Двадцать отражений лжи - Ольга Шумилова Страница 5

— В таком случае — до встречи.

Через несколько секунд гравилет взмыл в небо и начал быстро удаляться по направлению к центру.

Я изумленно покачала головой и медленно пошла к дому. «Это ведь наше личное дело», так он сказал? Интересно. Весьма… многообещающе.

На скамейке у двери меня поджидал сюрприз: Верона, от нетерпения просто-таки подскакивающая на сиденье.

— Ну наконец-то! Где ты была?! Переговорник не отвечает, на работе нет, я уже и не знаю, что думать! — невнятной скороговоркой зачастила она.

— Почему ты сама не на работе? — я отперла замок. — И что делаешь у меня под дверью?

— У меня форс-мажор! — простонала она. — Катастрофа! Только ты можешь спасти меня от вечности, полной мучений…

— А если без метафор?

— Моя мать! — похоронным тоном сообщила Верона, проходя вслед за мной в гостиную. — И ее свихнувшаяся подружка. А точнее, ее сын! Не знаю, какие эйра его дернули прилететь в наше захолустье навестить дражайшую родительницу, но ЭТО опять начинается.

Я хмыкнула, даром что еще пять минут назад мне было совершенно не до смеха. Мать Вероны с завидным упорством пыталась сосватать любимое чадо хоть за кого-нибудь, приходя в ужас от профессии и возраста доченьки. Доченька, в свою очередь, вела не менее упорную партизанскую войну, разыгрывая для кавалеров спектакли, достойные премии «Алые подмостки».

Видимо, намечался очередной раунд военных действий.

— И?…

— Он пригласил меня в «Риган», — девушка со стоном плюхнулась в кресло. Я присвистнула. Фешенебельное заведение. И весьма дорогое. — Вот именно. Мама тут же сделала стойку — он еще и настоящий аристократ, представляешь?… Кошмар. В общем, мне срочно нужна подружка, без которой я не могу жить настолько, что потащу с собой даже в супружескую постель, а не то что на свидание.

— Если он аристократ, по-моему, проще всего в эту самую постель его и потащить на первом же свидании. Не думаю, что ему захочется иметь гулящую жену. Родовая честь и все такое.

— Но спать-то с ним придется тоже мне, — веско заметила Верона. — Ну уж нет. Ты ведь меня не бросишь?

— Ладно, — проговорила я, сдавшись. В конце концов, мне есть что отметить — и почему бы не в лучшем ресторане?… Тем более, что с моей службой я навряд ли еще когда-нибудь туда попаду.

— Ты душка, — засияла она. — Давай переодевайся, я оставила служебный гравилет на парковке, подвезу с ветерком.

Через полчаса мы уже катили к воротам родной лаборатории, а Верона проводила инструктаж. От меня требовалось, к счастью, только одно: ходить за ней тенью и язвить не меньше, чем обычно.

Время до обеда пролетело незаметно — большую часть времени я провела в галасети, исправляя собственные недочеты — а именно, составляя подробнейшую биографию командующего четвертого ранга Ад, ера, в чьей личности так внезапно открылись новые грани.

Нашлось негусто — видимо, основные сведения лежат в надежно закрытых источниках. Безупречный послужной список, несколько наград; женой, детьми и любимой мышовкой не обременен, из близких родственников — сетра и племянник. Банально. Значит, стоит дать кое-кому задание покопаться в источниках более закрытых. «Личные дела» с Корпусом дорогого стоят.

Верона возникла на пороге в тот момент, когда я раздумывала, а не сделать ли это прямо сейчас. Она была без макияжа, с растрепанным хвостиком на голове и в мешковатом платье неопределенного цвета.

— Ты готова? Я отпросила нас на два часа.

— Сейчас, — я поспешно соорудила на голове неряшливый пучок. Теперь мы смотрелись как сестры-близнецы, с той лишь разницей, что на мне был очередной комбинезон. — Ну, веди к своему чудовищу.

«Риган» располагался в фешенебельном внешнем кольце, поэтому полчаса из отведенных двух мы потратили только на дорогу. Но, войдя внутрь, я поняла, что дело того стоило: здесь было действительно… красиво.

Не знаю, пейзажи какой планеты послужили прообразом для оформления залов, но эта планета была прекрасна. Миниатюрные голографы, запрятанные в стенные ниши, генераторы климата и прочие технические ухищрения создавали полную иллюзию пребывания в пещерах, подсвеченных всеми тонами красного — от бледно-розовых бликов с оттенком лазурного до густо-бордового с фиолетовыми нотками. Россыпь столиков, казалось, вырастала прямо из камня, прячась каждый в своем укромном уголке.

— А, вот и он! — Верона решительно потянула меня в дальний закоулок зала. Завидев нас, сидящий за столиком светловолосый мужчина встал так резво, будто его подбросило пружиной. Галантно склонив голову, он проговорил:

— Разрешите представиться, Ивордан Ад, ер.

Я застыла, как полосатик, вмороженный в лед. И глаза у меня полезли на лоб, полагаю, как у него же.

Племянничек дражайшего командующего. Как раз приехавший навестить мамочку.

Только мне это кажется очень интересным совпадением?…

Верона расшаркалась в ответном приветствии и многословно представила меня как самое родное на этом грешном свете существо.

— Может, присядем? — нарушил Ад, ер-младший неловкое молчание и вопросительно посмотрел на дам, то есть нас. Я быстро кивнула и села, Верона последовала моему примеру. Мозг лихорадочно работал — у меня появился неплохой шанс прощупать ситуацию изнутри, и было бы крайне глупо его упускать. Поэтому я откашлялась, сделала дежурное замечание о погоде и беззастенчиво уставилась на потенциального мужа подруги.

Молод — едва ли на пару лет старше самой Вероны. Белокурые волосы забраны в свободную косу, несколько прядей челки обрамляют узкое лицо с тонкими чертами. Прямой нос, высокие скулы, мягкая линия слегка узковатых губ и по-ременски раскосые глаза. Красивый мужчина. Очень красивый.

Я вопросительно покосилась на подругу. Молодой и богатый красавец-аристократ — она точно хочет его отвадить? Та поймала мой взгляд и едва заметно поморщилась, одними губами прошептав: «ящерица». Ну ясно. Не хочу сказать про Верону ничего плохого, но в ее случае «ксенофобия» является диагнозом. Она и со мной подружилась только потому, что в нашем разношерстном лабораторном коллективе я одна похожу на кореллянку, хоть и не без брака. А у ременов узоры из чешуи по всему телу и змеиные глаза. У этого конкретного — золотые, в частой сетке черных прожилок. Такие же золотистые, почти сливающиеся со светлой кожей чешуйки начинались за ушами и двумя тонкими ручейками сбегали за ворот рубашки.

Честно, иногда я Верону не понимаю совершенно.

Подлетел робот-официант, принял заказ и через пару минут вернулся, расставляя тарелки.

Я посмотрела в свою и осторожно подцепила вилкой… нечто. Даже не знаю, что это такое. А вкусно-то как…

— Не знаю, слышали ли вы… — откашлявшись, Верона принялась разыгрывать свою партию занудной до зубовного скрежета ученой старой девы.

Поучающие монологи подруги и ответные реплики «кавалера» слились с тихим журчащим фоном зала. Освещение неуловимо перетекло в мягкий золотистый оттенок, подсвечивая и наши лица тоже.