Попасть в отбор, украсть проклятье - Надежда Мамаева Страница 50

В общем, как-то неудобно вышло. Опять.

— Так что получается? Если трое поклялись и оказались невиновны — значит, пособница Рунур — лейтенант Майнок?

— Не факт, — возразил ворон, пробуждая в недрах магомобиля элементаль. Мотор заурчал, и магомобиль плавно тронулся с места.

— И что теперь? — задала я вопрос, готовясь услышать что-то в духе «начнем всё с начала».

— Теперь — самое трудное. Ждать. На всех четверых я повесил следящее заклинание. Кто-то должен проколоться.

— Но если есть ещё кто-то? Пятый?

— Исключено, — уверенно ведя магомобиль по уже опустевшим улицам столицы, произнес ворон и подавил зевок.

А я подумала, что за те несколько дней, что я его знаю, Ар спал всего пару часов. И наверняка сейчас держится на одном своем упрямстве. Ни какой бодрящий эликсир столько не работает.

Ворон же, не подозревая о ходе моих мыслей, продолжил:

— «Уста верности» невозможно обойти.

— И что это тогда значит? — я недоумевала.

— Лишь то, что для того, чтобы витраж сложился, не хватает одного соколка. И я хочу понять — какого.

— Ар. — Я серьезно посмотрела на него. По лицу карателя пробегали тени от домов, фонарных столбов, мимо которых мы проезжали. — Иногда, дабы найти этот самый фрагмент, нужно просто чтобы глаза были не уставшими.

— Возможно, ты и права… — согласился ворон, резко выруливая в сторону.

Элементаль под капотом недовольно заурчал, а мы помчали прочь от уже показавшегося впереди отдела карателей.

— Пару часов, думаю, стоит подремать.

— Вот это верная мысль! Не всё же работать на износ. Иногда стоит на износ и поспать! — причем последнее я заявила истинно в манере ворона: с абсолютно серьезной миной.

— Кстати, раз уж речь зашла о сне… Пока ты выбирала наряд, я позволил сделать себе подарок.

— И какой же? — полюбопытствовала я.

— Приедем — увидишь. Его должны скоро доставить. — Он хитро улыбнулся и загадочно замолчал, гад!

Надо ли говорить, что после такого заявления остаток пути я провела в нетерпении. Ну, прямо не взрослый приличный зомби, а ребенок в ожидании праздника рождения нового рода.

Когда же мы оказались дома, то я первым делом отправилась в ванную. Причем двигало мною желание не только и не столько принять душ, сколько посмотреть на себя в зеркало. Правда, перед этим был сеанс снятия корсета. По эпичности оный даже превзошел шнуровку. А все оттого, что ворон в спешке как-то сильно дернул ленты. Половинки корсета сошлись, активировались чары, закрепляющие шнуровку в таком положении, а сами ленты завязались в мудреный узел.

Его-то и попытался развязать ворон. Сначала просто руками, потом — заклинанием и под конец предложил его разрезать.

— Тай, знаешь, — пропыхтел он, пытаясь уже зубами растянуть узел, — в своей жизни я вязал разные узлы: морские, альпинистские, вязал преступников и даже лекарские швы. Но скажу так: все они не идут ни в какое в сравнение с вот этим.

— Просто заклинание заело, — попыталась оправдаться я. — Зато теперь ты знаешь, какие чары накладывать, чтобы преступник точно не смог выпутаться из веревок….

— Угу, — пропыхтел ворон.

А потом я почувствовала, как в груди и талии становится свободнее.

— Всё! — с облегчением произнес?р, и я наконец-то смогла уединиться в ванной.

А когда глянула в зеркало, то… В общем, хорошо, что я вовремя покинула отчий дом. Изображать живую через несколько суток после смерти без морока я бы не смогла. Это точно. Хотя, кто же знал, что мое активное бессмертие так затянется?

Пока я принимала душ, услышала, как зазвонил колокольчик. Один раз, спустя некоторое время — сызнова. Завернувшись в белоснежный халат карателя, который доходил мне до щиколоток, я вернулась в гостевую спальню, где рядом с картонной коробкой стоял ворон.

— А вот и мой подарок… — хитро улыбнувшись, произнес он, указывая на коробку из модного салона. — И я, как приличный эйр, пожалуй, пойду к себе…

— А если ты неприличный? — с подозрением уточнила я, уже поняв: что-то с этим презентом не то.

— Как неприличный — тем более. Знаешь ли, я еще жить хочу, бессовестно долго: хотя бы еще лет десять, ну или до завтра. — Он выставил руки перед собой и быстро добавил: — Видишь ли, я выбрал для тебя тот наряд, который бы не оставил у светских сплетников сомнений в роде наших отношений.

И тут до меня дошло, что лежит в коробке.

— Ах ты… — Я схватила подушку и метко запустила ею в Ара.

Подлец виртуозно увернулся, словно всю жизнь тренировался, и ловко ускользнул за дверь. А я осталась в спальне, держа в руках второй «метательный снаряд». Первый разорвало об косяк, и вокруг кружили его перьевые осколки. А я вспомнила свое детство.

Когда мне было пять, в нашем доме появилась Нари. Она мне казалась тогда жутко серьезной. Но в один из дней, когда отец пришел вечером домой, кузина радостно заявила, что научила меня кидаться подушками. На закономерный вопрос папы «зачем?» она жизнерадостно пояснила: «Ну а что? Жизнь у Тай длинная, не раз пригодится!» Нари как в воду глядела. Вон, даже после смерти ее наука понадобилась.

Отложив уже бесполезную подушку, я все же подошла к коробке и открыла ее. Так и есть! Шелковая пижама, не оставлявшая ну никакого простора для воображения. Но самая пакость была в том, что вещица оказалась ну до безобразия красивой. Я таких никогда не носила. И что удивительно, по цвету она подходила к той комбинации, которую я сама выбрала в модном салоне.

Решено! Ворон не прощен, но снискал пощаду. Я отложила «вещдок для светских сплетниц» и выглянула в темный коридор. Там, в его глубине, виднелась полоска света из-под двери ванной. Судя по всему,?р мылся. Что же, не буду мешать. Помилую позже.

Интересно, а его комнату уже отремонтировали или он будет ночевать в моей кровати, как и накануне? Сама я, как умертвие, дремать ну совсем не хотела, справедливо полагая, что высплюсь в гробу.

Задумавшись об этом, я вошла в еще более темную гостиную и… споткнулась на полном ходу. Полетела носом вперед бороздить просторы ковра.

Вот как так! Догонять преступников, преследовать репортеров, удирать от убийц, показывая чудеса ловкости, — и навернуться на ровном полу гостиной! Это может только Тайрин Росс!

На грохот из ванной комнаты тут же вылетел?р, в мыле, пене и полотенце. Хотя, как по мне, полотенце тут было лишним. И так в темноте толком ничего не видно.

— Сентар! — выкрикнул ворон, призывая заклинание света.

Гостиную тут же озарило мягкое сияние.

— Что произошло? — Ар озирался по сторонам, словно ища убийц, притаившихся за шторами.

— Да ничего особенного, — фыркнула я, переворачиваясь на спину, и продекламировала фразу эйра Морриса, слегка ее подкорректировав: — Звезды могут загадывать желание. Я упала.