Похищение Афины - Карин Эссекс Страница 5

Миссис Нисбет наставляла дочь вести беседы в русле светских легких тем, которые лорд Элджин не смог бы счесть неподобающими для молодой леди, но Мэри проигнорировала ее увещевания. В поведении лорда Элджина было что-то такое, что заставило ее с первого момента его появления в их доме вести себя вольно. Еще звучали церемонные слова приветствий, шляпа и трость переходили в руки лакеев, а молодой человек и девушка, казалось, уже кружили друг подле друга, подобно двум молодым голодным хищникам над добычей. В данном случае каждый из них казался добычей для другого. Мэри заметила тревогу и неодобрение в материнских глазах, но ей до этого не было дела. В последние восемнадцать месяцев за ней ухаживали многие мужчины — и все они были вполне желательной партией для нее, но каждый был насквозь предсказуем. Ни один из них не будоражил ее, хоть о существовании подобного чувства она знала не по опыту, а из прочитанных романов и любовной поэзии. Она не хотела быть глупо романтичной, скорее разборчивой. Разве можно, прочитав о великих страстях, обуревавших героев, не мечтать испытать их в своей жизни? Мэри знала, что ей предстоит замужество — респектабельное, приличное замужество. Но разве такой брак не может быть окрашен чуточкой страсти, о которой ей рассказали любимые писатели?

И вот появляется Элджин. Во взгляде, которым он окидывает ее с ног до головы, Мэри видит интерес и вздрагивает, когда их глаза встречаются. Когда молодых людей представляют друг другу, Элджин подает девушке руку и, не сводя с нее внимательных глаз, произносит только одно слово: «Восхищен». Но это слово и тон, каким оно было сказано, говорят ей все.

— Как случилось, что вы пошли в дипломатическую службу? — поинтересовалась у гостя ее мать, разливая чай, хотя всей Шотландии давно была известна эта история.

Но матушка Мэри придерживалась того мнения, что гостю должна быть предоставлена возможность вволю похвастаться.

— После того как я произнес свою первую речь в палате лордов, мистер Питт пригласил меня к обеду.

— Обед у премьер-министра, бог ты мой! А вы к тому же были так молоды. Воображаю, как вы волновались, не правда ли, Мэри?

— И вам удалось подавить волнение, мистер Элджин? — лукаво спросила девушка, игнорируя предостерегающий взгляд матери.

Элджин улыбнулся ее вопросу, но свой ответ обратил к миссис Нисбет.

— Я всего лишь оказался нужным человеком в нужный момент, леди Нисбет. Мистер Питт отчаянно нуждался в ком-нибудь, кого мог бы послать в Вену для заключения союза с императором Леопольдом Вторым. Уже через двадцать четыре часа я был назначен чрезвычайным послом и находился на пути в Вену. В течение целого года я сопровождал императора в путешествии по Италии. Но когда он скончался, боюсь, мне пришлось признаться себе, что я не сумел убедить его полюбить Британию.

— Будем надеяться, что в будущем ваши усилия в области любви будут более удачными, — вставила Мэри.

Она знала, что ведет себя по меньшей мере рискованно, но если графа Элджина могут шокировать пикантные дерзости молодой девушки, то этот человек не для нее. Она, конечно, рисковала раздосадовать своих родителей, но ведь Мэри — их единственное обожаемое чадо, и что им остается, как не простить ее, продолжая обожать? Что она теряет?

— Моя дочь шутит, лорд Элджин, — строго сказала миссис Нисбет. — Мэри на всю Шотландию прославилась своими шуточками.

— Очаровательное качество, миссис Нисбет. Я высоко ценю в людях чувство юмора.

Произнося эти слова, он не смотрел на Мэри. Возможно, в этот раз он поставил целью пленить ее родителей, одного за другим, прежде чем займется дочерью. А быть может, посчитал эту вершину уже покоренной.

— Вы очень любезны, милорд.

Миссис Нисбет построже выпрямилась в кресле, давая понять дочери, что не одобряет ее поведения. Мэри поняла этот неявный приказ прекратить выходки и постараться заслужить материнское одобрение. Что же касается ее отца, то мистер Нисбет был не из тех людей, кто склонен выслушивать дурацкую игру словами, какую любят вести эти англичане, когда дело касается серьезных материй. Сейчас он стоял у камина и ворошил поленья с видом человека, целиком поглощенного своим занятием. Затем неожиданно обернулся и обратился к гостю:

— После не совсем удачной миссии в Вене, лорд Элджин, вы были посланы в Брюссель и Берлин, если я не ошибаюсь?

Мэри хотела, чтобы родители умели балансировать между подчеркнутым негостеприимством и слишком доброжелательным вниманием, но ей было прекрасно известно, чем такое поведение объясняется. Мать считала, что должна быть благосклонна к возможному претенденту на руку дочери, а отец полагал необходимым ставить возможно больше препон этому претенденту, как бы знатен он ни был. Мистер Нисбет никогда не позволил бы своей дочери — как и ее состоянию — уплыть в руки человека легкомысленного, независимо от того, какие титулы ему посчастливилось унаследовать. Точно так же, как не допустил бы, чтобы дочь собственным поведением погубила предпочтительную партию.

— Меня направили в Брюссель с заданием осуществлять связь с австрийской армией. Я предпочел этот город Берлину, с тем чтобы иметь возможность время от времени возвращаться домой к своим обязанностям члена палаты лордов. Впоследствии, впрочем, я был послан в Берлин в качестве полномочного посланника Британии при прусском дворе. Там я провел около трех лет. Эта миссия, мистер Нисбет, оказалась удачно выполненной, но климат Берлина, вынужден признаться, не пошел на пользу моему здоровью. Мне пришлось провести изрядное количество времени на водах в Германии, чтобы избавиться от моих ревматизмов.

Миссис Нисбет воспользовалась возможностью направить беседу на благоприятную для гостя почву.

— Не сомневаюсь в том, что вы настрадались, лорд Элджин. Но, несмотря на болезни, вы выказали чудеса гостеприимства для многих наших соотечественников, обеспечивая их кровом и заботясь об их досуге. Мы наслышаны об этом. У вас репутация щедрого и любезного хозяина.

«В особенности любезного к дамам», — подумала Мэри.

Победы лорда Элджина над прекрасным полом были притчей во языцех по всей Шотландии. Злые языки утверждали, что молодой лорд совершенствует свои дипломатические навыки с политиками и придворными, а любовные — с их женами и содержанками. Мэри надеялась, что ее родители не станут верить подобным слухам: отец никогда бы не выдал дочь замуж за распущенного человека.

«Им, как людям почтенного возраста и зрелых суждений, — думала Мэри, — следует быть выше подобных нечистоплотных сплетен».

— Вы слишком любезно расточаете мне комплименты, миссис Нисбет, — отвечал гость. — Я всего лишь исполнял долг светского человека, так поступил бы на моем месте любой джентльмен.

Понятие «долг светского человека» лорд Элджин, видимо, трактовал довольно широко. Будучи посланником, он сблизился с другим молодым дипломатом, впоследствии женившимся на одной из близких подруг Мэри. И обе девушки провели не один час в сладких сплетнях о подвигах лорда Элджина, о которых в самых живописных деталях поведал своей несколько несговорчивой новобрачной молодой муж, желая разогреть ее воображение.