Сплетение теней - Аннетт Мари Страница 50

— Тут мирно, — прошептал он, не открывая глаза. — Мне нравится. Так… безопасно.

Бабочка плясала над его головой, ей нравились его волосы. Она опустилась, задела крыльями его лицо, и Лир открыл глаза, золотые в свете солнца. Он подул на насекомое, и бабочка взлетела от порыва воздуха.

Грудь Клио сдавило. Он был так прекрасен, что было больно смотреть, как на солнце. Он прислонился к ограде, сжимая в руках нож и картофель, но глаза снова закрылись.

Безопасно. Она тоже это ощущала, эту ауру спокойствия. Ее родина была спокойной. Нимфы были мирными, у них не было агрессии, в отличие от многих каст. Их союзники-химеры тоже жили на этой земле, и они были их агрессивными защитниками, сторожили за жизнь на земле нимф.

Ирида была безопасной. Тихой. Тут можно было исцелить пострадавшую душу.

Она поняла, о чем думает, и отвлеклась на сбор трав для супа. Лир не останется тут. Он не мог. Хоть ему нравилось в Ириде, это был Надземный мир, а он был подземником. Она не слышала о подземнике, посетившем Надземный мир, тем более, о жившем тут.

Она прикусила губу, запретные мысли все равно лезли в голову. А если бы он мог остаться здесь? Остаться с ней?

Захотел бы он? Ему нравилось в ее обществе, или они были связаны случайно? Он хотел связать свою судьбу с ее?

Хотела ли она этого?

Было просто представить такие дни. Солнечные. Работа в саду. Отдых в траве. Никакой опасности и угрозы. Янтарные глаза Лира, сияющие на солнце. Его гулкий смех, от которого ее желудок делал сальто. Тут он мог плести чудесные иллюзии, скрытый от своей семьи.

Она оглянулась. Голова Лира опустилась, глаза закрылись, он не мог уже оставаться в сознании. Клио собрала травы, подошла к ограде и опустилась рядом с ним. Он не пошевелился, дышал медленно и глубоко.

Она замерла, а потом легонько провела пальцами по его волосам. Он так устал. Как и она, но он бился дольше и сильнее, чем она. Он устал душой и разумом раньше, чем она его встретила, и теперь он устал еще и телом и магией.

Ее пальцы скользнули по его щеке, губам, и она вспомнила, как поцеловала его. Как он целовал ее. Инкубы целовали так всех женщин? Из-за его очарования и афродизии она думала, что он что-то чувствовал к ней? Что-то сильнее просто дружбы или похоти?

Ее нервы гудели, она убрала руку от его лица. Покачав головой, Клио убрала нож из его ослабевшей хватки, быстро почистила последний картофель. Она бросила кожуру в сад, наполнила ведро в колодце и ополоснула овощи. Вылив воду, она наполнила ведро снова, бросила туда овощи и с тяжелым ведром под рукой повернулась к домику.

Темные окна смотрели на нее, пыльные и покрытые лозами.

Оставив Лира спать, Клио пересекла двор к задней двери и встала перед ней. Шли секунды. Минуты. Она взяла себя в руки, сдвинула засов и повернула ручку. Петли скрипнули, когда она толкнула дверь.

Пыль поднялась облаком, сверкая на солнце. Клио прошла внутрь, сердце сжалось от знакомого запаха дерева и незнакомого запаха пыли и влажности.

Главная комната была такой, как она ее оставила, только прикрылась пылью. Кухня с одной стороны, небольшой остров, над которым висели кастрюли и сковороды. Большой камин, решетка осталась в нем после того, как она готовила еду шесть лет назад. На другой стороне были яркие подушки, припорошенные пылью, на деревянном диване.

Клио почти слышала смех мамы в комнате.

Она поднесла ведро к стойке и опустила его. Она долгую минуту стояла и смотрела на все мелочи. Деревянная фигурка ликаона стояла на полке над камином. Букет сушеных цветов висел над входной дверью. Ее детские учебники, потрепанные, аккуратно лежали стопкой у дивана.

Закрыв глаза, она глубоко вдохнула. И приступила к работе. Развела огонь, протерла стойку, помыла кастрюлю, наполнила ее водой и поставила в камин. Нарезала овощи, порубила травы и добавила в воду.

Вода кипела, а Клио рассеянно вытирала пыль, затерявшись в воспоминаниях. Она замерла и посмотрела на свою ладонь. Ее рука была в грязи. Другая рука была в засохшей крови от запястья до локтя, розовая линия осталась от кинжала Сабира.

Клио бросила тряпку в рукомойник, прошла к двери спальни и открыла ее. Внутри было две узкие кровати с лоскутными одеялами ярких цветов и деревянным трюмо в центре. Горшки цветов стояли на подоконнике, растения засохли, их листья валялись на подоконнике и полу.

Клио смотрела на мертвые растения, которые она бросила, не подумав о них. Растения, которые они с мамой выращивали годами, были брошены, не нужные в ее новой жизни с новой семьей.

Слезы лились по ее щекам.

Клио подавила всхлип, прошла к трюмо и выдвинула верхний ящик. Пусто. Она забрала свои вещи, когда ушла. Она присела и выдвинула нижний ящик. Там были сложены аккуратно свертки из коричневой бумаги. Она не открывала этот ящик со смерти мамы.

Она подняла первый предмет и развернула легкое платье с вышитыми розовыми бабочками, как в саду. Сотни воспоминаний атаковали ее: мама в платье кружится по кухне, пока готовит, шагает среди цветов на лугу, держа Клио за руку, направляясь в деревню на рынок.

Она прижала лицо к мягкой ткани, плечи приподнялись. Пахло старой бумагой и затхлым деревом. А должно было пахнуть травами и золотыми колокольчиками. Как ее мама.

Половицы за ней скрипнули. Воздух двигался от движения двери. Лир опустился рядом с ней. Он обвил ее руками, платье осталось прижатым к ее груди.

Клио хотела перестать плакать, извиниться за срыв, но не смогла. Горе поднялось в ней сильной волной, и она могла лишь проливать слезы, которые подавляла в себе с момента, как ушла из этого дома.

Лир держал ее и молчал. Просто обнимал, но его молчание было полным понимания и сострадания.

Зажмурившись, она сдалась печали и его объятиям.