Кристалл Альвандера - Сергей Садов Страница 5

Я помог сестре подняться и зашагал рядом с ней, поддерживая ее за локоть. Феолу все еще пошатывало, хотя со стороны это было почти незаметно.

– Ну как? – заговорил я, переходя на мыслеобщение, чтобы по дороге домой поговорить как можно больше. Если продолжать общаться словами, то нам и суток не хватит. А так за те десять минут, что нам идти до дома, можно обсудить научный трактат.

– Не знаю, – честно ответила Феола. – Надо смотреть. Зародыш я посадила. Показала свободные каналы в твоем кристалле. Повезло, что твое творение такое сложное и в нем куча незадействованных каналов. Я их специально выделяла, когда смотрела техническое описание. Но теперь придется растить кристалл уже целенаправленно с учетом зарождающего разума. Надо кое-какие биологические каналы сделать.

– Совместить кристалл с живым организмом? – восхитился я. – Вот это да! О таком я не думал.

– Не с организмом, – поморщилась Феола. Ее мыслеобраз явно светился недовольством. – А с живыми клетками. И чему ты удивляешься? Это уже давно используют. Правда, не с кристаллами. С ними никогда необходимости не возникало. Но технология не отличается от уже отработанной. Нам только связи надо сделать более глубокими. Клетки же эти должны служить чем-то, типа нервной системы. Именно через них наш разум должен получать информацию.

– Понятно-понятно, – поспешно проговорил я, мало что поняв. – Ты скажи, когда можно будет понять, сработало или нет?

Феола задумалась.

– Через две недели скажу, получилось что или нет. Через месяц уже можно будет понять структуру разума. А через три можно приступать к обучению.

– Обучению?

– Ну ты как маленький, Альвандер! Мы же получим новорожденный разум. Естественно, его надо будет обучать. В общем, если все пойдет как надо, то через полгода у тебя будет полноценный первый в мире кристалл с искусственным интеллектом. Но, понятно, все это время придется контролировать его развитие. Эх, а я с подругами на следующей неделе собиралась на северный полюс сгонять, на лыжах покататься.

– Ну, в общем, если ты скажешь, что надо делать…

– Фигушки тебе. Из тебя биолог как из меня рудознатец. И раз уж я заложила зачатки разума, то и несу ответственности за него согласно уложению права Солнечной Системы. Короче, мы в ответственности за тех, кого приручили.

Я захихикал.

– Значит, теперь ты будешь мамой?

– А по шее? – То, что сестренка ограничилась угрозой, а не сразу реализовала ее, говорило о том, насколько предыдущее действие вымотало ее.

– Значит, у нас есть полгода до того момента, как разум разовьется?

– Да. Если я нигде не ошиблась.

– Не ошиблась. Я верю в тебя. Нам просто обязано повести! Такой труд не должен пропасть.

– Ты себя уговариваешь или меня?

Я обернулся и посмотрел на пещеру мастерской, от которой мы еще не так далеко удалилась. Сама лаборатория располагалась в скале под землей. На поверхности виднелась только небольшая ее часть, козырьком выступающая над похожим на пещеру входом. Но даже эта пещера, казалась здесь, на поляне посреди леса совершенно неуместной. Мдя… и кто меня надоумил строить мастерскую именно здесь? Задал я работу геологам выдавливать эту каменюку из земли. Нет, чтобы как все нормальные мастера-кристалловеды построить лабораторию в горах, где всего лишь надо было прорезать сеть пещер. Но вот люблю я лес и воду. Конечно, я не слышал, что говорили про меня геологи, когда я указал именно это место, да тогда я и вряд ли задумывался над той работенкой, что подкинул им, но сейчас уже вполне мог это представить.

Я ехидно усмехнулся. А все потому, что мастер мог работать только там, где ему комфортно. Вот интересно, если бы мне было комфортно работать в Антарктиде, они бы и там скалу выдавливали… Хотя… какие там скалы. Скорее всего, ее бы туда доставили и вморозили в лед. Ха, жаль мне тогда эта идея в голову не пришла.

Все-таки интересно, почему кристаллы так любят именно пещерный холод, что приходится идти на подобные ухищрения? Сколько раз я пытался решить эту проблему, так и не получилось. Впрочем, не я первый и не я последний. Вот отказывались кристаллы расти если вокруг не было камней и все. Вернее расти-то они росли, но сил на это требовалось… Никакой кристалл силы не поможет. Ладно, все это пустые размышления. Над этой проблемой целые институты бились и без пользы.

Оторвавшись от размышлений, когда пещера скрылась за деревьями, я повернулся к сестре.

– И себя тоже, – честно признался я.

– Ну… опыт у меня есть. Недаром я проходила испытания в институте генетики.

– Это где вы создаете разные фольклорные элементы?

– Почему это фольклорные элементы? – обиделась Феола.

– Ну а как еще назвать эльфов, гномов, леших и русалок?

– Между прочим, – тут же вскипела Феола. Она всегда болезненно реагировала, если кто так пренебрежительно отзывался о ее работе. – Все они очень помогают людям.

– Какими запланировали, такими и родились.

– Альвандер, еще одно слово!

– Молчу-молчу.

– Между прочим, все они, согласно уложению Солнечный Системы, признаются разумными и равноправными гражданами. Со всеми вытекающими…

– Да я разве против? – изумился я. – Ничего против остроухих я не имею. Как и против крепышей. Я просто надеюсь, что в один прекрасный момент кому-то не придет в голову создать вампира.

– Не говори глупостей. На создание по сути, новой расы, требуется одобрение двух третей населения Солнечной. А вампиров, – Феола проследила взглядом полет комара перед носом, – и без того хватает. Зачем они могут понадобиться?

– Понятия не имею. Но я буду против вампиров! Так и знай!

– Ты так говоришь, будто вампиров собираются завтра создавать.

– А вдруг? По крайне мере, когда создавали предыдущие расы, меня не спрашивали.

Феола фыркнула и расхохоталась.

– Когда их создавали, тебя еще и на свете не было.

За время нашей прогулки сестра вполне оправилась и достаточно твердо стояла на ногах. Поэтому я осторожно отпустил ее локоть и подошел к краю тропинки, по которой мы с ней шагали к дому. Встав на границе леса я внимательно прислушался к нему. Потом поднял руку и наставил на кусты, росшие вдоль тропинки. Кусты затрепетали, словно под порывом ветра. Я тут же поднял подол туники, в который немедленно полетела ежевика с кустов. Когда он заполнился, я прекратил это и вернулся к сестре.

– Хочешь ежевику? – поинтересовался я.

– Лентяй, – хмыкнула она, зачерпывая у меня из подола горсть ягод. – А самому слабо слазить? И нарвать ручками? Как наши предки делали?

– Я всегда полагал, что наши предки были немного сумасшедшими. Лезть в эти колючие кусты? Нет уж, увольте. Мы так, по-простецки.