночи? Уж ясно, что не к старой морщинистой Самиде, старшей жене каган-бека. Халиса… Эх, Халиса! Что же ты играешь мужчинами, словно волны Итиля щепками? Выбери одного… Хотя, наверное, если б не было этого варяга, то он, Имат, был бы единственным! Единственным… Не считая, разумеется, старого дурня каган-бека.

— Я убью его, — прошептал Имат побелевшими от ненависти губами. — Убью, клянусь Тенгри!

Истома искоса взглянул на него и усмехнулся. То, что он случайно встретил у бани того, за кем было поручено следить князем Дирмундом, вовсе не вызывало никаких особых чувств. О том, что молодой ярл проживает на постоялом дворе старого Хакима, что слева от перевоза, Истома узнал еще пару недель назад. Несложно было вычислить, варяги — не иголка в стоге сена, даже в десятитысячном Итиле. Уж слишком выделялись. Так что, узнав ярла, подходивший к бане Истома набросил на голову капюшон и поспешил скрыться — так, на всякий случай, вдруг да вспомнит его молодой варяг, столкнувшись взглядом. Есть у ромеев про то хорошая пословица — береженого Бог бережет. Выслеживать Хельги не было у Истомы никакой надобности — знал, что сидит спокойно ярл со своими людьми на постоялом дворе Хакима и до весны уходить с Итиля не собирается.

Вот только зря он, Истома, сболтнул о ярле Имату. Так, к слову пришлось в разговоре. Приказчика аж передернуло всего, видно, прикипел, дурак, к дочке Вергела, которая, говорят, любимой женой самого каган-бека стала. А этот полудурок Имат… ха, да и Хельги тоже… Истома ухмыльнулся. Ну и придурки оба! Бабу поделить не могут, которая, самому глупому ишаку ясно, никогда никому из них не достанется, и не надо ей от обоих ничего… кроме одного — похоти. Ну, это ей, дочке Вергела, хорошо, а эти-то что? Суют головы волку в пасть! А ежели донесет кто каган-беку? Спалятся вмиг оба! Что не очень-то выгодно: за молодым ярлом пока только следить велено, а на приказчика имел Истома кое-какие коммерческие виды.

Далась им эта хитрая девка! Если уж на то пошло, и Истоме она кое-что обещала за свое спасение из рук шайки Лейва Копытной Лужи. Правда, можно считать, обещание свое выполнила — расплатилась красивой рабыней-девственницей, которую он же, Истома, вместе с напарником Альвом Кошачьим Глазом когда-то похитил в лесах у Волхова. Потом вот получил обратно в виде платы за услугу. Удачно продал. И теперь должен убить! Обещал Имату. Само собой, не за просто так — за три ногаты — «тяжелые дирхемы», как их здесь называют. Что ж, надо убить — убьет, дело знакомое. Вот ведь судьба у девки — правду говорят: не родись красивой, а родись счастливой. Некоторым, правда, везет, вон как Вергеловой дочке — и красавица, и умна, и женой каган-бека стала… Только вот в похоти ненасытна. Потому — тоже погореть может. Ну и пес с ней, лишь бы этих двоих за собой не утянула, хотя бы до весны. Весной тронется Хельги-ярл в путь, за ним и Истома с Альвом, и всякие там Хаконы да Копытные Лужи.

А что уж потом будет с Иматом, Истому не интересовало, вряд ли больше когда пригодится. А пока нужен. Нужен!

— Эй, парень. — Истома подергал приказчика за рукав. — Ты не забудь насчет сукна-то.

— Не забуду, — угрюмо отмахнулся тот. Раскосые глаза его пылали ненавистью и злобой. — Убью, — яростно шептал приказчик, сжимая рукоятку кинжала. — Убью!