Хилмор - Хелен Тодд Страница 50

– Я знаю, что будет. Не кори себя. Наше прощание произойдет до того, как внутри меня исчезнут те крохи света, которые все еще удерживает твое присутствие.

Адриан поцеловал ее. Мягко, передавая нежность и тепло, словно не было ни разлуки, ни обращения, ни тьмы, нависшей над ними зловещей тишиной. Очень сладко и очень больно. Таким был их последний поцелуй. Но не таким хотела бы его запомнить Фрея.

– Нам придется проститься, а пока… постучи. Тебе откроют, в тебе нет магии демонов, – обманчиво спокойно произнес Адриан.

Он склонил голову набок, изучая каждое движение Фреи, прислушиваясь к ее дыханию, явно читая мысли.

Ей нечего скрывать.

Поэтому она позволяла делать это. У некоторых поступков просто нет объяснения, но именно чтение мыслей дало возможность подпустить его совсем близко, показать этим свое доверие.

Судя по хмурому выражению на лице Адриана, он впервые задумался об этом. «У нас было не так много времени, чтобы разобраться в себе, но ты-то должен был понять, как дорог мне», – проговорила без слов Фрея.

Адриан поймал ее запястье, когда тонкие пальцы отпустили дверной молоток в виде волка. Фрея вздрогнула, будто очнувшись от марева.

– Я никогда в этом не сомневался, – сдвинув брови, сказал Адриан.

– Или смирился с тем, что меня следует отпустить, – ответила она и поджала губы. Вырвалось, хотя стоило промолчать.

– Мне придется, – он подтвердил ее самые горькие мысли. – Прощай, Фэй.

Его красивое лицо озарила улыбка. Сумасшедший! Не иначе! Адриан коснулся губами нежной кожи на девичьем запястье.

Фрея застыла, потупив взгляд в пол и боясь подвести его. Их время неумолимо истекало.

– Чем могу быть полезен? – прошептал где-то вдалеке ветер.

А ветер ли? Встрепенувшись от внезапного осознания, где они находятся и зачем пришли, Фрея повернулась к двери. В проходе стоял один из близнецов – тех самых, которым Адриан помог на вечеринке. Узнав нежданных гостей, парень понимающе кивнул и отступил в темноту, приглашая войти.

– Ведьма предупреждала о вас, брат все подготовил.

– Мы едва ли знакомы, – начала Фрея, но ее прервали.

– У нас нет имен. Формальности ни к чему, просто выполни предначертанное судьбой и, переступив порог этого дома, больше не оборачивайся.

От Фреи не укрылось то, как безмолвно стоял Адриан за ее спиной. Она чувствовала его ярость, злость и… Он видел больше, знал больше, понимал, что таится в алом полумраке особняка близнецов. И ничего не спрашивал.

Повисло долгое молчание. Тягучее, предвещающее недоброе, – то, что неудержимо приближалось с каждым тиканьем настенных часов. В прихожей все напоминало о прошлом: вычурные кресла, старинный дубовый стол, антикварные статуэтки и древний, наверняка куда старше Фреи, комод.

Парень стоял неподвижно. Он ждал, задумчиво изучая свою гостью: полузакрытое светлыми прядями лицо, бледные руки, торчащие из бесформенного кашемирового свитера кофейного цвета.

– Брат скоро придет, но ты… – Его взгляд заинтересованно остановился. – Тебе необязательно идти на кладбище.

– Я не могу иначе, – Фрея покачала головой.

– Или он так сказал? – парень говорил так, словно Адриан не находился у нее за спиной.

И, черт возьми, ей и самой так казалось! Но его прохладная ладонь легла на хрупкое плечо. Он поддерживал ее. Беззвучно и отстраненно.

– Как видишь, он больше не говорит, – не скрывая своего волнения, отозвалась Фрея.

В ответ получила короткий кивок – молчаливое понимание. А внутри у нее разгоралась болезненная ненависть ко всему происходящему. Если бы не ее безрассудство, ничего бы этого не было: ни эмоций, ни давящего аромата смерти, ни обжигающей своим мраком магии, исходящей от Адриана. Именно из-за демонической силы их не пустили дальше широкого, завешенного шторой зеркала в прихожей.

– Я нашел то, что ты просил!

Второй близнец появился из темноты и прошел в гостиную, держа в руках короткий кинжал. Он переливался в алом освещении, создавая иллюзию капель, перетекающих от чешуйчатой рукоятки к острию.

– Осталось отдать кровь, верно? – спрашивая самого себя, произнес первый близнец, который все это время стоял перед Фреей.

Но, когда братья поравнялись друг с другом, в ее груди похолодело. Было что-то завораживающе ужасное в одинаковых движениях. Не сговариваясь, они одновременно прокололи булавками указательный палец и, дождавшись первой крови, оросили ею кинжал. Она должна была испачкать оружие, но вместо этого растворилась в нем.

– Бери. Передай ему… – братья выпрямили руки, протягивай ей обещанное.

– Он здесь, – не выдержав, ответила Фрея, но крепко сжала холодную рукоять. Та неприятно обожгла кожу.

– Нет, он только с тобой. Для других его уже нет, – покачав головой, сказал один из близнецов. – Ты все поймешь, но, прошу, не оглядывайся, пока не переступишь порог кладбища. Иначе твоя решимость и сила кинжала развеются. Страх уничтожает все, даже самую непреклонную веру в тех, кто нам дорог.

На бледных лицах появилась горькая ухмылка, а Фрея испытала тысячу оттенков эмоций от волнения до безумного и острого страха.

– Мой брат обязан ему жизнью, но теперь наш долг погашен: вы получили семейную реликвию и кровь с магией бывших охотников на демонов. Уходите.

Когда порыв ветра окутал ее своими холодными объятиями, появилась решимость идти до конца. Просто завершить начатое и, как бы все ни закончилось, поставить точку в этой истории. Слишком много глупостей они наделали.

– Не оборачивайся, – предостерег Адриан, читая ее мысли.

– Я должна отдать тебе кинжал…

– На кладбище, не здесь, иначе призраки не позволят тебе переступить черту. Демон-охотник нас ждет, а они попытаются защитить тебя, ведь ты – их связь с миром живых.

– Я мотылек, который ищет родственную душу во тьме, – тихо произнесла Фрея.

– Это всего лишь легенда о появлении вестников.

– Она объясняет, почему нам нельзя чувствовать. Ни тебе, ни мне… ни одному вестнику! В той истории были две подруги, любящие одного мужчину. Одна взаимно, а вторая, обладающая магической силой, – нет. После гибели возлюбленного ведьма обратила свою бывшую подругу в мотылька, чтобы та никогда не воссоединилась с ним ни в одном из миров. По мнению ведьмы, если сама несчастна, то и они должны страдать.

Перед глазами вспыхнули и погасли бесчисленные тусклые огни – души, скитающиеся по Хилмору.

– Мы, как и некоторые другие, вместе, – с горечью ответил Адриан.

Его голос перестал быть спокойным, послышались незнакомые нотки, предупреждающие о тьме внутри него.

До кладбища было рукой подать, однако пара кварталов казалась невыносимым испытанием. Временем для долгого прощания. И вестник, и обращенный против воли вампир знали, на что идут.