Флот вторжения - Гарри Тертлдав Страница 5

— Я немного вздремну, а затем сходим в ресторан, когда толпа рассосется.

— Если ты не проснешься до восьми, я врежу тебе по ребрам, — пообещал Иджер.

Не открывая глаз, Фьоре кивнул. Он умел спать в поездах, в отличие Иджера, который достал «Эстаундинг» и погрузился в чтение. Последний сериал Хайнлайна закончился месяц назад, зато вышли новые рассказы Азимова, Роберта Мура, Вильямсона, дел Рея, Хаббарда и Клемента. Через несколько минут Иджер уже находился за миллионы миль и тысячи лет от поезда железной дороги Иллинойс-Сентрал, катившего меж полей и прерий от одного города на Среднем Западе к другому.

* * *

Полевая кухня наконец-то добралась до танковой роты, которая стояла в степи, где-то к югу от Харькова. После нескольких недель непрестанных перемещений то туда, то сюда — вначале чтобы остановить наступление русских, а затем чтобы взять их в кольцо — майор Генрих Егер не смог бы назвать точное местоположение роты, не позвонив в штаб Шестнадцатой танковой дивизии.

Но полевая кухня не относилась к роте. Как и две другие роты, составлявшие Второй танковый полк, рота Егера имела моторизованную кухню, которая, как считалось, беспрестанно находилась при них. Между тем прибывшую кухню тащила лошадь. Егеру было все равно. Он помахал, чтобы возница остановился, и крикнул своим людям, созывая их.

Некоторые солдаты продолжали спать — кто внутри своих «Т-3», кто под танками. Но волшебное слово «еда» и аппетитный запах, наплывавший из котла, заставили многих подняться и подойти.

— Ну, что у нас сегодня? — спросил Егер у возницы и одновременно повара.

— Каша, герр майор, с мясом и луком, — ответил повар. До того как в июле прошлого года танковая дивизия проникла на юг России, Егер никогда не пробовал гречневой каши. Она и сейчас не стала его изысканным лакомством или чем-то близким к этому, зато прекрасно набивала желудок. Майор не решился спрашивать насчет мяса, какое оно: конина, мясо осла, а может, вообще собачатина? Лучше не знать. Будь это говядина или баранина, повар обязательно похвастался бы.

Егер вытащил котелок и встал в очередь. Повар подцепил ему черпаком большой кусок жилистого мяса. Майор с жадностью набросился на еду. Сначала желудок слегка протестовал, поскольку не привык к такой тяжелой нагрузке в ранние предрассветные часы, но затем, видимо, решил, что наполненным быть все же лучше, чем пустым, и заткнулся.

Где-то вдали застрочил пулемет, а через несколько секунд, — другой. Егер нахмурился, на мгновение перестав жевать. Почти целую неделю считалось, что с Иванами в этих местах покончено. Но за поспешные выводы приходится дорого платить. Прошлая зима это доказала.

Притянутый, словно магнитом, взгляд Егера остановился на обгоревшем танке «Т-34» со свернутой набок башней, застывшем в полусотне метрах от майора. В сумерках подвитый танк виднелся лишь неясным силуэтом, но даже от короткого взгляда в ту сторону у майора по спине пробежали неприятные мурашки.

— Если бы у нас были такие танки, как этот! — прошептал Егер.

Он воткнул ложку в недоеденное мясо и провел рукой по черной ленточке нашивки, свидетельствовавшей о полученном в бою ранении. Благодаря одному из таких «Т-34» ему до самой смерти теперь ходить со шрамом на икре. Но остальные члены его экипажа оказались не столь везучими. Из них лишь одному удалось выбраться наружу. Сейчас он находился в Германии, где его собирали по кусочкам, делая операцию за операцией.

Даже с новой длинноствольной пятидесятимиллиметровой пушкой «Т-З» не мог тягаться с «тридцатьчетверкой». Орудие русского танка было мощнее, броня толще и имела более удачный наклон, позволявший отражать попадания снарядов. А двигатель был не только мощнее, чем у «Т-3», но вдобавок еще и дизельный, который не загорался, что часто случалось с работавшими на бензине моторами «Майбах», стоявшими на немецких машинах.

— Все не так уж плохо, герр майор. Веселый голос, раздавшийся рядом, принадлежал капитану Эрнсту Рикке, его заместителю.

— А-а, вы слышали, как я тут размышляю вслух? — спросил Егер.

— Да, герр майор. Сдается мне, что у танкистов и любовников есть немало общего. Егер вскинул брови:

— Как это?

— В обоих случаях умение применять то, что имеешь, намного важнее размеров того, что имеешь.

Командир роты усмехнулся: Рикке попал в точку. Почти год немцы жестоко проучили большевиков, но и сейчас те не научились использовать танковую мощь максимально эффективно. Именно по этой причине и был подбит маячивший неподалеку «Т-34»: рванулся вперед без поддержки, пока не столкнулся с тремя немецкими танками и те не уничтожили его. И все же…

— Подумайте, как замечательно было бы иметь большую пушку и вдобавок знать, как ее применять.

— Это действительно потрясающе, герр майор! — согласился Рикке. — Или вы опять говорили о танках?

— Вы неисправимы, — усмехнулся Егер.

«А ведь капитану, поди, нет еще и тридцати, — подумал он. — На русском фронте продвижение по службе идет быстро, Хорошие офицеры ведут своих солдат вперед, а не командуют из тыла, и гибнут чаще плохих. Извращенный вариант естественного отбора».

Егеру уже стукнуло сорок три. Он успел повоевать в окопах в 1918 году во Франции, во время последнего броска на Париж, за которым последовало изматывающее отступление к Рейну. Тогда же он впервые увидел танки — неуклюжие чудовища англичан. Егер сразу понял: если когда-либо снова окажется на войне, то будет служить в танковых войсках. Но рейхсверу было запрещено иметь танки [5]. Как только Гитлер стал готовиться к войне, начав заново вооружать Германию, Егер сразу же пошел в танковые войска.

Майор проглотил еще несколько кусков облепленного кашей мяса, а потом спросил:

— Сколько у нас боеспособных танков?

— Одиннадцать, — ответил Рикке. — Может, утром удастся запустить еще один.

— Неплохо, — кивнул Егер, чтобы подбодрить скорее самого себя, чем Рикке.

По штатному расписанию его рота должна насчитывать двадцать два танка «Т-3». На самом деле перед началом наступления русских у Егера было девятнадцать машин. На Восточном фронте точное соблюдение инструкций и правил было делом непростым.

— Вряд ли у красных положение лучше, — сказал Рикке. В его голосе слышалась тревога; — Правда ведь?

— За последние три недели мы их неплохо потрепали, — отозвался Егер.

Так оно, в общем-то, и было. Когда немцы перекрыли проход, через который противник мог отступить, несколько сот тысяч русских оказались в окружении. Враг побросал более тысячи танков и две тысячи артиллерийских орудий. Прошлым летом большевики понесли еще более внушительные потери.