Испанская партия - Борис Орлов Страница 50

- ...Что это? Что?! - кричала хорошо одетая женщина, тыча листовку прямо в лицо опешившего итальянского лейтенанта. - Вы! Вы понимаете, что это значит?!

- ...Немедленно убирайтесь! - напирал на двух ошалевших солдат дородный трактирщик. - Пошли вон! Немедленно идите и сдавайтесь! Я не желаю, - он взмахнул листовкой, - подыхать из-за вашего идиотского упрямства!..

- ...Послушайте, генерал, - бургомистр встал. - Я понимаю, что ваш долг - сражаться с большевиками. Но мой долг - хранить город, который будет разрушен, если вы не выполните их требования о сдаче. Вот, - он протянул Бастико листовку. - Это послужит вашим оправданием...

Капитуляция итальянцев и наваррцев была принята через два часа, а к вечеру в город вошли баскские ополченцы. Колонны маршировали по улицам, усеянным белыми листками бумаги, на которых даже издалека явственно читалась черная надпись "MaЯana serА una bomba!"

12.10, 08 июня 1937г., Москва, Кремль.

Ворошилов закончил и отошел от карты. Сталин еще раз внимательно посмотрел на несколько жирных стрелок, перечеркнувших Испанию в различных направлениях, затем поднялся и подошел поближе. Провел пальцем по одной из стрелок, улыбнулся в усы:

- Неважные дела у генерала Франко, не так ли, товарищи? Обложили волка...

В кабинете царила приподнятая атмосфера. Молотов, как обычно был спокоен, не желая вмешиваться в то, в чем не является специалистом. Но то, что он доволен - сомнений не вызывало.

Каганович искренне, по-детски радовался тому, что все получается так, как задумано. И даже лучше. Во время доклада наркома обороны он удовлетворенно потирал руки, в особо ярких моментах весело смеялся, а когда Ворошилов рассказал о взятии Бургоса, не удержавшись, воскликнул: "Молодцы!"

Буденный, забыв про свои трения с Тухачевским и Уборевичем, был доволен победами Красной армии и особенно тем, что потери при таких победах - минимальные. Он любил бойцов, и они платили легендарному маршалу тем же. Поэтому Семен Михайлович был просто рад, без оглядки на личные отношения с командирами АГОН.

Берия и Ворошилов украдкой переглянулись. В глазах Климента Ефремовича читался вопрос: "Сказать?" Берия чуть заметно покачал головой: "Рано..."

Сталин прошелся вдоль карты, повернулся к Ворошилову:

- Значит, две операции имеют своей целью соединение наступающих и, таким образом, расчленение областей, занятых мятежниками на две части?

- Да, такой вариант тоже возможен, - осторожно ответил Ворошилов.

Сталин уловил чуть заметную нотку сомнения и насторожился:

- Возможен, но не обязателен, товарищ Ворошилов? Так?

Ворошилов попытался уйти от неприятной темы:

- Товарищ Сталин, но вы же знаете, что на войне могут случиться различные, непредвиденные ситуации...

- Очень плохо, если они - непредвиденные, товарищ Ворошилов, - веско произнес Иосиф Виссарионович. - Предвидеть эти "ситуации" - непосредственная обязанность командира. Первейшая его обязанность. Не так ли, товарищи?

Собравшиеся в кабинете всем своим видом выразили полное согласие со словами вождя, однако вслух не высказался никто. Но Сталин не успокоился:

- Я думаю, что цель настоящих операций достаточно наглядна, а если у товарища Ворошилова есть свое мнение, то он должен приказать своим подчиненным заранее просчитать все возможные варианты развития боевой ситуации и поставить в известность о результатах своих расчетов командование АГОН. Это будет правильно, Борис Михайлович?..

Шапошников, впервые присутствовавший на таком совещании, моментально вскочил. Его поразило, что вождь, обращавшийся ко всем по фамилии, назвал его по имени-отчеству, но не это было главным. С одной стороны, Борис Михайлович знал слабые стороны и недостатки планов и командования АГОН и командования республиканцев, с другой, он понимал, что не имеет права излагать их здесь и сейчас. Зачем ставить в глупое положение Ворошилова? Сомнет, стопчет... А если и не стопчет, то уже никогда не доверит ничего серьезного. А с другой стороны, не проинформировать Сталина?..

-Так каково же мнение начальника Генерального штаба? - снова спросил Сталин.

Шапошников принял решение и коротко, по-военному, отрубил:

- Никак нет, товарищ Сталин! Это - неправильно!

И увидев непонимание на лице Иосифа Виссарионовича, пояснил:

- У маршала Тухачевского есть свой штаб, и тактические вопросы находятся в его ведении. Им на месте должно быть виднее.

- Ну, так обязать штаб товарища Тухачевского еще раз все просчитать. И проверить. Правильно, товарищ Ворошилов?

Ворошилов наклонил голову:

- Так точно, товарищ Сталин.

Совещание было окончено. Последними из кабинета вышли Ворошилов и Берия. Лаврентий Павлович чуть придержал наркома обороны за локоть:

- Климент Ефремович, на минутку...

Они пропустили остальных вызванных вперед, и пошли в отдалении от общей группы. Наклонившись к Ворошилову, Берия тихо, одними губами, спросил:

- Зачем?

Нарком обороны, так же тихо ответил:

- Если что - с нас же и спросят. Почему молчали, почему не предупреждали?..

Берия подумал и кивнул головой:

- Думаешь, плохо будет?..

- И еще как...

- Кто вместо Тухачевского?

- Планирую - Тимошенко. Или - как сначала хотели...

- Семена Михайловича?

- Да.

- Хозяин согласится?

- Уверен.

- Хорошо... - Берия помолчал. - Что с Тухачевским делать думаешь?

Ворошилов улыбнулся:

- Это ты думать должен, нет?

- Уже...

- Вот и хорошо... Слушай, Лаврентий, просьба у меня к тебе есть, - Ворошилов остановился и заглянул в глаза Берии.

- Слушаю, Климент Ефремович. Для тебя - все что угодно, - Лаврентий Павлович улыбнулся в ответ. - Кроме измены партии...

- Ну, о таком я и не попрошу. У тебя того вина, которым угощал, не осталось? - И, увидев удивление Берии, пояснил, - Петька приехал. Угостить хотел. Слушай, а приходи к нам сегодня. С Нино, с Сережкой, а?

Лаврентий Павлович поблагодарил, пообещал прислать шесть бутылок "Оджалеши" и постараться прийти. Уже садясь в машину, Ворошилов будто невзначай обронил:

- Кобулову привет передавай...

...Оставшись один, Сталин прошелся по кабинету, сел, закурил. Взгляд его снова уперся в карту Испании. Хорошо, если у Тухачевского и Уборевича все получится... И совсем замечательно, если все получится у Рохо со Штерном. Хотя вряд ли, вряд ли... Штерн, конечно, будет стараться, чтобы не подвести Клима, но Тухачевский и не подумает согласовывать свои действия с Республиканским командованием. Он привык править единолично. "Божьей милостью, мы, Михаил Николаевич..."